Пленница
Шрифт:
— Кадар, тебе, наверное, будет приятно оказать гостеприимство капитану Блэкуэллу? — криво улыбнулся Джовар.
Турок грубо выругался в ответ.
Раис взял тюремщика за руку и отвел в уголок. Блэкуэлл следил за ними, не сомневаясь, что в эту самую минуту Джовар отдает Кадару приказы, как с ним обращаться, приказы, от которых зависит его жизнь.
Кадар посмотрел на пленника и махнул рукой. За все свое пребывание в Триполи Ксавье впервые видел местного жителя, превосходившего его ростом и силой. Он шагнул вперед, и один из охранников толкнул его в длинный
Коридор был освещен висевшими на стенах факелами. Блэкуэлл не заметил ни одной двери, через которую можно было бы попасть в другое отделение — или же назад, на свободу.
Вскоре Ксавье очутился во дворике, со всех сторон огражденном тесными клетушками и лепившимися над ними балкончиками. В дальнем конце двора виднелась пара каменных арок, подпиравших просторную плоскую террасу. Пространство под террасой было разделено на открытые во двор закутки. Это были рабочие места для ремесленников. Там трудились и сапожники, и ткачи, и ювелиры. Одну из каморок занимал писарь. Он на миг отвлекся от своего пергамента и посмотрел на Ксавье и стражников немигающими глазами.
В другой каморке было некое подобие таверны. Там хозяйничал мавр, обслуживая любителей выпить, среди которых было немало рабов. Ксавье удивился, ведь он знал, что Коран запрещает правоверным употребление спиртного. И тем не менее один из стоявших возле прилавка был явно мусульманином — так же как и сам хозяин.
Капитан снова огляделся. Да, это была тюрьма, но, кроме того, она являлась и замкнутой общиной, способной полностью обеспечить свое существование.
И конечно, здесь не испытывали недостатка в рабочей силе. Ксавье заметил, что одни из членов его экипажа крутятся возле таверны, а другие спят на соломенных циновках на террасе.
И тут сзади раздался знакомый голос.
— Капитан, сэр! — кричал Тимми.
Ксавье обернулся. Юнга чуть не плакал. Блэкуэлл обнял парнишку.
— Капитан, сэр! — вторил юнге Таббс, хлопая Ксавье по спине.
Но прежде чем поздороваться с ним, Блэкуэлл отстранил Тимми, чтобы присмотреться к нему, так как сразу заметил и разбитую губу, и жалкое подобие одежды, которое и лохмотьями-то назвать было трудно.
Обнимаясь с первым помощником, Ксавье увидел, что и тот одет не лучшим образом. А в следующий миг ему в глаза бросились следы кнута на голой спине моряка. К этому времени вокруг них собрался весь экипаж: капитан привычно окинул взглядом счастливые, встревоженные лица. Они были так рады ему.
— Что здесь происходит? — внезапно осипшим голосом спросил Ксавье, ибо понял, что большинство членов команды подвергалось унижениям и побоям. Только осторожность заставляла Блэкуэлла не давать волю гневу. Но зато теперь у него появился новый повод для мести.
— Сэр, с нами обращаются хуже, чем с собаками, и морят голодом, — отвечал Аллен.
— За весь день дают кружку воды, три тонюсеньких ломтя хлеба да какую-то баланду из тухлых овощей, — добавил моряк с разбитыми в кровь губами.
— Разве что кому повезет и он выловит пару оливок, — сплюнув, вставил квартирмейстер Бенедикт.
— А когда раздают пищу, они издеваются над нами и бьют почем зря, и обзывают американскими псами! — загомонили остальные.
— Сэнди вообще сломали руку. Мы перевязали его, как смогли, да только разве без врача тут поможешь! Бедняга с ума сходит от боли, — доложил Таббс, с обожанием глядя на Ксавье.
Блэкуэлл снова обвел взглядом всех этих людей, с надеждой глядевших на своего капитана. Его охватило отчаяние. А ведь он должен был внушить им надежду на освобождение. Ибо только надежда даст им силы выжить, не сломаться в этом аду.
Таббс прошептал на ухо Ксавье:
— А еще нам постоянно приходится смотреть за Тимми, чтобы его не изнасиловали эти проклятые мавры!
Блэкуэлл снова посмотрел на юнгу. Тот и прежде не был толстым, а теперь выглядел просто как скелет.
— Туго тебе пришлось? — прижимая парнишку к себе, спросил капитан.
— Да нет, ничего, капитан, сэр, — бормотал бедолага, прижимаясь к нему и чуть не плача. — Честно, все хорошо.
Хотя ясно было, что это не так.
— Мы правда не давали его в обиду, капитан, сэр, — горячо воскликнул моряк по фамилии Соренсен.
— Молодцы, — кивнул Ксавье и добавил, обращаясь к Тимми: — Выше нос, малыш, теперь я сам о тебе позабочусь!
Тимми лишь кивнул, прикусив дрожащую разбитую губу. Ксавье отпустил его и похлопал по спине. А потом повернулся к морякам:
— Есть среди вас еще больные? Кроме Сэнди, кому-нибудь еще нужен врач?
В ответ раздался отрицательный ропот, и кто-то заверил:
— Мы все целы и невредимы, капитан, сэр. И чертовски рады вас видеть — уж простите, если я сказал что не так.
Товарищи подтвердили его слова кивками и ободряющими возгласами.
— И я тоже чертовски рад видеть вас — всех до одного! Вы не должны сдаваться, парни! Мы обязательно добьемся свободы — пусть для этого потребуются время и какой-нибудь дьявольски хитрый план. — Блэкуэлл поднял глаза и увидел, как на мрачных лицах появляются неуверенные пока улыбки. — А пока главная наша задача — выжить, но остаться при этом верными сынами отчизны, которыми могут гордиться наши родные. И мы сделаем все, что от нас потребуется. Война только начинается.
Команда загудела.
Ксавье поднял руку, и все тут же замолкли.
— Будем вести себя тихо, — вполголоса проговорил он. — Будем покорны и терпеливы, чтобы не раздражать охранников и не вызывать лишних подозрений. Не обращайте внимания на их выходки. Это не будет трусостью. Это будет военной хитростью, с помощью которой мы рассчитываем одержать верх.
Матросы одобрительно зашептались. Ксавье надеялся, что все они догадались: капитан намерен устроить им побег. Хотя, конечно, он не стал говорить, что сначала им предстоит потопить «Жемчужину». Чем меньше людей будут посвящены в подробности» — тем лучше. Блэкуэлл отлично усвоил урок предательства, преподнесенный ему у мыса Бон и стоивший свободы ему самому и его людям.