Плохо нарисованная курица
Шрифт:
По утрам он спал до одиннадцати, потом еще полчаса потягивался. К этому времени в его стиральном баке лежал завтрак. Микулаш съедал его и отправлялся на прогулку. В городе уже никто Микулаша не боялся, все знали, что это не кто иной, как Микулаш, маленькие дети показывали на него пальцем и гонялись за ним. Микулаш же бродил по дорожкам, а когда ему это надоедало, он шел встречать Леопольда, потому что к этому времени как раз кончались уроки. Леопольд выбегал навстречу с портфелем и говорил:
— Привет, Микулаш! Ну и как?
А
— Знаешь — здорово! Идем после обеда в парк?
Леопольд говорит:
— В три часа я иду в кино!
Микулаш пришел в восторг:
— Прекрасно! Я иду с тобой!
Однако можете себе представить, в кино его не пустили, сказав:
— Кино не для мамонтов!
Ничего не оставалось делать, как ждать Леопольда на улице. А когда Леопольд вышел, Микулаш спрашивает:
— Ну, как кино?
Леопольд воскликнул:
— Великолепно! Жаль, что ты его не посмотрел!
На следующий день Леопольд отправился на пляж.
Микулаш пошел с ним. Но кончилось все так же, как и с кино: Микулашу пришлось ждать за пределами пляжа. Его не пустили из опасения, что, если он станет купаться, вода выйдет из берегов и затопит кабинки с одеждой. Микулаш томительно ждал Леопольда, ему было жарко, он начал злиться. А когда Леопольд накупался, Микулаш ему говорит:
— Завтра никуда не ходи, будем играть у нас в саду.
Но Леопольд на это ответил:
— Нет уж, даже и не подумаю! Завтра в три я иду в цирк, а ты играй с кроликами.
Сказал это и спокойно направился домой. А Микулаш кричал ему вдогонку:
— Ну, ты и друг, ничего не скажешь!
Но Леопольд даже не оглянулся.
И Микулаш остался один. Он не мог пойти ни с мамой в кондитерскую, ни с отцом на футбол. Чем дальше, тем больше портилось у него настроение, он видел, как ребята играют в волейбол, катаются на велосипеде, и думал: «Жаль! У меня велосипед марки „Фаворит“ с переменой скоростей, только он мне теперь ни к чему».
И так было во всем. Микулаш страшно злился, он яростно трубил хоботом и думал, как выйти из положения.
Только выйти из положения было не так-то просто. Сколько Микулаш ни думал, ничего не приходило в голову. И тогда он решил: «Надо посоветоваться с Леопольдом, наверняка он что-нибудь придумает, ведь он много знает».
Вечером Микулаш отправился к нему, вошел в сад, постучал хоботом в окно, а когда Леопольд появился, Микулаш ему сказал:
— Ты себе не представляешь, какая скучища быть мамонтом.
Леопольд на это ответил:
— Гммм!
Микулаш продолжал:
— Я подумал, может; ты посоветуешь, как мне из мамонта выбраться.
А Леопольд почесал за ухом и сказал:
— Трудное дело, Микулаш. Я не знаю, что в такой ситуации можно сделать. Мамонтом я никогда не был. А знаешь что? Дам-ка я тебе кое-какие книжки, может, ты там что-нибудь и отыщешь.
И дал ему кое-какие
— Чудо произошло! Удивительно, с чего это Микулаш заинтересовался учебой? Жаль, что он не сделал этого раньше. А теперь уже, к сожалению, поздно.
Представьте себе, однако, когда утром мама понесла ему завтрак в стиральном баке, то услышала от мамонта:
— Сожалею, но о еде даже думать не хочу, я чувствую подозрительные боли в животе. Все свидетельствует о воспалении слепой кишки, или, другими словами говоря, аппендикса.
Тут мама всплеснула руками и сказала:
— Этого нам еще не хватало!
И побежала за паном школьным сторожем. Пан школьный сторож прихватил с собой товарища директора, товарищ директор прихватил с собой ветеринарного врача, а ветеринарный врач прихватил с собой сумку, и все побежали в сад.
Ветеринарный врач спросил у мамонта:
— Ну? Где болит?
И мамонт показал хоботом на живот в правой нижней части. Ветеринарный врач сказал:
— Пардон! Разрешите!
И потрогал указанное место рукой. Тут мамонт затрубил так страшно, что у ветеринарного врача даже пенсне свалилось с носа. Подняв пенсне, он произнес:
— Это воспаление слепой кишки, или аппендицит. Рекомендую срочную операцию. И чем раньше, тем лучше. Завтра уже может быть поздно.
Но товарищ директор сказал:
— Минуточку! Это значит; что операция может основательно повредить мамонта, допустить такое нельзя, это ведь весьма ценный экземпляр нашего кабинета.
Пан же школьный сторож добавил:
— А я, извините, несу за него ответственность.
Но ветеринар произнес твердым голосом:
— Если сейчас же не сделать операцию, я опасаюсь худшего.
Тут товарищ директор с паном сторожем пожали плечами. В сад въехал большой фургон, мамонта погрузили, отвезли в больницу, усыпили и вскрыли. А когда его вскрыли, Микулаш высунул голову и сказал:
— Добрый день! Если вы не возражаете, я вылезу отсюда. Сейчас половина третьего, а в три я хочу пойти с Леопольдом в цирк.
И все сказали:
— А! Вот она, причина, по которой у мамонта было воспаление. Признайся, Микулаш, что ты там натворил?
А Микулаш в ответ:
— Все очень просто, пустячок. Я хотел выбраться оттуда, поэтому понемножку раздражал слепую кишку своим красным свитером, как это делают с быками в Испании. Надеюсь, кое-что вам об этом известно. Надо было потрудиться, потому что слепая кишка совершенно слепая, пришлось надеть ей очки, и только после этого мне удалось добиться нужного результата. Сами знаете, чтобы найти выход из трудной ситуации, нужно кое-что знать.