Планета звезды Эпсилон
Шрифт:
Шейла смахнула волосы со лба:
– Это важно для вас?
– Видите ли... Весьма.
– Ну, что ж... Отец женился вскоре после смерти моей мамы, и дед расценил это как предательство ее памяти. Они в ссоре с тех пор.
– Они не могли помириться? И вообще, не знаете ли вы, не мог ли профессор просто куда-то уехать?
– Не предупредив меня?
– Шейла насторожилась, опаздывать в обычаях старика... но... и не звонил он сегодня.
– Да что случилось в конце концов?
– не выдержала она.
– Профессор Бенц исчез. Примерно сегодня утром. В его кабинете обнаружены следы борьбы.
Шейла в испуге уставилась на инспектора:
– Кто сказал? Откуда это стало известно?
– В семь утра нам позвонил некто, назвавшийся ассистентом профессора. Звонил он из дома Бенца. Вы его знаете, Клаузена?
– Поверхностно Дедушка всегда говорит, что голова у него светлая, но занята, увы, не только наукой. И вообще, что делал Клаузен в столь ранний час у нас дома?
– А что вас удивляет? То, что появился Клаузен, или то, что он появился рано утром? Может быть, еще что-то?
– Не знаю, - тихо ответила Шейла, она никак не могла поверить в слова инспектора - какое-то недоразумение...
– У дедушки нет обыкновения приглашать в дом своих ассистентов.
– Возможны ли исключения?
– Не знаю. Но дедушка человек демократичный, хотя замкнутый. Как к профессору попал в столь ранний час Клаузен, я думаю, лучше спросить у самого Клаузена
Грим развел руками:
– Видите ли, к нашему приезду Клаузена уже не было не только в доме вашего деда, но и в городе. И это не все. Из лаборатории исчез весь деморфин. Не осталось ни одной таблетки.
***
Рональд Гек толкнул дверь ногой и, широко улыбаясь, протрубил:
– Репортер Гек снова на родном Аркосе! Да здравствует переселение! Ура!
– Да потише ты, фанфарон! Шубу сними сначала, - буркнул, не отрываясь от телефонной трубки, Джак Ситтер, старший редактор отдела политических новостей.
– Не видишь, информацию принимаю!
– Они "жили" в одной комнате редакции - отдел политновостей и науки.
– Где Рона? Я думал, вы тут расселись, переселились...
– Раньше Аркос переселится на Беану! А за твоей женой я не смотрю. Да громче же!
– заорал он в трубку.
– Громче!
Гек скинул шубу, сел за свой стол, бегло посмотрел утреннюю верстку газеты "Верховные ведомости".
– Диктуй цифры, да яснее, громче! Сколько уволенных?
– Казалось, Джака слышно на площади перед редакцией, но собеседник на том конце кабеля упорно отказывался его понимать
Гек достал из портпледа диктофон, щелкнул рычажками, и оттуда зазвучал голос Пэта Морриса:
– Мы все, члены экспедиции, отдаем себе отчет в том, что наша работа опять остановлена безрезультативными исследованиями лаборатории профессора Бенца и поэтому не полностью удовлетворила надежды аркоссцев. Однако научный поиск не должен останавливаться перед временными проблемами, - Геку стало не по себе. Это ощущение он испытал на Беане, когда впервые слушал речь Морриса, еще не упрятанную в диктофонное нутро. Впрочем, другого трудно было ждать от Морриса, он всегда превозносил технократов, теперь вот хочет создать из них элитарное общество. Гек откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и чуть не подпрыгнул от взвинченного голоса Джака, который, закончив говорить по телефону, с треском грохнул трубку на рычаг.
– Пока вы там любуетесь лиловыми небесами, здесь вот, - массовый расстрел рабочих!
– То есть?
– Сворачивают заводы "Аркокосмос", уволили две пятых рабочих. Сочли, что необходимое количество кораблей уже отштамповали. Эти люди, естественно, вышли в пикеты, и вот результат: в стычках с охраной предприятия сотни убитых. Раненых, покалеченных еще не учли. Этот тип, Джак кивнул на телефон, Гек понял, он имел в виду информатора, - говорит, что там, в рабочих кварталах, сейчас поголовные аресты, хватают по первому подозрению в принадлежности к рабочим партиям. Кстати, ты ведь, конечно, не знаешь, я должен менять вывеску отдела...
Гек недоуменно поднял брови. Джак поплевал на сухонькие пальцы и, глядя на свой кулачок, сказал:
– Пока вы там ходили по зелененькому песочку... В общем, политической жизни нет, значит, не может быть и политновостей. Партии того, тю-тю, запретили. Там, - он выразительно поднял длинный палец, - не на Беане, пониже, но тоже высоко, решили, что еще чуть-чуть, и придется лететь в обратную от Беаны сторону, - палец Джака описал спираль, уходящую к полу. Ну и... Да что тебе объяснять, не ребенок! Меня пока еще не вытолкали в шею из сих священных стен.
– Джак хохотнул, воздевая руку к потолку.
– Я еще нужен! Чтобы писать о том, как необходимо сплотиться в эти трудные дни, последние дни цивилизации аркосской, чтобы наступили счастливые дни, первые дни цивилизации беанской, - цитирую. Себя самого, разумеется. Ну и, конечно, в том, что мы никак не переселимся в наш новый прекрасный дом, виноваты рабочие, которые не хотят понимать наших временных трудностей, И вместо содействия перелету, помощи властям в его скорейшем осуществлении рабочие отвлекают население, выдвигают свои мелкие и несущественные проблемки. Правительство, доведенное такой назойливостью до предела, вынуждено идти на крайние меры во имя успеха задачи общепланетной, так сказать, задачи, от решения которой зависит будущее, но это решение под силу только сплоченному, единому духом народу. Ну хорошо, ну ладно... Кстати, предупреди свою жену... она у тебя любит вольные высказывания. Нам это ни к чему. Ну, как слеталось?
– Гм...
– Гек был ошарашен словами Ситтера, - так себе. Ничего нового. Может быть, перебросим туда материальную базу, чтобы не зависеть от Аркоса, а возможно, наоборот, тут оставим производство, а сами... В общем, как решат Верховные. Но, я думаю, они ничего не решат. Да и Моррис так считает. Топлива на общее переселение как не было, так и не будет. Из воздуха, что ли, сотворить его? Для этого нужно быть волшебником, а Бенц только ученый. Поэтому Моррис поторопился спустить мне директиву по поводу Крауфовой идеи с колонией - а это, между прочим, наиболее честный выход, если мы хотим спасти разум и культуру. Но в таком случае, Моррис прекрасно понимает, мы подорвем столько лет пестуемую пропагандистскую кампанию и тем выроем себе могилу. Нам перестанут верить. Да и как я буду писать о колонии избранных, продолжателей нашего мира, когда я столько лет потратил на то, чтобы втемяшить соплеменникам, что впереди их ждет прекрасная планета и прекрасная жизнь на ней. Все вместе от Верховного до дворника переселяемся в рай! Ты меня прости, я сам себя цитировать не умею, но в общих чертах все это так. Не знаю, что мы будем делать, как сладко станем петь, когда Морриса обвинят в напрасной трате средств...
– Его не обвинят, не бойся!
– возразил Джак.
– Да... Ресурсы, будь они неладны! Как тут, ничего не слышно?
– Слышно, что профессор Бенц пропал. Так что на сегодняшний день с новыми открытиями глухо. Сейчас придет Рона Она видела профессора одной из последних. Ее вызвали на допрос в полицию.
***
Моран не помнил, чтобы в лаборатории стояла такая тишина. На полу валялись опрокинутые приборы - полиция никогда не научится работать аккуратно! Он поднял их. Потом, найдя тряпку - лаборантки, видно, и близко подойти боятся после обыска, - начал их протирать. И тут, стоя за препараторным столиком, заметил Маттиса. Тот тихо вошел и неспешно принялся наводить порядок за своим столом. Стол профессора был абсолютно чист - все, что на нем было, перекочевало в полицейское управление. Маттис крякнул.
– Что скажешь, старина?
– обратился к нему Моран.
Маттис подошел, присел на препараторский столик:
– Тот, кто убил или украл старика, - глухо ответил он, - явно был в этом заинтересован.
Моран кивнул. Чтобы сделать подобный вывод, не нужно большой прозорливости.
– Какие мысли еще тебя обуревают?
– Мыслей много. Да и хотелось бы поделиться ими с тобой. Как дальше будем существовать?
– Как и вся планета: надеждой на благополучный перелет.