Плесень
Шрифт:
До сегодняшнего утра.
Факт — Генрих не умер. Живехонек, если не считать, что ему едва не вышибло мозги во время катастрофы. Если не заработает заражения крови, в конце концов, будет плясать.
Но вопросы остаются. Легион вопросов. С каких пор, например, "чернуха" стала безопасной? А красная плесень, коричневая? А пыль, которая появляется на месте отмерших наростов?
Да, если бы знать заранее. Проверять же придется опытным путем.
Сергей обернулся, чтобы посмотреть, чем занят Буланов. Умник отыскал среди валяющегося повсюду мусора небольшой
Сергей подумал, сколько времени упустили колонисты, прячась под землей. Если предположить, что плесень давно переродилась в неопасную форму (либо у людей появился иммунитет), то выйти можно было давным-давно. Если не считать мутантов, на поверхности не так уж и плохо. Главное — чистый воздух. Остальные проблемы вполне решаемы.
Ой ли, мрачно подумал рейдер. Фантазией он не был обделен, однако с трудом представлял себе жизнь на поверхности. Выросший под землей, Сергей отказывался воспринимать даже самую идею.
Он поднял руки, помедлил секунду, чтобы окончательно убедиться. Ну, решил, так решил. Вариантов, что ни говори, не так уж много. Все равно, мутанты, которых в окрестностях полным-полно, рано или поздно доберутся до них. Не от "чернухи" умрешь, так в лапах какой-нибудь красавчика со щупальцами вместо рта.
Сергей отстегнул крепеж. Раздалось тихое шипение, когда нарушилась герметичность шлема. Рейдер машинально задержал дыхание, после чего снял шлем и положил рядом с собой.
Первое, что он почувствовал, это дуновение ветерка на коже. Было чувство, что в лицо ему брызнули прохладной водой. И тут же взъерошились волосы. Словно играя, ветер облетел вокруг фигуры рейдера и снова погладил его по лицу.
"Невероятно, — подумал Сергей почти в панике. — Не сон? Не бред? Точно не сон?"
Рейдер уставился перед собой. Смотреть на мир не через визоры было странно, непривычно, пугающе. Как бы электроника точно не передавал картинку, а живых красок, оттенков, полутонов, теней это заменить не могло. А четкость! Сергей не знал, что такая существует. И свет! Ничем не отфильтрованный свет летнего солнца, слепящий, живой.
Сообразив, что до сих пор держит воздух в себе, Сергей выдохнул его и позволил легким работать.
Ощущения были еще более ошеломительными. Генрих прав — воздух пахнет. Мир пахнет. Трава, земля, грязь, вода, кровь, даже плесень — все это не просто стерильные картинки, которые ты видишь через забрало шлема. Это живая реальность. С ней можно делать что угодно. Грязь — намазать на лицо (именно такое желание вдруг возникло), воду расплескать, попрыгать в этой громадной луже, наблюдая за брызгами. Траву — сжать голыми пальцами, ощутить, насколько она влажная… Сергей закрыл лицо руками. Лицо горело. Вся кровь, казалось, прилила к голове, и та готова была лопнуть. Мозг гудел, словно генератор. Сергей задыхался, перед глазами темнело.
— Дыши! — сказал Генрих, словно из ничего возникший рядом с ним. — Небольшими порциями дыши, иначе добьешься гипервентиляции.
— Знаю, — прохрипел Сергей.
— Ну? — спросил умник спустя минуту. — Чувствуешь?
— Земля… теплая… Я слышу этот запах… она теплая, — расставляя слова, ответил рейдер. Его легкие уже не распирало, уже не болело горло и в ушах не шумело.
— Что может быть лучше этого? — спросил Генрих. Сергей поднял на него глаза. Хотя ученый и ухмылялся, но был абсолютно серьезен. — Может, нам надо поблагодарить наш вирус, а? Как думаешь, брат солдат.
— Не знаю. А меня зовут Сергей.
— Отлично. — Ученый огляделся. — Ну, предлагаю навести тут небольшой порядок. Собрать тела, оружие и что уцелело из оборудования. Нам нужны будут припасы.
— Триста с лишним километров, — напоминал рейдер. — Лучше вернуться.
— Ты — как хочешь. — Генрих внимательно посмотрел на него. — Слушай, а это мысль. Наши не знают, что с нами, связь починиться вряд ли удастся. Принеси им добрую весть, брат солдат. Они сейчас на поверхности. Так пусть снимают проклятые шлемы и маски!
Сергей уставился на него. Да он серьезно, что ли? Хочет, чтобы боец, рейдер со спецподготовкой и опытом вернулся, отпустив в дальний путь человека, половину жизни проведшего в лаборатории?
— Не пойду.
— Точно?
— Точно.
— А если прикажу?
— Вы не мой командир. Мих мертв.
— Но я тоже руководитель экспедиции, — сказал Буланов.
— Наплевать.
— Значит, со мной?
— Да поймите, мы не дойдем! Надо вернуться вместе. Кругом полно мутантов, а нас мало!
— Двое проскочат там, где не сможет армия. Впрочем, повторяю: решать тебе, брат солдат Сергей.
Генрих вернулся к своему прежнему занятию — поискам уцелевших ресурсов.
Сергей же просто не мог поверить в происходящее. Выбор был невелик, и обе возможности имею равные шансы.
Как можно отказаться увидеть Лику? Но дальше? Тайна Острова останется тайной. И что бы сказала сама Лика, увидев его, приползшим домой с поджатым хвостом? Сергей ясно представил себе ее лицо. Словно жена продолжала с ним какой-то давний спор. Возможно, речь шла о том, что ему стоит смотреть на мир взрослым взглядом. Стать мужчиной. И ей однозначно не нравилось его решение… которое он едва не принял.
— Хорошо! — крикнул Сергей, повернувшись. Генрих услышал, оторвался от своих дел и показал большой палец. — Идем! Я же рейдер, в конце концов, — добавил он тихо, и этого уже никто не слышал.
Через двадцать минут набежала небольшая тучка, и пролился легкий дождик.
Что это было за ощущение! Вода с неба. Льющаяся не из душевой головки, не на законопаченный шлем, а на волосы, на кожу. Прохладный, чистый, мягкий.
— А что, до Метеорита так всегда и было? Люди ходили с непокрытыми головами? — спросил Сергей.