Пленники судьбы
Шрифт:
— Ну, что, ходить можешь? Руки-ноги шевелятся, гнутся, как им положено? Кости целые и каждая из них находится на своем месте? Можешь сгибаться, ходить? Все функции организма в норме? Видишь, все в порядке. А ведь у тебя там все было изодрано в мелкие куски, и кости переломаны в многих местах! Сейчас же у вас, мой юный пациент, нет никаких повреждений внутренних органов. Далеко не каждый врач сумел бы восстановить то, что у тебя осталось от тела. А вот я сделал это, и имею полное право гордиться собой! Знаешь, почему? Дело в том, что у нас с тобой есть нечто общее. Просто больше всех живых существ на этом свете, я, так же, как и ты, ненавижу твою мачеху, эту старую сволочь Гарлу, называть которую госпожой у меня язык не поворачивается! Она мне всю жизнь поломала, хотя я в свое время
Дариан хорошо запомнил эти слова, только вот после всего перенесенного он больше не мог разговаривать. Мальчик пытался сказать хоть слово, но ничего не получалось. Из горла вылетали лишь отдельные невнятные звуки. Все тот же врач, осмотрев ребенка, пришел к неутешительному выводу: парень не притворяется, и эта немота — последствия сильнейшего нервного потрясения и болевого шока. Парня надо отвезти к хорошему знахарю, или же просто ждать, когда мальчишка сам отойдет от пережитого. Или же кликните колдуна — они умеют лечить такие болезни. А пока что парень даже писать буквы на бумаге не может: сколько перо в его руки не вкладывай — все одно выпадает…
Возможно, именно это временное онемение и спасло его от новых истязаний. Во всяком случае, тут уж даже Гарла была вынуждена отступить от Дариана на кое-то время, но было понятно, что ее терпения надолго не хватит.
Правда, она все же предприняла несколько новых попыток выведать у мальчишки, куда Кристелин спрятала камни, да только эти ее усилия ни к чему не привели. Говорить Дариан не мог, а писать на бумаге отказывался — перо выскальзывало из его негнущихся пальцев. Впрочем, по уверениям врача, не исключено и такое, что после перенесенного парнишка забыл грамоту… Снова отправить парня на конюшню Гарла пока что не решалась — по словам врача, именно из-за болевого шока и сотрясения мозга Дариан потерял возможность говорить. Если его сейчас вновь привязать к столбу, то он или окончательно сойдет с ума, или же просто-напросто не выдержит, умрет. У каждого из нас есть предел возможностей, через который лучше не переступать, а парень сейчас находится на том самом пределе…
Скрепя сердце Гарла вынуждена была прислушаться к словам своего врача. Во всяком случае, пока что ребенка оставили в покое. Только вот надолго ли?
Однако как только Дариан смог встать на ноги, как его ждало новое испытание. По приказу Гарлы парнишку обрили наголо — именно таким образом во многих странах Юга поступали с рабами, после чего, одев в старые и грязные лохмотья, отправили в барак к невольникам. Отныне его место должно быть среди них. Дариан же лишь молча посмотрел на свои рассыпанные по грязному полу светлые кудри, которые когда-то так любила гладить и перебирать мама… Неужели все это осталось в прошлом и теперь его место средь бесправных рабов? В подобное не хотелось верить…
Как видно, Гарла хотела полностью унизить не только мать, но и ее сына, иначе ее месть не будет полной. Видеть сына северной принцессы, гнущего спину на самых грязных работах — это было настоящим бальзамом для души Гарлы. А если учесть, что дед этого мальчишки был одним из самых богатых и влиятельных людей Севера… Какое счастье — наслаждаться своей властью над аристократишками с из голубой кровью! Гарла торжествовала, но для того, чтоб чувствовать себя победительницей, ей не хватало одного — вернуть камни Светлого Бога. Ничего, она добьется того, что мальчишка укажет место, где северная нахалка сумела их спрятать! Камни где-то здесь, в замке, и она их отыщет! А уж потом и с мальчишкой можно посчитаться…
Барак, где живут рабы… Казалось бы, эти люди так же несчастны, как и он. К сожалению, в этом мире все далеко не так просто. Часто случается так, что озлобленные на весь мир, бесправные люди, у многих из которых в их горькой жизни почти не бывает светлых минут, оказываются очень жестоки. Увы, но черствость души, отсутствие морального стержня и самого обычного воспитания приводит к тому, что человек становится не только бесчувственным к чужой боли, но и жестоким по отношению к себе подобным. Такие люди стараются отыграться за собственные несчастья на ком-то одном, особенно если над ним можно безнаказанно измываться. Обычно среди них находится кто-то, самый несчастный из всех, и этому неугодному устраивают самую настоящую травлю. Таким непонятным образом невольники как бы мстят другим за себя, за свою неудачную жизнь…
Нечто подобное и произошло с Дарианом. Только представьте: среди рабов внезапно оказался мальчишка, еще недавно считавшийся господином, тот, кому они еще совсем недавно подобострастно кланялись… А теперь этот парень стал таким же, как и они, упал с шелковых перин до рабской лежанки. Подарок судьбы… Сейчас бывший сын хозяина ничем не отличался от обитателей грязного барака, а внешне выглядел даже хуже многих из них: грязный, одетый в рванье, с бритой головой, и к тому же ходивший постоянно в синяках.
Почему в синяках? Да просто обитатели барака досконально и с немалым удовольствием выполняли приказ госпожи Гарлы: устроить мальчишке самую настоящую собачью жизнь, но при том ни в коем случае не убивать парня, и вместе с тем следить за тем, чтоб он от отчаяния не наложил на себя руки. За несколько дней пребывания в бараке на парнишке не осталось ни одного живого места. Непонятно почему, но рабы словно стремились отыграться на Дариане за все свои обиды и унижения, полученные в этом доме. А так как новый товарищ по несчастью не мог говорить, то его можно было дубасить сколько душе угодно! К тому же у них было на это высочайшее соизволение хозяйки… Так почему бы лишний раз не ударить этого шкета, который еще совсем недавно считался сыном хозяина? Это же такая радость для души — унижать того, перед кем еще недавно лебезил!..
А уж послать новенького на самую грязную работу, или же взвалить на него свою, награждая за неумение очередной порцией тумаков — это же сплошное удовольствие! И понятно, что место в бараке мальчишке выделили самое плохое и неудобное, там, где держали самых ненужных и неугодных рабов — на вшивой лежанке рядом с отхожим местом…
Все это время Дариан жил, будто в дурмане. Казалось, что все происходит во сне, и с кем-то другим, а он вскоре проснется, и все закончится. Мальчик, выросший в бесконечной любви и беспрестанной заботе матери, от которой он не видел ничего, кроме ласки — и вдруг внезапно оказался один, не нужный никому и ненавидимый всеми в совсем ином, жестоком и незнакомом ему мире… Постоянно болели раны на пока еще окончательно не зажившей спине, подсыхающие рубцы разъедал соленый пот и грязь… Это было невыносимо. Соседи по бараку, те, кто еще совсем старались угодить, сейчас вовсю унижали, пинали, причем каждый пытался сделать так, чтоб это увидели другие…Надо же, а ведь мать всегда жалела рабов, никогда не позволяла себе неуважительного отношения хоть к кому-то из этих людей. Более того: если она видела больного среди них, то всегда посылала к таким несчастным врача, несмотря на недовольство Гарлы. Но, как видно, люди быстро забывают хорошее… Впрочем, и слуги вели себя немногим лучше…
За короткое время на парнишку свалилось слишком много. Раны на его спине все еще гноились, и плохо заживали, к тому же от постоянных ударов подсыхающие коросты то и дело отрывались от все еще воспаленных шрамов, в них попадали грязь и пот, разъедали спину… Но куда хуже боли телесной было осознание того, что матери больше нет на свете. Перед его глазами то и дело вставал огромный костер, и тело матери, исчезавшее в огне… Дариан не раз смотрел на то место, где еще недавно был разложен этот страшный костер. Сейчас по приказу Гарлы то место было перепахано не один раз, и туда уже привезли древесину для строительства свинарника. Это было омерзительно.