Пленница Вепря
Шрифт:
Мы приземляемся в аэропорту Кеннеди глубокой ночью. И пока я таращусь в телефон, пытаясь найти номер такси, Родион получает багаж и, взяв меня за руку, будто маленькую, ведет к выходу. На ходу здоровается с каким-то парнем:
— Привет, Никитос. Рад, что ты нашел время встретить нас лично…
— Да для тебя хоть в пекло, Родя, — серьезно заявляет парень под стать моему мужу и радостно сжимает его в объятиях. И тут он замечает меня.
— Это Майя, моя жена, — гордо представляет Родион.
— Никита Царев, — смущенно представляется
— Повезло, — смеется муж. — Майка сама пришла. А вы знакомы? — подозрительно оглядывает меня и своего приятеля.
Я устало качаю головой — Никиту вижу впервые.
— А я помню вас, — заявляет Царев, подхватывая наши сумки и устремляясь к выходу. — Два года назад на Рождественской елке наши дети не поделили подарок.
— Рыжие близнецы? — уточняю. — Майк и Грег?
— Мишка и Гришка, — гордо заявляет счастливый отец и, закинув в багажник белоснежного «Форда Эксплорера» наши сумки, садится за руль. Родион усаживается рядом, усадив меня на заднее сиденье.
— Это меняет дело, — довольно улыбается Никита. — Никаких отелей. Жить будете у нас. Танька меня со свету сживет…
— Татьяна Царева, — выдыхаю я, догадавшись.
— Ну конечно, — радостно кивает Никита. — Вы ей очень помогли. Поэтому если этого типа я еще могу отвезти в гостиницу, то вы, Майя Владимировна, просто обязаны жить у нас.
— Минуточку, — сипит Родиоша. — Мы же семья…
— Ну куда от тебя деваться?! — ржет Никита и, выезжая на скоростное шоссе, звонит жене: — Ты не представляешь, мымрик, кого я к нам везу?! — хохочет в трубку. — Накрывай на стол и надевай самое красивое платье. Ты не пожалеешь! — радуется он и серьезно говорит Веприцкому. — У твоей жены золотые руки. Она мою Таньку на ноги поставила…
«Послеродовая депрессия и смещение тазовых костей», — вспоминаю я первоначальный диагноз.
— А-а, — мычит Родион, все еще не веря в мои способности.
— Ну ты и сам знаешь, — задушевно бросает Царев и вжимает в полик педаль газа.
Я смотрю на город, сверкающий иллюминацией, и ловлю себя на мысли, что хотела бы иначе вернуться в Америку. Снять пентхаус на Манхеттене и по утрам пить кофе на широком балконе. Погулять с Родионом и Мелиссой по Центральному парку, посетить представление на Бродвее… Да и просто пошататься по улицам и магазинам.
— Я предлагаю другой вариант, — говорит Веприцкий. — Сейчас заедем к тебе, оставим Майю и быстро смотаемся в отель. Я оформлю номер и осторожно удеру. А ты подождешь на улице…
— Разумно, — кивает Никита, с полуслова понимая товарища.
Постепенно доходит и до меня: официально лучше иметь совершенно другое жилье. Псы Алекса Бакли точно прочешут все отели города и будут поджидать нас именно там.
Машина круто сворачивает на повороте на Бостон, и я закрываю глаза.
«Пусть все пройдет удачно, — молюсь. — Помоги, Боженька!»
Три
«Считай, что выкинула», — думаю, вспоминая, как в первый день пребывания в Бостоне посетила отель. «Все должны думать, что мы живем здесь», — объясняет мне Родя и исчезает на три долгих дня. Теперь мы видимся только ночами, когда он возвращается в дом Царевых и без сил ложится рядом со мной. Я ничего не спрашиваю, просто дарю мужу саму себя и свою любовь.
В понедельник, которого я так ждала, я нервно подскакиваю с постели и, стараясь успокоиться, выхожу на балкон. Чувствую, как сзади меня обхватывают руки Веприцкого. Притягивают к себе.
— Родичка, — мурчу, положив голову ему на плечо, и понимаю, что трясусь от страха.
— Не бойся, — шепчет мне в ухо муж, — все под контролем, чижик. Сегодня мы с тобой попугаи-неразлучники. Главное, слушай меня и не паникуй. Около десяти встретимся с Луизой и Мелиссой. Нянька предупреждена, но пока не увидит тебя, до конца не поверит. Дантиста подкупили. Поэтому тревогу никто не поднимет. Алекса немножко нейтрализуют. Примерно на месяц-другой он обеспечен личными проблемами. Хвоста за нами быть не должно. Учитывая, что никаких постановлений, ограничивающих твое общение с ребенком, не существует, вывезти девочку из страны мы сможем на законном основании. Слава богу, у нее есть Российское гражданство и загранпаспорт.
— Да, — грустно киваю, — я постаралась. А доверенность? Без нее из страны не выпустят.
— Уже есть, — хмыкает. — Только не спрашивай, где я ее взял. За подделку документов светит не только большой тюремный срок, но и девятый круг ада. Но есть немало ребят, кого такие мелочи не останавливают. Прорвемся, чижик!
Все! С этого момента я даже есть не могу. Волнуясь, собираюсь в дорогу. Даже кофе, сваренный Таней, не лезет в глотку.
— А что будет с Луизой? — шепчу я по дороге к стоматологической клинике.
— Я предлагал ей уехать с нами, но твоя глупая нянька решила остаться. Адвоката я ей нанял заранее. И денег дал. Еще вопросы есть? Если нет, — Родион паркуется около небольшого скверика рядом с клиникой, — тогда пойдем. Нас уже ждут.
Я выхожу из допотопного «Форда», наверняка взятого напрокат. Краем глаза замечаю еще людей, по всей видимости, оцепивших сквер по приказу мужа. На ватных ногах устремляюсь по дорожке и, увидев сидящую на лавке и болтающую ногами Мелиссу, не могу сдержать слез.