Пленники судьбы
Шрифт:
Пока Кисс рыскал по ярмарке, мы стояли в стороне — обычная группа людей, приехавшая кое-что купить, и немного растерявшаяся царящих здесь от шума и суеты. Оно и понятно: наверное, там, где живут эти люди, куда тише и спокойнее — вон с каким удивлением горбатый парень смотрит на окружающих!..
Оди не отходил от нас с Маридой ни на шаг, и, кажется, все никак не мог привыкнуть к тому, что мы разговариваем с ним, как с равным, и он может так же обращаться к нам. Но больше всего парня удивляло то, что мы до сей поры не бросились бежать от него в ужасе. Этот изуродованный человек все еще никак не мог поверить в происходящее, в то, что он может находиться среди людей. Ну, а на Кисса он смотрел едва ли не с обожанием — что ж, это вполне естественно, каждому мальчишке хочется иметь старшего брата… Еще Оди было строго-настрого приказано: при наших разговорах с посторонними помалкивать, лишний раз и без крайней на то нужды в разговоры не вступать…
Еще Кисс купил Оди новую одежду, правда, совсем простую, но парень был ей очень рад — та одежда, что была на нем, все же ему немного узковата, но зато в этой парню было очень удобно. Кисс даже умудрился раздобыть для Оди сапоги большущего размера, и теперь наш изуродованный мальчишка был счастлив — внешне он особо не отличался от прочих людей вокруг.
А вот что касается его приступов… Тут оставалось лишь одно: мы с Оди договорились меж собой: как только он почувствует приближение приступа, так сразу же говорит мне об этом. Ну, а все остальное, то есть отвести его приступы в сторону — это уж мое дело. Главное, чтоб он не злился и постарался держать себя в руках, иначе любому покажется странным, что у парня шевелится горб… Конечно, к этому времени я уже и сама настроилась на то, чтоб улавливать начало его приступов, но в жизни случаются разные обстоятельства, и потом — все время за человеком не проследишь…
Здешняя ярмарка… Если уж на то пошло, то по большому счету она немногим отличается от тех, которые я видела в моей родной Славии. Пусть была разница в товаре, в одежде, в поведении людей, но в целом все эти шумные и чуть бестолковые скопления людей походят одна на другую. Иногда мне кажется, что все люди, по сути, одинаковы, но почему же тогда мы не можем найти общего языка меж собой?
Кисс не очень долго ходил по ярмарке, быстро обернулся. Закупив кое-что из еды, и туго набив наши седельные сумки, он кивнул нам — все, можно ехать, и первым заскочил в седло. Однако от селения мы отъехали недалеко. Более того: он свернул с дороги, и стал петлять меж холмов до тех пор, пока мы не очутились в небольшом овражке.
— В чем дело?
— Дело в том, что у нас лошади приметные — Кисс соскочил на землю. — Во всяком случае Медок — без сомнения, на него то и дело поглядывают… Так что вот… — Кисс вытащил из своей седельной сумки пузатый кувшин с заткнутым горлышком. — Здесь особая краска. Будем наших коняшек перекрашивать…
— Но зачем?
— Лиа, да любому, у кого есть глаза, покажется странным, что у бедняков (а, судя по нашему внешнему виду, так оно и есть) — откуда у них такие кони? В здешних местах подобных прекрасных лошадей многие и в глаза не видывали! А что касаемо наших поисков, то лошади — это такая примета, что лучше и не придумаешь! В розыскных листах ее обязательно должны указать. Сейчас, думаю, уже разобрались, кто скрывался под балахонами Серых Змей.
— А где ты взял эту краску?
— Странный вопрос. Искал — вот и купил.
— Но кто тебе ее продал?
— Радость моя, просто надо знать, к кому обращаться. Краска, кстати, скверная, но это лучше, чем ничего… Тут главное — под дождь не попасть.
— А зачем красить лошадей? — не мог взять в толк Оди.
— Если честно, то мы всех своих лошадей увели у их хозяев. Кроме этого — кивнул Кисс в строну Медка. — Раньше это был наш конь, и у нас его не так давно забрали, так что мы, можно сказать, восстанавливаем справедливость. Правда, бывший хозяин Медка так не считает… В общем, хотя нашего коня мы себе вернули, но кое-кому это может не понравиться. Вот и приходится прибегать к… неким мерам безопасности.
— Понятно…
— Но… — вмешалась я. — Но… Как мы будем перекрашивать лошадей? Я не умею…
— Сейчас покажу…
Через какое-то время наши красавцы-кони превратились невесть во что. Конечно, поступь и грация остались при них, но все же вместо холеных коней с гладкой шкурой перед нами оказались животины непонятно какой масти. Эта краска, попадая на шкуру лошади, моментально высыхала, да еще и слипалась при этом. Вот оттого-то перед нами вскоре оказались четыре лошади довольно ободранного вида с весьма неприятным цветом шкуры. Что ж, барышники на рынке от подобных коней, может, и не шарахаются, но зато заплатят сущую мелочь, да и за нее попросят сказать спасибо. Зато теперь нас по тем приметным лошадям, что были раньше, найти сложно, а то, что мы имеем перед своими глазами после перекраски… Подобные лошади в самый раз для крестьян — в городе с такими рабочими лошадьми показываться несколько несолидно…
— Кошмар! — подвел результаты нашего труда Кисс. — Точнее — то, что надо! Ни одна собака не определит, как выглядели эти лошади раньше, до того, как мы приложили к ним свою руку.
— Кисс, куда мы сейчас?
— Я в селении кое-что узнал… Так вот, как ты и говорили, из того селения выходят три дороги. Одна из них ведет в Крайсс — ну, туда нам путь закрыт. Вторая ведет к центру Нерга, то есть к Сет'тану, но, как вы сами понимаете, нам там делать совершенно нечего. Третья дорога ведет по направлению границы с Харнлонгром, но эта дорога довольно путаная. Петляет по всем городам и селениям, какие только есть, причем выписывает такие петли, что диву даешься. По той дороге можно скакать весь день, причем без отдыха, а к вечеру выяснится, что ты вернулся чуть ли не туда, откуда выехал утром.
— Значит, идем по этой дороге?
— У нас просто нет другого выхода. Будь я на месте наших преследователей, то стал бы ловить беглецов именно на этой дороге. Единственное, что меня успокаивает — дорога слишком запутанная, чтоб перекрыть ее всю. Нам, скорей всего, будут устроены засады в нескольких местах наиболее вероятного появления… Эх, карту бы нам! Я, конечно, кое-что помню, но не все… Ладно, выбора у нас все одно нет, направляемся по этой извилистой дороге, но при этом, по возможности, будем срезать все петли и отворотки — все же на память я никогда не жаловался. А карту… Карту, если будет на то милость Всеблагого, я попытаюсь раздобыть.
— Кисс, тебе что-то не нравится? Я же вижу…
— Мне не нравится многое. Но хуже всего… Первый город на нашем пути — Траб'бан, а именно там находится тот самый храм Двух Змей, в который ты так хотела попасть.
— Вот как? — я растерялась. — Кисс, не надо об этом. Я же все понимаю: денег у нас с собой слишком мало, и к тому же служители того храма наверняка уже предупреждены о возможном появлении некой особы. Понятно, что меня в том храме поджидают. И не с цветами… Так что сейчас даже около того вожделенного храма мне не стоит показываться…
— Хорошо, если так…
Кисс, кажется, мне не поверил. Если честно, то мне бы очень надо посетить тот храм, но, боюсь, дорога в него мне закрыта навсегда. Даже если я сейчас совершенно непонятным образом сумею раздобыть очень большие деньги, чтоб заплатить за обряд, то, можно не сомневаться, что из того храма меня просто-напросто не выпустят. Так что с мечтой вновь стать обычным человеком мне придется распрощаться. Надеюсь, не навсегда, а всего лишь на время…
— Суть не в том — тем временем продолжал Кисс. — Траб'бан расположен в небольшой ложбине, среди невысоких скал, так что нам этот город так просто не объехать. Вернее, объехать его, конечно, можно, но это займет слишком много времени. Но и колдуны не дураки: они явно попытаются перехватить нас там, устроить засаду… И другого выхода, кроме как идти по этой дороге, у нас тоже нет.