Плавание на «Индеворе» в 1768-1771 гг.
Шрифт:
Поварское искусство им ведомо, но мы еще мало о нем знаем; у них только два способа приготовления пищи – они ее кипятят и пекут, и выше я уже писал, как это делается. Мне кажется, что пища у них получается более сочной и лучше прожаривается, чем у нас, особенно крупная рыба и плоды хлебного дерева. Печеные пизанги туземцы едят как картофель, нам же, когда удавалось достать эти плоды, они заменяли хлеб.
Из плодов хлебного дерева местные жители приготовляют два или три блюда таким образом: толкут их каменной ступкой до тех пор, пока не получится паста, которую смешивают с водой или соком кокосового ореха, а иногда с тем и другим вместе, затем добавляют спелые бананы-пизанги, кислую пасту и т. д. Последнюю также делают из плодов хлебного дерева. Как мне удалось выяснить, сезон этих плодов длится 8–9 месяцев, а так как они составляют основную пищу местного населения, необходимо их запасать на остаток года. Для этого в начальной стадии созревания плоды срывают с деревьев, снимают с них кожицу и укладывают в кучи, сверху прикрывая листьями. В результате брожения плоды становятся мягкими и приторно-сладкими. Из них удаляют сердцевину, а оставшуюся часть бросают в яму, специально вырытую для этой цели. Стены и дно ее аккуратно выложены травой.
Все это сверху покрывают листьями и большими камнями; здесь второй раз проходит брожение, после чего плоды становятся, кисловатыми, в таком виде, по словам туземцев, они сохраняются в течение 10–12 месяцев. Туземцы делают из них шары, обертывают листьями и приготавливают их так же, как свежие плоды. Пищу эту едят в горячем или холодном виде, но все же она остается кисловатой, неприятной на вкус. Пройдя последнюю стадию приготовления, продукт сохраняется в течение месяца или 6 недель; туземцы называют его махай[махи].
Приправой к простым и однообразным блюдам служит соленая вода, и едва ли кто-либо из туземцев садится за стол без скорлупы кокосового ореха, наполненной этой водой; в нее макают куски пищи, чаще всего рыбу, иногда же наливают воду в ладонь и отпивают ее большими глотками, иногда выпивая за раз полпинты.
У туземцев принято обедать по двое. Женщины никогда не едят вместе с мужчинами. Трудно объяснить, почему существует такой странный обычай, ведь туземцы любят общество, особенно женское. Мы часто, но безуспешно пробовали дознаться, почему так у них водится. Нам отвечали, что именно так и должно быть, и выражали недовольство, когда мужчины и женщины ели вместе. В качестве хозяев мы часто предлагали женщинам разделить с нами трапезу, но ни одна из них не принимала приглашения. Обычно впятером или вшестером они направлялись в помещение для слуг и с удовольствием ели все, что могли найти. Их не смущало, если кто-нибудь из нас входил туда.
Если же в нашей компании оказывалась одна женщина, она охотно принимала наше приглашение, заботясь, однако, чтобы никто из ее соплеменников не узнал об этом.
Таким образом, какие бы причины ни вызывали к жизни этот странный обычай, он оказывал большое влияние если не на убеждения островитянок, то по крайней мере на их поведение.
Мужчины у них, как правило, высокие, сильные, хорошо сложенные. Самый высокий туземец, из тех, кого мы видели, был 6 футов 3 1/2 дюйма. Знатные женщины выше ростом, чем наши соплеменницы, бедные же чаще небольшого роста, возможно, на их физическом развитии сказываются ранние любовные связи, которыми они увлекаются больше, чем женщины знатные.
Кожа у туземок различных оттенков; у бедных, проводящих много времени на воздухе и солнце, она темно-коричневого цвета; у «аристократок», большую часть времени сидящих дома, кожа не темнее, чем у людей, которые родились в Вест-Индии или долгое время жили там, а у некоторых она почти такая же светлая, как у европейских женщин.
Волосы, за редким исключением, у местных жителей черные, грубые и густые. У женщин они подстрижены до ушей. Мужчины носят волосы по-разному: более знатные отращивают их, иногда завязывая на макушке или распуская по плечам, бедные и те, кому по роду занятий длинные волосы мешают работать (например, рыбаки – им часто приходится бывать у воды или в воде), стригут их по примеру женщин коротко, под гребенку. Туземцы выдергивают часть бороды, а то, что остается, содержат в чистоте и порядке. Оба пола уничтожают растительность под мышками, заметив же, что мы так не поступаем, они сочли это за признак нечистоплотности.
У всех туземцев прекрасные белые зубы. У большинства из них короткие, расплющенные носы и толстые губы, но это не портит лица. Походка их изящна, а обращение с чужестранцами и друг с другом открытое, приветливое, вежливое. Судя по тому, что мне пришлось видеть, они не склонны к предательству, зато у них есть другой порок, а именно воровство. Они способны украсть все, что только попадется под руку, и с такой ловкостью, что заткнут за пояс самого отъявленного европейского карманника.
Туземцы очень чистоплотны и в быту и в приготовлении пищи. Они всегда моют руки и рот перед едой и после нее; трижды в день – утром, днем и вечером – купаются в свежей воде. Единственная их неприятная особенность – это пристрастие к особому маслу – моноэ[87], которым они смазывают волосы; оно приготовляется из кокосовых орехов со сладкими травами и цветами. Моноэ имеет прогорклый запах, а потому и от волос туземцев пахнет не особенно приятно. Вызывает отвращение и поражает их привычка есть вшей, которых у них великое множество. Правда, особенно она распространена среди детей и простого люда. Меня убедили в том, что из-за недостатка гребней туземцы в условиях жаркого климата не могут избавиться от этих гадких насекомых.
На острове есть небольшое число жителей, кожа которых белее, чем у европейцев, но обладает каким-то мертвенным оттенком, как нос белой лошади. Глаза, брови, волосы и бороды у них тоже белые, а тело в большей или меньшей степени покрыто светлыми волосами. Кожа у них пятнистая, глаза близорукие и часто слезятся[88]. Эти люди всегда выглядят нездоровыми, они бездеятельны в отличие от прочих своих соплеменников.
Но мне встретилось лишь трое или четверо таких людей, и все они были стариками, поэтому я решил, что разница в цвете кожи случайна и не передается по наследству.
Жители острова страдают чем-то вроде проказы или коросты, но мало встречается таких, у кого болезнь зашла столь далеко, чтобы лишила их возможности ходить. Мне думается, что этот недуг передается по наследству, так как я видел мать и ребенка, пораженных им.
Мужчины и женщины татуируют тела, вводя для этого под кожу черную краску так глубоко, что ее нельзя уже ничем вытравить. У некоторых нанесены грубые изображения людей, птиц или собак, у многих на каждом суставе пальцев изображено нечто вроде буквы z, а на руках и ногах круги, полумесяцы и т. д. Рисунки такие разные, что кажется, будто количество и расположение их зависело целиком от настроения хозяина. У всех ягодицы выкрашены в густой черный цвет, кое у кого намного повыше ягодиц, на уровне нижних ребер, одна под другой изображены дуги шириной около 1/4 дюйма. Туземцы, видимо, страшно гордятся рисунками, и мужчины, равно как и женщины, показывают их с большим удовольствием.
Стоит описать способ татуировки. Краска, черная как сажа, приготавливается из копоти, образующейся при горении маслянистого ореха, который заменяет туземцам свечи. Инструмент, которым они вводят краску под кожу, делается из очень тонких кусочков кости или скорлупы шириной от четверти до целого дюйма, длиной до одного и полутора дюймов. Один конец его заострен в виде зуба, другой прикреплен к рукоятке. «Зуб» погружают в черную жидкость, а затем быстрыми, резкими ударами палки по рукоятке вводят так глубоко под кожу, что при каждом ударе выступает кровь; в течение нескольких дней в этом месте ощущается боль. Так как накалывание очень болезненная процедура, особенно татуировка ягодиц, туземцы подвергаются этой операции лишь по достижении 12–14 лет и только один раз в жизни.
Одежду островитяне делают из полотна или циновок различных сортов; платье у мужчин и женщин почти одного фасона. Оно представляет собой несколько кусков ткани, один из которых обернут два-три раза вокруг талии и спускается сзади и спереди ниже колеи, как нижняя юбка, другой (а иногда два или три куска длиной около 2–2 1/2 ярдов) свисает от плечей на грудь и спину и имеет отверстие для головы. Талию схватывают поясом из длинного куска тонкого полотна; на боку одежда плотно не скрепляется, чтобы дать свободу рукам (см. прим. 57). Это платье носят все туземцы, богатые и бедные, и только немногие ходят без одежды, если не считать детей. Мальчики до 6–7 лет и девочки до 3–4 лет бегают в одеяниях Адама и Евы, и только с этого возраста начинают прикрывать то, что должно быть прикрыто.