Плохиш для Апельсинки
Шрифт:
– М-да. Ну, учи друг. Гугл тебе в помощь, – пошутил Оскар.
– Да уж. Надо лекции все у старосты взять. Всяко у нее есть.
– Да ты не сдашь. Можешь даже не париться, – с иронией поддел меня друг.
– Почему? – толкнул я его легко плечом.
– Тебя Стальная завалит. Хрен ты у нее сдашь. Можешь губу назад закатать.
– Это у нас взаимно. Посмотрим еще кто кого. Меня просто так не возьмешь! – решительно заявил я.
Мы замолчали. На улицу из здания вышли три девчонки. Какие-то зубрилки. Это был не мой формат, и я перевел взгляд на близняшек. На них смотреть было
– Да уж. Не завидую я ее дочке, – сказал вдруг Оскар.
– Какой дочке? – я засмотрелся на девушек и не понял, про что он говорит.
– Стальной. Какой ж еще? Вон, рыжая девчонка, – Оскар беспардонно показал на нее пальцем.
Я посмотрел в ту сторону. На лавочке, рядом с большим деревом устроились три студентки. Это были те ботанички, которые только что вышли. Полноватая брюнетка, худая высокая блондинка и средняя рыжая.
– Да ладно? Рыжая – это дочка Степановны? – спросил я.
– Ага. Прикинь. Сам недавно узнал. Она курсач Женьке делала.
– Ничего себе у нее волосы, – только и смог сказать я.
Я видел ее в стенах университета, но никогда не заострял на ней внимания. Девчонок итак хватало. Тем более рыжие мне не нравились априори.
Я еще раз посмотрел на девушек. Рыжая сидела вполоборота и тихо разговаривала с подругами. Выглядела она скромно и заурядно. Серо-белое платье свисало ниже колен бесформенным мешком. За ним было трудно угадать пропорции фигуры. Образ завершал большущий рюкзак на спине. Ну а что еще требовать от заучки? Единственное, что бросалось в глаза – это яркие медные волосы. Они были заплетены в длинную косу и интересно переливались в лучах летнего солнца.
– Да. Экземплярчик. Что она в рюкзаке то носит? Учеба же закончилась, – буркнул я, пытаясь сбить, вдруг вспыхнувший, интерес к рыжей.
– Не знаю. Она – ботаник, и этим все сказано, – заключил Оскар.
– А кстати, она че Рыжова что ли?
У Елены Степановны была фамилия – Рыжова, по логике и у дочки такая же.
– Хем. Ага. Получается что так. Нормально так природа прикольнулась. О. А вот и Женек мой.
Из другого корпуса вышла светленькая девушка. Она сразу нашла нас глазами и помахала рукой. Женя спустилась по лестнице и летящей походкой направилась к нам.
– Привет, Тём, – поздоровалась она со мной и прильнула к своему парню.
– Привет, – ответил я.
Они быстро поцеловались, и Женька запрыгнула на переднее сиденье.
– Я что сзади поеду? – возмутился я шутя.
– Конечно. Ириска не любит никому уступать свое место.
Ириской он ласково называл свою девушку.
– Садись, а то девчонки сейчас в тебе дыру проделают. Ха – ха,– засмеялся друг.
– И то правда.
Я одним глазом еще раз посмотрел на дочку Стальной. Одна из ее подруг изображала что-то наподобие танца, а рыжая сидела и смеялась, аккуратно прикрывая рот ладошкой. Такая зажатая и сдержанная. Ни капли лишней эмоции. Вся в маму.
– Ну, че застыл? – послышался голос Оскара из открытого окна. Друг уже успел сесть за руль.
– Не знаю, – я открыл заднюю дверь красного Хендая и запрыгнул в него.
2 глава
Лера
– Ну что, Рыжова, соглашайся! Хватит уже дома сидеть, пора расчехляться и выбираться из скорлупы серости.
Мы сидели около университета и наслаждались хорошим летним днем.
– Что делать? – я улыбнулась своей подруге Ане. Она любила выражаться метафорами и всякими пословицами.
– Гулять пора! Отрываться! Так понятней? На дворе лето! Сессия закончилась! Чем не повод отлично провести время?
Аню я любила и уважала как лучшую подругу. Она, в отличие от меня, обладала сильным характером и уверенностью в себе. Всегда шла напролом к своим целям, сметая все на своем пути. Такому подходу к жизни она пыталась научить и меня.
Мои подруги Аня и Варя уже целую неделю уговаривали меня пойти с ними в ночной клуб в честь успешного завершения первого курса. Ну а я, конечно, отпиралась, как могла. Меня просто не отпустит мама. Так что эти разговоры были для меня пустыми и уже порядком раздражающими. Ведь на самом деле, я и правда хотела пойти. Хоть одним глазком взглянуть на ночную жизнь и понять, что же такого там интересного может быть.
– Ань, тебе легко говорить. У тебя мама не такая строгая. Я бы с радостью девчонки, но вы же знаете, что мне не разрешат пойти, – в очередной раз отказалась я.
И я не врала. Моя мама была властная и бескомпромиссная. По ее мнению, клуб – это место разврата, пошлости и абсолютно бесполезного времяпрепровождения. До восемнадцати лет я даже и не заикалась о ночных заведениях. А потом, когда стала совершеннолетней, девчонки позвали отметить день рождения даже не в клуб, а просто в кафе-бар, но поздно вечером. Мама, конечно, меня не отпустила, и весь вечер читала мне нравоучения, о том, как это плохо, и что в таких местах делать нечего приличным людям. В тот день я поняла, что пока живу с родителями, эту тему лучше не поднимать вообще. Папа же, кстати, в отличие от мамы, не был таким жестким. Но он был постоянно на службе, и всем моим воспитанием занималась только мама.
– Ладно. Не переживай. Я кое-что придумала. Скажем теть Лене, что ты ночуешь сегодня у меня, и все! И дело в шляпе! – широко улыбнулась Аня.
– А что? Это крутая идея! – добавила Варя, – Я за!
– Ой, девчонки. Нет. Это невозможно! Думаешь, мама не позвонит твоей маме и не проверит?
– Конечно, позвонит, – спокойно сказала Аня, – Ну до двенадцати ночи мы действительно будем у меня.
– А потом?
– А потом мы спать будем. Ну, якобы. Маму свою я тоже попрошу, чтобы подтвердила.
– Нет, Ань. Я не могу так, не могу врать маме. Это неправильно, – устало вздохнула я. От ее идеи, если честно, у меня загорелась искра надежды. Но здравый смысл тут же сообщил, что это просто бред.
– Блин, Лер. Неправильно – это, когда тебя в девятнадцать лет держат взаперти и никуда не пускают! Ты уже взрослый человек! Ты что, до пенсии будешь маму слушаться? Я против Елены Степановны ничего не имею. Но… Капец Лер. Ты так в девках останешься! Пошли! Давай, решайся уже! Хоть раз сделай по-своему, как ты хочешь, а не как мама сказала.