Плата за смерть (сборник)
Шрифт:
— Я хочу, чтобы вы без какого бы то ни было промедления произвели для меня крупные закупки на фондовой бирже.
Харви тут же отрицательно покачал головой:
— Прошу прощения, Рой, но пока ничем не могу помочь. Связан по рукам и ногам одной крупной сделкой в сфере монорельсового транспорта. И освобожусь не раньше среды или четверга. Вот тогда, может быть…
— И какой навар рассчитываете получить от этой крупной сделки лично вы, Ноэль?
— О, это коммерческая тайна! А я вас знаю как очень порядочного человека, который ни за что не полезет в душу к своему ближнему по столь деликатному
— Пять миллионов вас бы устроили, Ноэль?
— Пять миллионов?! Вы что, шутить изволите?
— Никогда не был более серьезным, — проникновенным тоном произнес Уолтон. — Мне нужно, чтобы вы немедленно начали работать на меня. Вы слышали мою цену.
Харви расплылся в дружеской улыбке.
— Ну что ж, дружище, выкладывайте, что там у вас. Считайте, что наняли меня.
Осталось столь же быстро решить еще несколько вопросов. Пара минут ушла на разговор с одним из техников-связистов, затем Уолтон затребовал себе несколько книг: «Теоретические основы воздействия на подсознание», «Калейдоскопическая видеотехника» и еще кое-какие монографии по этой тематике. Послал Ли Перси записку с просьбой заглянуть в кабинет директора ровно через час и велел секретарше в течение следующего часа не тревожить его по каким бы то ни было причинам.
Час пролетел очень быстро. К концу его голова у Уолтона слегка кружилась от обилия бегло прочитанного материала, зато душа прямо-таки радостно пела. Рой предвкушал, чего может достичь с помощью открывшихся перед ним новых возможностей, понимал, какой богатый урожай можно снять, используя потенциал современных средств связи. Вот он, ключ, открывающий сердца и души людей! Это как раз то, что ему необходимо!
Уолтон нажал на клавишу интеркома.
— Мистер Перси уже здесь?
— Нет, сэр. Вызвать его к вам?
— Он должен появиться с минуты на минуту. Меня за это время кто-нибудь спрашивал?
— Еще сколько! Я отсылала их всех, как вы велели к мистеру Эглину.
— Умница, — похвалил секретаршу Уолтон.
— О, вот и мистер Перси. И еще вас вызывает узел связи.
Уолтон нахмурился.
— Попросите Перси подождать минуту-другую. Соедините меня с узлом связи.
На экране появилось радостно улыбающееся и одновременно взволнованное лицо дежурного по космической связи.
— Только что пришла в ваш адрес гиперрадиограмма, сэр.
— С Венеры?
— Нет, сэр. От полковника Мак-Леода.
— Я слушаю.
— «Уолтону от Мак-Леода, — прочел дежурный. — По каналу гиперпространственной связи. Путешествие в систему Проциона успешно завершено. Возвращаемся с посланником Дирны на борту. До скорой встречи. Искренне желаю удачи — она вам необходима».
— Благодарю вас. Это все?
— Все, сэр.
— О'кей. Держите меня в курсе всех дел. — Он дал отбой и повернулся к микрофону интеркома. Голос его дрожал. — Можете теперь пропустить ко мне мистера Перси.
15
Уолтон поглядел внимательно на помощника по налаживанию связей с общественностью и спросил:
— Что вам известно о калейдоскопическом цветовидении, Ли?
— Не очень-то многое. Сам я никогда не смотрю цветоверть. Она вредна для зрения.
Уолтон улыбнулся.
— Это делает вас нонконформистом,
— Может быть, — осторожно заметил Перси. — Но мне все равно не очень нравятся эти программы. Почему они вдруг вас так заинтересовали, Рой?
— На то есть одна весьма серьезная причина, — сказал Уолтон, после чего принял более непринужденную позу, откинувшись на спинку кресла, и как бы невзначай добавил: — Мне кажется, их вполне можно использовать в пропагандистских целях. На эту мысль меня натолкнула неожиданная реакция на них со стороны моего брата несколько дней назад, когда мы беседовали в Бронзовой Палате. Весь прошедший час я внимательно изучал калейдоскопическое цветовидение в свете теории информации. Вам известно, что можно передавать различные сообщения параллельно с игрой орнаментов и цветов?
— Разумеется, — взволнованно произнес Перси. — Только вот Комитет по делам связи не допустит этого!
— К тому времени, когда Комитет по делам связи обнаружит, что творится на каналах, транслирующих цветоверть, — спокойно произнес Уолтон,
— мы больше не будем этим заниматься. Нас ни в чем не смогут уличить. — Глядя Перси прямо в глаза, он с нескрываемым сарказмом спросил: — Не кажется ли вам, что после стольких лет оболванивания ваша болезненная щепетильность выглядит странно?
— Ну… давайте-ка лучше обсудим поподробнее ваши предложения.
— Все достаточно просто, — сказал Уолтон. — Мы вклинимся в цветоверть с текстовой заставкой, чем-нибудь вроде «Да здравствует ВЫНАС!» или «Я не хочу воевать с Дирной». Мы сделаем так, чтобы заставка мелькнула на экране на какую-то микросекунду, а затем на нем снова вспыхнет изображение цветового орнамента. Подождем пару минут, затем снова дадим в эфир заставку. За беспрестанной игрой узоров и цветов этот текст никто не воспримет как нечто перебивающее нормальное течение цветоверти, однако содержание его дойдет до сознания зрителей, если заставку давать в эфир достаточно часто.
— И проникает она в самые глубины, — подхватил Перси. — В подсознание. Телезрители даже не догадаются, что их мозги подверглись тщательной промывке, только вдруг почувствуют, что у них возникло совсем другое отношение к ВЫНАСу и к Дирне! — Он вдруг так и затрясся всем телом.
— Рой, мне даже страшно подумать о том, что может случиться, если кто-нибудь еще додумается до этого и устроит собственное цветомузыкальное шоу.
— Я предусмотрел это. После того как утрясется кризис в отношениях с Дирной, после того как мы достигнем своих целей, внушив миллионам людей свою точку зрения на происходящие события, — я намерен предпринять несколько шагов, чтобы кто бы то ни было не мог использовать такое идеологическое оружие в будущем. Я постараюсь подбить кого-нибудь на то, чтобы он воспользовался цветомузыкальным калейдоскопом в пропагандистских целях, а затем поймать его на горячем. Этого будет вполне достаточно, чтобы научить уму-разуму Комитет по делам связи.