Плот. По ту сторону времени

Бакстер Стивен М.

На миг Мириам ощутила одиночество в громадном пузыре хрустального голубого неба; кучки рваных облаков тянулись по периметру, скрывая от нее контуры аппарата. Было невыносимо тихо и спокойно. Она не испытывала ни страха, ни сожаления. Находясь среди бурного моря событий, она абсолютно спокойно рассматривала разворачивающуюся у нее на глазах историю, реагируя на происходящее только в момент совершения события. Она попыталась полностью освободить свой мозг, чтобы сконцентрироваться на каждом болезненном глотке слишком разреженного воздуха.

Теперь ветер

подул сильнее, Мириам почувствовала, как он начал ворошить ее волосы, трепать ее спортивный костюм. Она продолжала рассматривать приближающуюся поверхность, сконцентрировав внимание на части пространства, покрытого выходными люками сингулярных пушек, где-то в двух сотнях метров от внешнего обода. Было видно, что поверхность приближается со всевозрастающей скоростью.

Серо-шоколадный купол теперь находился прямо под ней. Скорость падения увеличивалась. Теперь ее заботило только одно: как бы не угодить на край сингулярной шахты. Она знала, что КсиЛи-материал является мономолекуляром, и очень хорошо помнила острые, как бритва, края дверного проема в хижине Ширы.

Сила притяжения возле купола была примерно в четыре раза меньше, чем на обитаемой поверхности аппарата.

Но ее вполне достаточно, чтобы при падении крепко ушибиться. Она попыталась сориентироваться в пространстве, слегка согнув руки и ноги и выставив вперед ладони.

Майкл открыл глаза.

Дыхание было нормальным. Слава Богу. Он с наслаждением вдохнул вкусный, плотный и теплый воздух.

Он находился внутри металлического контейнера — шлюзовой камеры корабля. Пол… он не чувствовал под собой пола. Майкл провел рукой за спиной и обнаружил, что висит в пустоте.

Невесомость. Значит, они уже в космосе.

Когда он попробовал повернуть голову, грудь и плечи пронзила прежняя боль. Невдалеке от него висела в воздухе согнувшаяся, как вопросительный знак, Шира. Рассеянное освещение шлюза особенно подчеркивало благородную форму ее черепа. Лицо казалось особенно молодым. Струйки крови сочились из ее ушей.

Пул осторожно ощупал свое лицо. На носу и ушах запеклась кровь. Слишком резкое движение усилило боль. Он слабо застонал.

Прямо перед ним появилось лицо Гарри.

— Жив, — произнес Гарри. — Точно, жив.

Голос Пула зазвучал ужасно скрипуче.

— Здорово, Гарри, — произнес он. — Что, ближе трудно придвинуться?

Брови Гарри страдальчески приподнялись.

— Кусок мяса, — констатировал он.

— Дай мне немного поспать, — попросил Майкл, опять закрыв глаза.

— К сожалению, не дам. Через минуту мы пристыкуемся к «Крабу». Затем помчимся что есть сил. Нам надо уничтожить тот громадный живой корабль из Будущего. Или ты забыл наш план?

Майкл охнул и плотнее закрыл глаза.

Руки, колени и ступни Мириам соприкоснулись с жесткой поверхностью корпуса, ровной и гладкой, как лед, и разъехались. Отвернув лицо, она исхитрилась упасть грудью и животом.

Некоторое время Мириам лежала неподвижно. Но через несколько минут воздух вновь засвистел сквозь ее плотно сжатые зубы, а тело ощутило леденящий холод материала КсиЛи. Приземление трудно было назвать приятным.

Освещение поверхности перед нею внезапно изменилось. Мириам подняла голову и увидела, что громадная мясистая Луна появилась из-за искривленного горизонта купола.

11

— Майкл! — Голос Гарри звучал необычно напряженно. — Сплайн атакует аппарат «Друзей Вигнера»!

Майкл Пул лежал в спальном кресле «Краба», вдавленный в него двукратной перегрузкой. Слабые огоньки кабины управления приветливо подмигивали ему, создавая ощущение привычного комфорта.

Над ним, прямо по курсу движения «Краба», маячила постепенно увеличивающаяся бесформенная физиономия Сплайна. Другие корабли крутились вокруг Сплайна по сложным, запутанным траекториям. На эту картинку было любо-дорого посмотреть: такой мирной и безмятежной она выглядела.

Майкл чувствовал себя усталым, изнуренным плотным потоком событий. Теперь он тихо лежал в кресле, почти так же погруженный в свои мысли, как в таком далеком теперь Облаке Сорта.

Хрупкое тело Ширы, лежащее неподалеку от Пула, казалось совсем раздавленным непривычной перегрузкой. Девушка тихо застонала. Майкл неохотно повернулся к ней. Лицо Ширы казалось еще более измученным, чем всегда. Под глазами, вокруг носа темнели фиолетовые пятна, красные глаза выпучены.

Отделенная от туловища голова Гарри задумчиво висела над ними с непроницаемым выражением лица.

— Черт побери, — пробормотал Майкл. — Гарри, дай-ка изображение их корабля.

Часть купола утратила прозрачность, закрыв собой Сплайн и сопровождающие его крохотные и безвредные кораблики землян; по экрану расплескался нежно-розовый цвет, появились изображения перевернутой травянисто-зеленой пластины и мясистого шара Сплайна. Маленький чашеобразный аппаратик висел прямо под брюхом атакующего гиганта как неуместный и жалкий брелок; он медленно отвернул от нападающего свою ярко-зеленую верхушку, покорно подставив шоколадно-серый купол. Из Сплайна вырвался вишнево-красный огненный шар, затмивший свет Юпитера. Маленькая скорлупка затряслась.

— ЗвездоЛом, — прошептала Шира. — Сплайн применил ЗвездоЛом.

— Каковы ваши прогнозы? — мрачно спросил Пул. — Может материал КсиЛи выдержать удар ЗвездоЛома?

— Я не знаю. Вполне возможно, что и сможет. Майкл, вы же знаете, что наш корабль не военный.

Майкл нахмурился. На отчетливой картинке происходящего было хорошо видно, что купол с отверстиями сингулярных пушек заметно ослаблял надежность бронекорпуса аппарата. По-видимому, причинно-следственный удар во время прохождения Туннеля резко уменьшил боевую эффективность Сплайна. Но если агрессор очухается и сможет попасть пучком ЗвездоЛома сквозь открытые концы сингулярных Туннелей вовнутрь сводчатого корпуса, тогда уже никакие таинственные свойства материала КсиЛи, безусловно, не помогут.