Плата за страх

Акимов Петр

— А что тут знать? Конечно, сволочи!

— Погоди с эмоциями. Главное-то все равно непонятно.

— Что непонятно?

— Непонятно, кому и зачем все это надо? Судя по тому, что тебе Лариса рассказала, Зинаида не инициатор, а исполнитель. Наемник. Даже пейджер она не ради себя хочет изъять, а для кого-то. Зачем? А зачем им твои клиенты нужны? И вообще, кому и зачем понадобилось тебе все это устраивать?

— Да понятно кому: жене Ряжкова! Она же обещала меня зарыть! Наверное, сразу, как только мы в офисе поцапались, она и начала.

— Но Апээн говорил,

что ее нет в Москве?

— Мало ли он что говорит! Он сказал, что ко мне все это никакого отношения не имеет. А теперь ты видишь? Все вкруг меня крутится. Сдал старик, нюх потерял.

— Но Ряжковых в Москве нет, точно. Я проверял.

— Да? Ну, значит, она наняла кого-то!

— Возможно. Но все равно пока лучше не суетиться.

— Чего еще ждать? Когда они с Зайкой что-нибудь сделают? Как мне тогда жить? А! Я сейчас тут засяду, дождусь и прижму эту Мицуписю так, что она мне все расскажет!

— А если не расскажет? Если упрется? Будем иголки под ногти загонять? Конечно, ради тебя я готов. Но лучше уж тогда это делать не в вашем офисе. — Олег говорил так серьезно, что непонятно было, шутит ли он. — Не горячись, милая. Давай сделаем вид, что ты еще ничего не замечаешь. Терпела два месяца, потерпи еще недельку. Ты сегодня на машине?

— Да. А что? — Надежде очень явственно представилось, как они загоняют Зинке под ногти иголки, и она присмирела.

— Когда соберешься выезжать, позвони мне.

— Зачем?

— Может быть, попрошу за мной заехать.

— Ладно. Но какие сволочи: ограбить Томку, устроить ей травлю, чтобы достать меня!

— Не горячись. Ведь «им» и нужно, чтобы ты нервничала, так? Скажи — так?

— Ну, так.

— Вот и не устраивай им радость.

Ему хорошо говорить. При его делах с перестрелками ее проблемы, возможно, казались сущими пустяками. А Надю просто колотило от бессилия. Она понимала, что ни Зинку, ни ее нанимателя по закону к ответу не призовешь.

Редчайший случай, когда Кузнецова даже не представляла себе, что тут можно поделать. Может, отправить Томку с дочерью куда-нибудь подальше?

Это все Апээн виноват, втравил ее в историю с криминалами. И сама она дура самоуверенная — нашла с кем связаться. Ряшку-то она обезопасила, зато на себя и подругу горя накликала. Кто ее за язык тянул? Кузнецова, не в силах ни на чем ином сосредоточиться и не желая в таком виде маячить на глазах у сослуживцев, забыв позвонить Олегу, собрала все со стола в сумку и отправилась к машине. Водить она любила. Вид мелькающих домов и мягко стелющейся под колеса дороги помогал развеяться.

Надежда вышла на улицу, дошла до своей белой «девятки», приткнувшейся возле тротуара. Отключив сигнализацию, она отперла дверцу, бросила на правое сиденье сумку и уже вставила ключ зажигания, как заметила бегущего к ней Комарова. Она, чуть помедлив, решила, что он случайно подоспел и теперь хочет ехать домой вместе с ней. Рука уже начала поворачивать ключ, но тут Надежда заметила, что Олег вдруг остановился и энергично машет ей, зовя к себе.

Надежде так хотелось поскорее прижаться к родному человеку, что она, не думая, открыла дверцу и вышла из машины. Не оборачиваясь, резко хлопнула дверцей и сделала несколько шагов.

И вот тут ее ударило в спину: тугая сила швырнула рослую Кузнецову в грязную кашу, покрывавшую асфальт, и поволокла по жидкому месиву.

Она даже не успела испугаться.

С трудом приподнявшись и еле двигая непослушными руками, стерла с лица бурую грязь, поморгала и увидела, как из ее лежащей на боку машины вырастают изогнутые сабли желтого пламени. Она удивилась тому, как бесшумно это пламя. Да и вообще вокруг царила абсолютная тишина. Машины неслись, люди толпились в абсолютной тиши. Лицу было жарко, пот заливал и щипал глаза.

Контуженная взрывом Надежда с горечью осмотрела себя: теперь, когда у нее нет машины, придется добираться до дому в метро. Жутко стыдно, но ни один таксист или частник такую грязнулю к себе в салон не пустит. Она попыталась встать, но проскакивающие мимо машины и появившееся откуда-то лицо Олега закружились, и она облегченно расслабилась на крепких руках.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Как быстро и резко порой переиначивается жизнь! Особенно если ты долго не жила, а прозябала. И особенно разительны перемены, когда работа — самое интересное в твоей жизни. Панкратова иногда думала, что летуны, часто меняющие работу, — не лодыри, какими их принято считать, а, наоборот, фанатики дела, наркоманы новизны.

Еще неделю назад «Аметист» и его сотрудники были для Тамары Владиславовны ничем и никем. И вдруг обстоятельства вынудили ее с размаху окунуться в заботы фирмы.

Новый шеф — Валерий Захарович Воротников — советовался с ней таким тоном, словно был намерен опираться на помощь Панкратовой всю оставшуюся жизнь. Столь щедро авансированное доверие существенно воодушевляло.

Молоденькая Людмила — неуклюжая секретарша, которую никто толком не учил, а только шпыняли за талант путать и забывать, с первого взгляда прониклась симпатией к новой начальнице. Она наивно надеялась, что пожилая страхолюдина возьмет на себя черновую работу, оставив ей, молодой и хорошенькой, украшать приемную. Панкратова пыталась ее образумить, но очень тактично.

Лев Александрович Бутицкий, начальник отдела маркетинга и второй «по весу» человек в «Аметисте», быстро оценил пользу от предложений Тамары Владиславовны по реорганизации управления. Но от помощи ей он вежливо уклонился. Ему-де некогда совершенствовать. Работать надо.

Хуже обстояло дело с кадровичкой Колосковой. Ей очень не нравилось то, что шеф сразу начал нахваливать Панкратову за профессионализм. Будто остальные — неумехи. С другой стороны, появление в коллективе косорожей интриганки Ирина Павловна обсуждала с коллегами не без злорадства и со снисходительной ревностью и полагала, что на фоне несуразной Панкратовой выигрывают ее притягательность и влияние на шефа. Это беспокоило Тамару Владиславовну, которая с тревогой думала о своих таинственных злопыхателях.