Плохая девочка. 2 в 1
Шрифт:
– Ты сломала мне ногти! – Визжит Лернер.
– Ты получила за дело! – Рычит Алина, потирая ушибленный подбородок. – Еще раз пустишь про меня грязную сплетню, лишишься зубов!
– Ах, ты, ш… – она замолкает, заметив парня, снимающего все на телефон. – Эй, ты, ну-ка, дай сюда! Сотри! Сотри все быстро!
Лернер пускается за ним вдогонку по коридору.
– Как ты? – Спрашивает Алина, приближаясь.
– Нормально. – Я поправляю блузку. – Тебе больше досталось.
Щека у нее пылает, колготки порваны, рукав свитера
– Я взяла ключ, – говорит Полина. – Пойдемте в офис редакции?
– Теперь это называется нашим офисом? – Усмехается Дима.
– Штаб-квартира! – Подсказывает Вадим.
– Блат-хата! – Смеется кто-то из ребят.
Уже когда мы собираемся в офисе, я решаю спросить у Алины:
– Как вы так сцепились с Лернер?
– Я встретила ее в коридоре, решила выяснить насчет того случая, когда она выставила меня гадкой шлюшкой перед Серебровым. Вика сначала отрицала, потом созналась. Сказала мне что-то мерзкое, ну, я и взбесилась. Слово за слово, и не помню, как она повалила меня на пол и начала таскать за волосы.
Алинка проводит пальцами вдоль волос, и несколько тонких прядей остается у нее в руке.
– Вот ведь сумасшедшая, – охаю я.
– Да, как только пирсинг не выдрала? Безумная!
Пока ребята раскладываются на столе и шумят, готовясь к собранию, у нас есть еще минутка-другая, чтобы поговорить относительно спокойно.
– Спасибо, что вступилась за меня. – Говорит она, сидя на столе и нервно болтая ногами.
– Не за что. – Отвечаю я.
Ник подает нам кофе. Все-таки, кофе-машина в офисе это вещь!
– Насчет Сереброва. – Алина буравит меня тяжелым взглядом.
– Что?
– Хочу, чтобы ты не парилась. – Тихо говорит она. – Я к вам без претензий.
– Да мы не…
– Благословляю вас. – Усмехается Алина.
– Я взяла аскезу на мужиков. – Отмахиваюсь я. – На любовь, секс, отношения – на все в этом роде. У меня воздержание. Целибат.
– Только не это. – Таращится она, еле сдерживая смех.
– Серьезно. – Киваю я. – Запретила себе даже думать о парнях. До достижения духовного просветления.
– Это же самоистязание. – Морщится Ник. – Твоя киска тебе за это спасибо не скажет. Вот увидишь, пройдет месяц, и от голода начнешь кидаться на всех подряд!
– Моя кто? – Прыскаю со смеху. – Киска?
В щеки ударяет румянец. Никак не привыкну к их юмору.
– Устроит тебе бунт, заплачет: «Кай! Ты нужен мне! Приди и… – Он вынужден заткнуться потому, что я залепляю ему рот своей ладонью.
Мы дружно хохочем. Как будто и не было между нами никаких ссор.
– Про Витьку я серьезно. – Вдруг прокашливается Алина. – Даже слова не скажу, если вы сойдетесь. Он привлекательный, а как в хоккей играет!
– Мне больше нравятся футболисты. – Пожимает плечами Ник.
– А что насчет компьютерных
– Они щуплые, – отвечает за нее Никита, – и их кроме стрелялок ничего не интересует!
– Не все. – Замечаю я многозначительно.
И подмигиваю Алине.
– Ну, как ты? – Спрашивает Вадим, подходя к нам. – Я вот. Принес. – Протягивает ей бутылку холодной газировки из автомата. – Приложи, чтобы фингала не было.
– Ух, ты… – Ее щеки краснеют. – Спасибо…
Берет и прикладывает к щеке, смущаясь под его взглядом.
– Чья-то киска будет довольна. – Брякает Ник.
– Чего? – Оборачивается к нему Вадим.
У Никиты взлетают брови:
– Так М…
– Мы с ребятами как раз обсуждали, что я с котом переехала в новую квартиру недалеко от универа! – Нервно хихикаю я. – Купила ему сегодня лоток побольше, вот он обрадуется…
– О, поздравляю. – Улыбается Вадим, пока Алина мечет в Ника угрожающие взгляды за его спиной.
– Ну, что, приступим к обсуждению будущего номера? – Спохватываюсь я, глядя на часы.
– Эта аскеза плохо действует на нее. – Ворчит Ник, закатывая глаза. – Вон какая злая стала!
– Какая аскеза? – Интересуется Вадим.
– На мужиков. – Хмыкает он. – Это модно сейчас. Воздержание расширяет горизонты самопознания.
– Вроде того. – Подтверждаю я, отправляясь к большому редакторскому креслу с чашкой кофе.
– А Алинка в такое не верит. – Не забывает рекламировать подругу Ник. – Она у нас свободна, в поиске, открыта, так сказать, к предложениям, и с горизонтами у нее полный олрайт!
– Я тебя задушу. – Шепчет Алина, четвертуя его взглядом.
И расцветает, наткнувшись вдруг на улыбающегося Вадима.
Кай
Первые пару дней дались тяжелее всего – тогда даже вдох давался с трудом. Я слонялся по пустому дому, колотил кулаками в стену и ждал ее звонка.
Желание найти Мариану, где бы она ни была, не отпускало. И я почти утвердился в намерении завоевать обратно. Решил, буду дарить цветы, подарки, делать комплименты, караулить ее возле универа, дежурить под окнами, уговаривать и молить вернуться. А потом вдруг понял, какая же это пошлятина – таскаться за ней с дешевыми понтами, не давать прохода, строить из себя неизвестно кого.
Да если бы я даже знал, где она живет, максимум, который позволил бы себе – это оберегать ее на расстоянии, следить за тем, чтобы все у нее было в порядке. Пусть даже с Серебровым. Плевать.
Я почувствовал облегчение, впервые увидев ее в фойе Большого. Это было на четвертый день разлуки, точно знаю, потому что каждый день без Марианы ощущался пыткой. Она вышла из столовой вместе с Алиной и их тощим дружком, имени которого я не помнил, обняла их и вспорхнула вверх по лестнице – уже одна.