Плененная

Ловелл Л. П.

— Я знаю. — Она ободряюще кивает мне. — Но ты должен понимать, что она прошла через многое. Жесткая оболочка Лилли является результатом необходимости быть сильнее. Лилли очень рано, слишком рано, узнала, что мир жестокое место, и люди могут быть очень жестоки. Лилли, которую ты знаешь, — просто защитная оболочка для человека, который есть под ней. Она хотела сказать тебе, я думаю, но просто пыталась найти подходящий момент. Она никогда об этом не говорит, ни с кем.

Она качает головой и выглядит очень печальной.

— Было ли это... — я делаю глубокий вдох, не в состоянии сформулировать вопросы, на которые не уверен, что хотел бы получить ответ.

Ее

глаза смотрят в мои.

— Было ли плохо? — Я киваю головой. Она вздыхает. — Самое ужасное, что я видела... я нашла ее. Мне следовало лучше за ней приглядывать, но я никогда не думала, что это произойдет. — Ее лицо искажает боль. Мы останавливаемся у скамейки под дубом и садимся. — Мы были на вечеринке. Она была немного навеселе, и Джордж был пьян, поэтому я приглядывала за ним. Даже когда я заметила, что она пропала, я просто подумала, что она вышла. — Ее глаза смотрят на руки, которые находятся на коленях. Брови сведены вместе. Я могу сказать, что это тяжело для нее. — Через некоторое время я пошла наверх, чтобы найти ее. — Она задыхается, делает содрогающийся вдох, я вижу, как слеза скользит по щеке.

Я сажусь ближе к ней и оборачиваю руку вокруг ее плеч.

— Ты не обязана рассказывать мне, Молли.

Она качает головой.

— Нет, я делаю это, потому что Лилли никогда не расскажет тебе. — Она делает глубокий вдох. — Когда я открыла дверь, я увидела сначала кровать, а потом кровь. Я запаниковала. Она была без сознания, и я не могла понять, откуда возникло кровотечение. Потом я заметила, что ее губы были синими. Она не дышала. — Рыдание сотрясает ее тело. — Я сделала ей искусственное дыхание и кричала, чтобы вызвали скорую. — Ее взгляд направлен вдаль, пока она вспоминает ту ночь. — Когда приехала скорая, ее пришлось откачивать. — Крупные слезы текут по ее щекам.

Молли поворачивается, чтобы снова взглянуть на меня.

— Криминалисты предположили, что у нее был передоз «Рогипнолом», этого было достаточно, чтобы остановить ее сердце, но она все еще сопротивлялась, пока наркотики не вырубили ее. Кровь была из ссадины на голове, наверное, от борьбы. Он сломал ей запястье и два ребра. Она была в коме в течение шести дней. Полиция сфотографировала синяки и взяли образцы ДНК. Ублюдок даже не использовал презерватив. — Она фыркает. — Когда она очнулась, то не сказала об этом ни слова. Как будто этого ни произошло. Худшая часть, что до этого у нее уже была ужасная жизнь. — Она смотрит на меня. — Я знаю, ты любишь ее, Тео, но ты даже не можешь представить, что она пережила. Это чудо, что она может подняться с постели с утра. Она пыталась вернуть свою жизнь обратно после изнасилования. Я думала, что от всего этого она будет сломлена и не восстановится. — Молли качает головой. — Лилли взяла себя в руки, встряхнулась и начала жить заново. Мне бы половину ее силы. — Она улыбается. — Ты знаешь, если бы это произошло со мной, думаю, я стала бы самоубийцей, но Лилли не проронила ни слезинки. Я предложила ее пойти к психотерапевту, но она не захотела. Вместо этого она взяла уроки самообороны.

— Да, я видел ее в действии. Очевидно, что она где-то этому научилась, — шепчу я, боясь, что если повышу голос, он сломается. Я не способен ответить на то, что мне только что рассказали, образы вспыхивают в моем сознании, и сердце разрывается из-за женщины, которую я люблю больше всего на свете. Я бы отдал все, чтобы защитить ее от этого.

Молли кладет руку на мое предплечье.

— Я знаю, ты любишь ее, и я действительно думаю, что ты сможешь сделать ее счастливой, Тео. Бог знает, она заслуживает счастья. — Молли тепло улыбается мне. — Вот почему я рассказала тебе это. Я надеюсь, это может помочь тебе понять, почему она сама не рассказала тебе. Она будет нуждаться в тебе в течение нескольких недель. Лилли — закрытая книга, и эта история намного длиннее. Я надеюсь, что однажды она расскажет, но будь готов, эта история ужасная. Все, что ты можешь сделать, — это уважать ее за то, что она преодолела. Она ненавидит слабость и ненавидит жалость. Помни, это.

— Я сомневаюсь, что она захочет видеть меня после сегодняшнего, — я тяжело сглатываю.

— Лилли будет делать то, что она делает лучше всего, будет отталкивать тебя, потому что ты причинил ей боль, точно так же, как ты оттолкнул ее, когда она сделала тебе больно. Ты должен знать, что за Лилли стоит бороться. — Я вижу, как Молли любит Лилли. — Я знаю ее двадцать лет, Тео, она никогда не была счастливее, чем с тобой.

— Спасибо, Молли. Я буду бороться, — обещаю я ей.

***

Бороться действительно трудно, особенно, когда человек, за которого ты борешься, не хочет тебя видеть. Я назначил встречу с Джошом в четверг, чтобы попытаться увидеть ее. Когда я приезжаю в свой офис, он говорит мне, что она взяла отпуск на оставшуюся неделю.

Я приезжаю в ее квартиру. Звоню ей. Отправляю электронные письма. Ничего. Молли держит меня в курсе о том, как она, но это единственная связь с жизнью Лилли, которая у меня есть.

В пятницу вечером я впадаю в глубокую депрессию. Я чувствую, что лучшая часть моей жизни просто исчезла и все, что осталось, — это лишь воспоминания. Как будто все цвета были смыты из моего мира, оставив меня в приглушенных серых тонах.

Мой телефон пронзительно звонит сквозь тишину моей комнаты. Дисплей показывает имя Хьюго.

— Хьюго, я сказал, что не пойду, — говорю я коротко

— Тео. Слушай, я в клубе. — Он делает паузу. — Лилли здесь. Дружище, она абсолютно в хлам. Молли пришла, чтобы найти меня. Она не может заставить ее прекратить. — Его голос серьезнее, чем я когда-либо слышал.

— Ну, бл*дь, останови ее. Иисусе, Хьюго, — я скрежещу зубами.

— Я пытаюсь, но скажем так, акулы кружат. Они продолжают покупать ей чертовы напитки. Я уже отогнал четырех, но они продолжают подходить к ней. Она не будет слушать меня или Молли. Эта девушка серьезно настроена на самоуничтожение. Тебе нужно приехать, Тео.

— Дай мне десять минут.

— Спасибо, — в его голосе звучит облегчение.

Я оставляю «Рэндж Ровер» на тротуаре прямо возле клуба и бегу внутрь. Бас музыки проходит через мое тело. Я поворачиваюсь, когда чувствую руку на моем предплечье. Лицо Молли белое. Она выглядит так, будто сейчас заплачет.

— Молли. Ты в порядке? — спрашиваю я

— Тео, я так рада, что ты здесь. — Прежде чем я успеваю ответить, она бросается на меня и обнимает — Спасибо, — говорит она у меня на плече. Я отстраняюсь от нее и смотрю на ее лицо.

— Молли, где она?

Она указывает на танцпол. Сначала я ее не вижу, пока не замечаю девушку, которая резко падает на мужчину и держится за него. Другой мужчина стоит очень близко позади нее.

Знакомая ярость последних нескольких дней прорывается наружу. Ярость, которую только она умеет вызывать во мне, связанную с дикой необходимостью защитить ее. Я чувствую, как она горит в моих венах. У меня есть цель. Выпустить ее.

— Молли, иди за мной, — говорю я холодно.

Я пересекаю танцпол с одной мыслью в голове.