Плохо быть богатой

Гулд Джудит

– Почему? – Брови Олимпии взметнулись вверх. Разве нельзя начать сразу же?

Он покачал головой.

– Невозможно, Олимпия. Она слишком много перенесла. Может, через день-другой и можно попробовать, но не раньше. Иначе она просто не выдержит.

Стараясь подготовиться к вопросу, которого она боялась больше всего, Олимпия опустила глаза, принявшись рассматривать свои древние руки. Где-то под ложечкой вызревал страх. Сигарета, зажатая в зубах, задрожала.

– Ты… Как ты думаешь, тебе удастся справиться, Дункан? – спросила она мягко. Отведя взгляд

от покрытых старческими пятнышками рук, Олимпия посмотрела ему прямо в глаза. – Она сохранит свою красоту?

– Да.

– Слава Богу! – пылко выдохнула женщина.

– Не спеши с благодарностями, – остановил ее Дункан.

Олимпия вздрогнула, и столбик пепла упал с сигареты на пол.

– Дункан! – Она загасила сигарету, не сводя с него глаз. – Что ты хочешь этим сказать?

Он грустно взглянул на нее, понимая, что и ее стальные нервы могут вот-вот лопнуть. Лицо Олимпии побледнело, взгляд сделался напряженным: судя по всему, запас ее сил явно подходил к концу. Он вздохнул, решив для начала преподнести ей новости получше.

– Что касается внешности девушки, ничего особо трудного, что нельзя было бы поправить, я не вижу. К счастью, сломанные ребра не задели легких. Несколько недель восстановления после операции – и она будет как новенькая. Даже шрамов не останется.

– Тогда в чем же проблема?

– Я сказал, она будет выглядеть как новенькая. Что касается косметической стороны, об этом я позабочусь. Однако ее раны куда глубже, Олимпия. Значительно глубже. – Он помолчал. – Я говорю сейчас не в философском смысле, хотя и тут есть над чем подумать. Я говорю сейчас о ее внутренних органах.

В горле опять противно пересохло, под ложечкой шевельнулся страх.

– Матка разодрана чуть ли не в клочья, – тихо добавил Дункан.

Олимпия не могла шелохнуться, потрясенная услышанным.

– О Господи милостивый… – едва выдохнула она. Что же это за зверье, от которого ей удалось спасти девушку? – Что… Что они с ней сделали?

– Я сам бы хотел это понять, – раздраженно ответил Дункан. – Не знаю, что там произошло, но либо в нее что-то впихивали, либо мужчин было несметное количество. – Он мрачно помолчал. – Я не гинеколог, но даже мне ясно, что состояние девушки очень тяжелое. Даже при самом удачном исходе я бы не стал ручаться, что когда-нибудь она сможет выносить ребенка. – Он коснулся руки Олимпии. – Я сделал то, что мог, Олимпия. А теперь послушайся моего совета: срочно отвези ее в клинику.

Она упрямо покачала головой.

– Дункан, ты знаешь всех крупнейших медиков в этом городе. Умоляю, позвони кому-нибудь из хирургов-гинекологов и попроси приехать сюда, чтобы сделать операцию. Ты это умеешь…

– Олимпия, что тебя не устраивает в больнице?

– Я… Мне бы не хотелось, чтобы Шир… Билли попала на этот раз в обычную больницу. Поэтому я ее сюда и привезла. – Она умоляюще взглянула ему в глаза. – Пожалуйста, Дункан! Ты мне доверяешь?

– Олимпия, – произнес он жестко. – Объясни мне, черт возьми, что происходит?

Она уже открыла рот, чтобы что-то сказать,

но тут же передумала. Поджав губы, она принялась соображать, насколько может ему открыться. Дожидаясь, пока она придет к какому-то решению, Дункан не выдержал: даже его прославленного терпения на это не хватит. Поднявшись, он направился к выходу.

– Дункан, подожди! – Что-то в ее голосе заставило его остановиться. – Как ты уже мог догадаться, Билли была связана с ужасной компанией. Но постарайся меня понять. Я обещала ей, что буду осторожна и никому ничего не скажу. Я дала ей слово, Дункан. Единственное, чего я хочу, – чтобы она как можно скорее забыла весь этот кошмар.

– После того, что она пережила, не исключено, что в ее сознании возможен провал. Но, если ты ждешь от меня помощи, я должен знать больше.

– Дункан, поверь мне, – взмолилась Олимпия. – Чем меньше ты знаешь, тем для тебя же спокойнее. Эта мразь, надругавшаяся над девушкой, не из тех, кто легко забывает, каким образом мне удалось увести ее у них из-под носа. И не из тех, кто прощает. – Она перевела дыхание, взглянула еще раз на свои руки и вновь пристально посмотрела на него. – Ты же видишь, Дункан, я боюсь не только за Билли, я боюсь также и за себя.

Казалось, ей наконец удалось до него достучаться.

Дункан повернулся и снова опустился в кресло напротив нее.

– Я слышал, что ты сказала, но я продолжаю настаивать: девушке необходима срочная операция в клинике, – повторил он. – В „Ленокс-Хилл", либо в „Докторс-хоспитэл". Возможно даже, в „Сент-Винсенте" или в городской клинике Нью-Йорка.

Олимпия затрясла головой, не желая с ним соглашаться.

– Дункан, послушай меня. – Она взмахнула у него перед носом незажженной сигаретой. – Ты хочешь, чтобы Билли умерла? Или чтобы эти бандиты превратили нас в фарш? Ну пойми ж ты хоть на мгновение, что в безопасности она будет только здесь!

– Ну, если нужна помощь властей… – начал было он.

– Властей! – Олимпия фыркнула. – Да что они могут сделать? Ну, прикроют ее на какое-то время. А потом? Не станут же они сопровождать ее всю жизнь! – Она убежденно покачала головой. – Кроме того, я не могу втягивать в это дело полицию, поскольку Билли сказала, что откажется давать показания или выдвигать обвинения. – Она опять умоляюще посмотрела ему в глаза. – Неужели ты не понимаешь? Малышка перепугана до смерти, Дункан! И, если я отвезу ее в больницу „Сент-Винсент" или еще куда, я сделаю то, что едва не сделали те ублюдки, – угроблю ее!

Он продолжал молчать.

– Ей придется остаться здесь. Придется! – повторила она с ударением.

– Но это очень дорого… – пробормотал наконец Дункан.

Олимпия почувствовала, как тяжесть сваливается с ее плеч. Ну наконец-то! Он начинает сдаваться – эта фраза о многом говорит.

– Ну и? – выжидательно проговорила она. – Как дорого?

Он пристально посмотрел на нее.

– Ты представляешь хоть на минуту, в какую сумму это может вылиться?

Олимпия гордо вздернула голову.