Племя вихреногих. Книга 2
Шрифт:
— Да идите вы все… — зло сказал он. — Уйду я от вас. Прямо вот сейчас уйду. К шаману проситься…
— В оборотни, что ли? — удивленно спросил Димка.
— А хоть бы и так! — ответил Юрка звонко.
— Дурное это дело, — мрачно сказал Вайми, хмуро глядя на него. — Дурное и опасное. Бывает такое… но лишь по великой нужде — за свой род мстить или ещё такое что… А просто так такое делать — себе судьбу сломать.
— Ты бы вообще молчал, фашист!.. — крикнул Юрка.
Вайми вздохнул.
— Знаешь, почему он ТАК орал? — вдруг спросил он. — Это не мои кошмары, нет. Это его собственные. Они вырвались на волю… и сожрали его.
— Так, — Димка вновь ошалело помотал головой и более-менее опомнился. — Что было, то было. Теперь поздно что-то обсуждать, и сожалеть тоже поздно. Никто никуда ни в какие оборотни не пойдет. Ты, Юр, пойти попей воды и успокойся. А потом бывших рабов расспроси, как они тут жили. И Сашку — что это за Поющий Червь, которому Олаеёц жертвы тут приносил. И подумай. Хорошо подумай…
Юрка злобно взглянул на него… и всё же вышел. Борька, хмуро взглянув на Димку, поспешил за ним. Ладно, с этим всё, подумал Димка. Юрка — всё же парень нормальный, ни в какой лес не ломанет, а если вдруг рванется — то Борька его удержит. А вот мне как быть? С тем, что я тут сделал?..
Мальчишка вдруг заметил, что в зале он остался один — если не считать Асэта. Все остальные как-то быстро рассосались. Причем, Вайми смылся одним из первых — верно, понял, что его он, Димка, хотел сейчас видеть меньше всего.
Всё же, первое впечатление — всегда самое верное, подумал вдруг мальчишка. Не зря он мне сразу не понравился, совсем даже не зря… пусть я и не понял тогда, почему…
— Тебе жалко его? — вдруг спросил Асэт.
Димка недоуменно оглянулся на него.
— Кого? Вайми?
Асэт недовольно мотнул головой.
— Нет. ЕГО.
Димка задумался.
— Наверное, всё-таки нет. Именно он устроил тут всю эту мерзость, — он повел рукой вокруг. — И его никто не заставлял это всё делать. То есть, я всё равно не считаю, что с ним надо было поступать ТАК… но не знаю, как можно было иначе. Так что смысла в моих сожалениях…
— А ты думаешь, что только с ножом у горла можно заставлять? — спросил вдруг Асэт. — Среда, знаешь, тоже… заставляет. Ещё как! Когда все вокруг просто… ведут себя, и попробуй, поведи себя иначе…
— Да ну, — буркнул Димка. — Сколько ЕМУ лет было, когда он сюда попал? Четырнадцать-пятнадцать, вряд ли больше. Не так много, чтобы среда прямо заела.
— Кто знает? — Асэт задумался. — Знаешь… лишь сейчас я понял, насколько хрупки дети, — поразившая нас в детстве идея, всего чаще случайная, становится стержнем нашей сути, и уже не в нашей власти избавиться от неё. Очень многих такой внутренний призрак сделал несчастными, — или, того хуже, привел к безумию и смерти. Это довольно-таки мерзко, когда одна идея становится сутью человека — это превращает его почти в машину, делает неполноценным, неполным, несчастным, одиноким — а потом убивает.
— И я тоже? — эта идея Димке совершенно не понравилась. Он понимал, что иногда и сам ведет себя, словно одержимый — но ничего не мог с этим поделать. И, главное, даже не хотел.
Асэт пожал плечами.
— Я не знаю. Может быть, так, может — и иначе… Зависит от того, что за идея… Ты вот одержим справедливостью — не бойся, Димк, это очень здорово, на самом деле, что ты тут, такой… — он вдруг смутился. — Одержимость — это не всегда плохо, Димка. Большинство людей никогда не достигает своей цели — того, о чем они мечтали. Но это значит лишь, что им не хватило решимости пройти свой путь до конца.
* * *
Димка вдруг понял, что снаружи, во дворе, стоит какая-то недобрая, нехорошая тишина. А ведь там сейчас — целая толпа ребят…
Сердце ёкнуло, и он, переборов внезапное желание забиться в самую дальнюю комнату, вышел наружу.
У подножия лестницы стояли двое мальчишек — те самые, которых он послал в лагерь — и молча смотрели на него.
* * *
— Ну? — наконец спросил Димка, просто чтобы обогнать стремительно подступавшую панику.
Один из мальчишек — бывший раб со смешным именем Лэйнтал Лэ — хмуро взглянул на него.
— Там никого нет. Ни лагеря. Ни флота. Ничего.
* * *
Услышав это, Димка замер, как пораженный громом. Он думал, что умрет на месте — но не умер. Мысли в голове запрыгали, как бешеные… но он уже стоял здесь и слышал это — в каком-то своём сне, или, точнее, в каком-то кошмаре. Сейчас ощущение реальности очень резко покинуло мальчишку… и, как ни странно, это помогло. По крайней мере, теперь он мог рассуждать более-менее связно.
Это не Хоруны, вдруг понял он. Даже если они бросили погоню за Ключом — что само по себе невероятно — они не смогли бы оказаться на юге так быстро. А даже если бы и оказались — непременно прислали бы гонца, просто чтобы позлорадствовать. Их породу он уже слишком хорошо знал. Нет. Это кое-кто другой. Кое-кто, о ком он и думать забыл…
— И что будем делать? — звонко спросил Юрка. Голос у него до сих пор был взвинченный… но Димка вдруг понял, что эта дурная весть — на самом деле очень, ОЧЕНЬ хорошо. Она вышибла из голов мысли о том, ЧТО случилось во дворце только что… мысли, что могли натворить много, очень много бед. Потом они, естественно, вернутся — но уже не так…
Димка мотнул головой. На него смотрели сейчас сотни перепуганных глаз — и надо было что-то сказать, сказать сейчас, сразу же, пока только что родившаяся паника ещё не сожрала всем мозги…
— Это не Хоруны, — громко объявил он, слыша свой голос с некоторым изумлением. — Это Метис со своим отрядом. Он захватил флот и вернулся назад, в Столицу. Чтобы вернуть власть "Алле Сергеевне".
По толпе пролетел ропот. Удивления… и облегчения. Весть, конечно, очень, очень неприятная… но вряд ли после Хорунов Метис казался кому-то тут страшным. Вдруг Димка с удивлением понял, что и ему самому эта теория кажется очень, ОЧЕНЬ убедительной… и что иначе не может и быть…
— Надо в Столицу идти! — крикнул Юрка. — Ноги вырвать этому… этому гаду!..