Пленница
Шрифт:
— Будь рядом с ней, помогай ей, защищай ее, — произнесла ведьма. А потом еле слышно добавила: — Он еще вернется.
И исчезла. Мурад, потрясенный до глубины души, смотрел в пустой дверной проем. Теперь он не сомневался, о ком было последнее предсказание. Блэкуэлл еще вернется.
Алекс возвращалась к жизни медленно, неохотно.
Ей вовсе не хотелось этого. Там, в мире грез, она была с Блэкуэллом. Они стояли рядом на борту «Жемчужины». Он обнимал ее. Свежий ветер и брызги касались их лиц. Ксавье прижал ее к себе. Их губы встретились.
Его
Алекс прижалась к его широкой, сильной груди, сама толком не понимая, бред это или правда. В висках стучало. Она застонала. От этой ужасной боли раскалывалась голова и хотелось умереть. Туман забытья рассеялся.
Это все ей привиделось. Блэкуэлла больше нет. Его отправили на рудник, и там он пропал. А она здесь, в Триполи. Она по-прежнему пленница и жена Джебаля.
Головная боль стала еще сильнее, как только Алекс постаралась открыть глаза. В спальне царил полумрак. Комнату наполняли какие-то неясные запахи. Спину ломило. Интересно, долго ли она спала?
Впрочем, какая разница? Все во дворце уверены, что Блэкуэлл погиб, что его умертвили. И Алекс вся сжалась, ожидая, что, как всегда, от этой мысли грудь стиснет жуткой болью и она потеряет сознание. Но теперь этого не случилось.
— Алекс? Как ты? — Сильная ладонь погладила ее по лбу.
— Мурад, — выдохнула она, широко раскрыв глаза.
«Блэкуэлл жив!» — звучало у нее в голове. Блэкуэлл жив! Алекс и сама не знала, откуда взялась вдруг такая уверенность, но она оживила ее сердце и душу, все ее существо. — Мурад!
Ее лицо осветила робкая улыбка.
— Слава Аллаху, ты жива, а ведь могла и умереть, Алекс! — приговаривал он, гладя ее по щеке.
— Я была нездорова?
— Ужасно. Ты приговорила себя к смерти. — Серебристые глаза раба наполнились слезами. — И как ты до такого додумалась?!
— Прости. — Она погладила его по руке. — Я так виновата, Мурад. Не надо плакать!
Он неловко вытер слезы и улыбнулся дрожащими губами.
— Ты напугала меня, то есть нас, до ужаса, Алекс!
— Вас?..
— Джебаль не отходил от тебя днями и ночами!
Алекс не хотела, но и не могла не вспомнить. Да, их отношения вряд ли останутся все такими же дружескими. И будущее внушало серьезные опасения.
— Он все еще злится на меня? Не удивлюсь, если после всего он захочет от меня отделаться!
— Насколько я понимаю, он все еще любит тебя, несмотря на все твои выходки.
Она лишь вздохнула. Это было свыше ее понимания.
— Я ужасно ослабла.
— Ты встанешь на ноги через несколько дней, — ободряюще улыбнулся Мурад.
— А Блэкуэлл? Про него что-нибудь слышно?
— Ничего.
— Он не погиб, Мурад. Он жив. Я знаю это.
— Я бы не хотел тебя обнадеживать, но… — нерешительно начал Мурад.
— Что?! Что такое?
— Колдунья сказала мне, что он вернется.
Через несколько дней Алекс перебирала свои старые вещи, которые были спрятаны на самом дне шкафа с одеждой. Когда она достала рюкзак, ее охватило странное чувство, какая-то тоска. Вдруг очень захотелось домой. Маленькая косметичка, несколько пластинок жевательной резинки, расческа, авторучки, записная книжка, солнечные очки, наручные часы фирмы «Гуччи». Она не прикасалась к ним больше года. А сейчас почему-то вспомнилась Бет. Подруга наверняка давно беспокоится за нее. Может быть, решила, что Алекс похитили и продали в рабство.
И она представила, как Государственный департамент США заявляет ливийскому правительству официальный протест и требует проведения расследования. Ей стало смешно.
Алекс раскрыла кожаный бумажник, полюбовалась на свои кредитные карточки, водительские права, аккредитивы и сто долларов наличными, которые оставались в кошельке. А потом отбросила бумажник в сторону. Достала американский паспорт. Придется ли ей когда-нибудь снова им воспользоваться?
Вряд ли, если Ксавье Блэкуэлл вернется к ней. Теперь она свято верила в это.
Со вздохом пленница снова окинула взглядом кучку бесполезных здесь вещей. Голубая масляная лампа откатилась на самый край кровати. Алекс не притронулась к ней ни разу. Она не смела.
Но сможет ли эта вещь вернуть ее в двадцатый век?
Сердце испуганно забилось. Она ни в чем не могла быть уверенной и очень надеялась, что не придется выяснять это на деле. Ведь Блэкуэлл должен вернуться. Даже бедуинка-колдунья сказала об этом Мураду, хотя он и считает ее сумасшедшей.
А сама Алекс считала дни. Сегодня было 15 мая 1804 года. Казнь Блэкуэлла, согласно хроникам, состоялась в конце июля. Как раз перед штурмом Триполи.
Ксавье казнили за связь с мусульманкой, невесткой паши. То есть с ней, с Алекс.
Ей снова стало не по себе, Слишком много происходило не так, как было описано. Конечно, она не очень-то опасалась, что Блэкуэлл вернется из небытия только для того, чтобы сразу оказаться на плахе. И все-таки, когда же он вернется? И что будет тогда? В учебниках написано одно, а в жизни все получается по-другому. Сейчас случиться может все что угодно. Но нет, надо надеяться на лучшее. Если Блэкуэлл вернется в ближайшие дни, они успеют сбежать из Триполи. До предполагаемой казни осталось два с лишним месяца. Но где же он прячется? Жив ли он?
И тут в спальню ввалилась Зу.
— Здравствуй, Зохара! Говорят, что ты поправляешься.
Алекс вскочила, стараясь загородить рюкзак. Голубая масляная лампа с грохотом покатилась по полу.
— Эт-то что такое?! — Зу наклонилась к лампе.
— Я хочу пойти с тобой за покупками, — настаивала Алекс.
— Алекс, — вздохнул Мурад, — всего неделю назад ты была больна и чуть не отдала Аллаху душу. Скажи, что ты хочешь, и я куплю тебе.
— Мурад, это было уже две недели назад, а сегодня я отлично себя чувствую! — с притворным гневом возразила Алекс. — Мне надоело сидеть взаперти. Не забывай, что я из будущего и привыкла все делать по-своему!