Планета

Тарасов Андрей Александрович

– Борн, где ты такое словечко выкопал?
– с завистью спросил Борисов.

– В армии!..

До ужина "Чайку" собрали и завели. Седан исправно задымил, тахая двигателем.

– Вот, атаман, пользуйся!
– заявил довольный техник - Николаич, с чистыми руками.

– А если в дороге, где сломается?

– Жаль сотовая связь не работает, мля, - Борисов по привычке достал мобильник.
– О, заработала! Я сейчас. И увёл атамана.

Катя стала сливать мне на руки. А я её прельщал сделать обновы в дом: - ...ну, вот машина у вас есть, надо ещё мебель обновить. Диваны, кресла,

спальный гарнитур поставить.

– Неудобно это.

– "Это", удобно, сударыня.

– Фу, бесстыдник, - догадалась Шатрова моему подтексту и мило покраснела.

– Берите, берите.

– Это сексодром, что ли? И чёрные шёлковые простыни, - молвила с прищуром.

– Да, весёлый денёчек с Шатровыми получается! Это, Зося, просветила?

– Лиэль это. Замуж ей надо.

– Да, у вас, женщин только одно "это" на уме! И еле увернулся от выплеснутого на меня ведра с водой. Хо-хо. Новое тело себя в обиду не дало! Вернулся Борисов.

– Вот, полюбуйтесь, Катя, ещё один Казанова нарисовался, - заявил хозяйке.

– Катя, не поддавайтесь Борну, третьей лялькой в его кровати будете!
– просветил 'Казанова'. Катя и ручками всплеснула.
– Кобель, истинный кобель, мля. И злыдень.

– Мастера-кобели, куда вы дели моего супруга?
– Катя упёрла руки в бока.
– А?

– Шли назад с подарком, а его нарочный завернул. А вот подарок. Позвольте ручку, сударыня, - облобызал ручку, и вручил смущённой Кате борновское домашнее вино в бутылке из-под шампанского, замшевый чехольчик и мобильный телефон. С почтового склада.

– Пипец телефону, там игры есть...

– Какие игры? А что такое пипец, дядя Рома? Я и не заметил, как Ромка подошёл.

– Пипец, тёзка, это - конец, - сказанул, а потом подумал...

– Кони и те тише ржут... И букву одну пропустили, - выдал нам - ржущим - Ромка и пошёл за свои знания в угол.

– Рома, Рома, чему ты ребёнка учишь, мля.

– Ребёнку всегда нужно говорить правду! А вот и ваш супруг, Катя!

– Господа, я вас обрадую, или огорчу, но завтра мы должны быть в Ростове. Вас хотят зреть, господа попаданцы, в полной красе.

– Поездом поедете?

– Счас, на джипе поедем...

Разошлись. Сборы затянулись до глубокой ночи. У Эльзы, на ночь, глядя, идеи, что нам брать в Ростов, сыпались, сыпались и сыпались. Снаряжались ехать я, Шатров, Борисов и Лиэль. Эльза и Зося оставались на хозяйстве.

Утро встретило бодрящей свежестью. Солнце, краешком своего диска. Ещё была лёгкая дымка и одуряющий запах цветов с палисадника соседей. На чётко-подстриженной траве медленно испарялись капли ночного дождя. Станица густо просыпалась. В джип доложили припасы, отъезжающие зябко передёрнули плечами и расселись по местам. Я - за руль, справа плюхнулся Шатров, за спиной умостилась Лиэль, рядом с ней - сонный Борисов. Жена атамана перекрестила нас, и я медленно, коров гнали на пастбище, выехал со станицы. Разговаривать не хотелось, каждый думал, что хотел, или дремал...

– Роман Михайлович, а вы заметили, что дорога не петляет?
– с зевком спросила Лиэль.

– Заметил.

Замолчали, разглядывая окрестности. Округа, по которой ехал джип

ошеломляла. Во-первых, чистейший воздух. Дышалось не только легко, но и умопомрачительно вкусно. Степной, горьковатый в середине лета, запашистый дух, перебивался крайне сильными запахами неведомых прежде цветов. Во-вторых, степь имела множество вкраплений, от ярко-зелёных до сизых, синих и оранжевых, по цвету - деревец и кустарников. Подложка у небольших и средних по размеру рощиц также была многоцветной. Калейдоскоп из южных, субтропических и тропических, видов флоры, дополнялся природой средней полосы России, Урала, Сибири и Приморья. И, в-третьих. Если бы среди нас был учёный флорист, он бы по составу этих рощиц, сразу бы сказал, что так не бывает. А если б ещё и землю копнул, там-то и там-то, то это его 'так не бывает' перешло бы в матюгальный 'так не бывает?!' А мы вот ехали спокойно. До поворота на Ростов.

– Скоро поворот, - сказал, и, - А это, что такое? Впереди справа появились каменные постройки неизвестного населённого пункта. Мужи достали пистолеты.

– Тёзка, сверни, проедем, посмотрим местечко, - скомандовал атаман, держа в руке солидное оружие - самозарядный пистолет Кольта-Браунинга, М1911.

– Откуда пушка?
– спросил, поглядывая на дорогу и мощный пистолет.

– В Варшаве подарили, - обронил атаман.

На скорости проехали по безлюдному городку. Восемь улиц по восемь кварталов, замощённых брусчаткой с акациями, каштанами и тополями. Дома двухэтажные, разные по стилю и зодчеству, но с упором на эклектику.

– Южный городок, мля, - гукнул шмелем Борисов, и, сопя, анализировал виды.
– Кусок какого-то крупного города. А где люди, спят что ли? ...Романус, помедленнее!

– Вон абориген нарисовался, - указал атаман.

Подъехали к заметному двухэтажному дому. На крыльце стоял зевающий мужчина в красном шёлковом халате с драконами. Зевок у него застрял на паузе. Ещё бы - шик-блеск приехал!

– Утро доброе. А скажите, любезнейший, что это за населённый пункт?
– спросил бритого, до синевы, горбоносого господина Шатров.

– Как, ви, не знаете? Это таки Одесса, господин полковник!
– ответил после паузы 'халат'.

– Одесса! В сальских степях?
– удивился Шатров, козырнул, и мы поехали дальше. "Шёлковый халат" с открытым ртом "забронзовел" на крыльце.

– Атаман, а это твоя территория?

– Может быть и мой округ, или волость соседняя, - Шатров что-то соображал.

– Тогда позвони жене, пусть твои помощники покумекают. Зося их на "Микре" может довезти, если не забоятся. Шатров кивнул и сделал свой первый звонок по мобильнику.

Дорога на Ростов была в отличном состоянии, поэтому разогнал "Ниссан" до сто шестидесяти. "Соня" выдавала: "How much is the fish" группы Scooter, а атаман стал бледнеть.

– Надо б остановиться, Борн. Гонишь как на самолёте!
– гуднул Борисов. Моё шалопутство - резко по тормозам.

– Сдурел?
– заорал непристёгнутый Борисов.

– Тут кусты гуще! Ё!
– заматерился, а потом и Борисов.

На джип нёсся автомобиль! Крутанул руль вправо, чёрная комета сверкнула слева. Выброс адреналина, визг Лиэль, мат Борисова и глухой удар позади нас.