Плотоядное томление пустоты
Шрифт:
— Нам нечего сказать друг другу! И вы не убедите меня в обратном! Вон с грузовика!
— Извините, сеньора, это все ваши галлюцинации! Нет никаких цветов. Вы нам показываете не растения, а ржавую проволоку!
— Прочь отсюда, лжецы! Проклинаю вас от всего сердца! Прочь, говорю!
— Эта напасть, сеньора — всего лишь плод вашего воображения.
— Нет, это вы все искажаете! То, что станет хлыстом в моих руках — стебель лотоса, а вовсе не ржавая проволока! Трусы! Достаточно намека на угрозу, чтобы вы спрыгнули с грузовика и, как жабы, разбежались во мраке! Я возвращаюсь к тебе, Генерал. Я включаю телевизор. Ты появляешься, плача, как ребенок. Я тоже плачу. На небо медленно выплывает луна, сквозь испражнения пробиваются лотосы, делая всю поверхность моего груза белой. Все шло отлично. К чему нам было настоящее? Священная рутина позволяла
4. ЭТО ПОСЛАННИКИ…
Мы неутомимо идем под стенания ночи, словно говорящей: я никогда не закончусь. Дорога, зажатая между Морем и Андами, походит на змеиный труп. Ни единой птицы. Лишь наверху, на обрывистой вершине, обширное гнездо кондора, полное костей, разражается облачком пыли от мертвых ветвей, словно небольшой угрюмый вулкан. Слышен сигнал тревоги. Мы проходим мимо угольной шахты, откуда несется почти та же пыль, что из гнезда, но ее несравненно больше. Двухсоткилограммовый рабочий с трехцветным поясом удаляется, кашляя, вглубь черной дыры. Рядом с ним охранники в армейских касках, с дубинками и винтовками, преграждают путь толпе женщин, аплодирующих и кричащих от радости. Толстый Делегат пытается их успокоить, маша потной рукой. Мы подходим к нему. Странно: никто не мешает нам, никто с нами не заговаривает, не смотрит на нас. Для них мы невидимы.
— Спокойно! Не толкайтесь, сеньоры! В порядке очереди! Верьте мне, вашему Представителю! Мой вес не позволяет мне двигаться так быстро, как того требует важность момента! Делается все необходимое! Вы можете видеть останки ваших мужей! (Проклятые взрывы! Подъемник так и не починили! Чего они ждут?) Итак! Выживший! Он карабкается по канату! Да заткните же эту сирену! Смелее, товарищ, дай руку! Я понимаю, что ты не можешь, потому что рука осталась одна. Не беспокойся. Руку протяну я сам. А, понял: он хочет выбраться без посторонней помощи! Я не буду лишать его этого величайшего торжества. Вот он на краю шахты, брат-горняк. Как он прекрасен — с обрубком руки, в рваной робе, испачканный кровью и угольной пылью! Аплодисменты, сеньоры! Поприветствуем эту улыбку на его лице, гордую и счастливую одновременно! Достойнейший из рабочих, я хочу тебя обнять от имени Генерала! Как все прошло на этот раз?
— Удача была с нами, Делегат! Самый мощный из беззвучных взрывов! Мы побили национальный рекорд! Все погибли!
— Все? Ты уверен?
— Уверен! Я выбрался чудом. Там тысячи шахтеров, разорванных на куски. Мусоросборочные машины подбирают останки. Огромный холм из мяса. Никого не опознать. Мы ликуем, уважаемый делегат: шахта войдет в историю!
— Да, товарищ, и ты, как единственный выживший, войдешь в историю вместе с ней!
— Спасибо! Слава Генералу! Я умру счастливым!
— Аплодисменты, сеньоры! Когда шахтер уходит из шахты, там поселяются жабы. Когда в шахте поселятся жабы? Никогда! Потому что шахтер никогда не уходит из шахты. Этот прославленный калека, превращенный в чучело, будет спускаться с нами вниз, каждый день, как талисман! Он по-прежнему станет отрабатывать свои двенадцать часов ежедневно! Мы никогда не забудем его! Пять секунд молчания в его честь!
— Пока все приветствуют, застыв, Генерала на экране гигантского телевизора, мы попробуем привлечь внимание этого шарообразного человека. Сеньор Делегат, можем ли мы помочь вам?
— Что? Кто это говорит?
— Мы трое.
— Где вы?
— Вероятно, вы не видите нас?
— Нет. Возможно, это Анды доносят до меня эхо ваших голосов.
— Мы рядом с вами. Прикоснитесь к нашим рукам: вот они. Проведите пальцами по телу.
— Да, правда, вы рядом! Три долгожданных Посланника! Эта минутная слепота — должно быть, результат взрыва. Но она не мешает мне ощутить, насколько легка ваша одежда. Видимо, вы одеты по-летнему. От Генерала всегда исходит сильнейшее тепло. Здесь вы простудитесь. К счастью, у нас есть роскошные кожаные мантии, усыпанные драгоценными камнями, — они остались от прошлых посещений. Вы можете ими воспользоваться. Да! Теперь, в мантиях, я вижу вас, досточтимые Посланники Ордена Священного Забвения! Как хорошо, что вы прибыли так быстро! Раньше проходили целые месяцы. Слава Правительству — оно работает все эффективнее!
— Сеньор Делегат, мы не понимаем.
— Неудивительно! Эти взрывы — никто не понимает, отчего они. С обычными взрывами никаких сложностей. В шахтах всегда случаются утечки газа, и достаточно малейшей искры, чтобы прогремел целебный гром. Местные жители это понимают и принимают как должное. Вот причина, вот следствие. Наши же взрывы беззвучны и не имеют причины. Все меры безопасности приняты, наблюдение ведется неусыпно, никто не допускает роковых оплошностей. и внезапно в спертом воздухе какой-нибудь дальней галереи возникает яркий пучок света, который в доли секунды становится грозным, как солнце. Шахтеры, ослепленные этим невыносимым сиянием, испускают крики — но крики наслаждения, а не боли. Кожа слезает, кровь закипает, мозг становится алмазом, все бесшумно рушится. Тишина заполняет мир — и в течение одной бесконечной минуты земля содрогается, птицы замолкают, волны немеют, ветер перестает свистеть, собаки не могут исторгнуть из себя лай, Генерал теряет дар речи. В темноте галерей гуляет зловещий дух, воплощение несовершенства мира, светоносный хищник, чья цель — подорвать у нас все основы. Главное — не понять, откуда он взялся, а уничтожить его. Вы поможете нам от имени Генерала! Спасибо за то, что прибыли так вовремя!
— Мы оказались здесь случайно. И ничего не знаем о происшествии. Нам не хотелось бы вступать в борьбу с таким врагом — если он таков.
— Да, именно! Генерал желает, чтобы мы поступали так, как вы! Достойный пример! Не зря вы принадлежите к Высшему Ордену Священного Забвения! Верховный вождь открыл нам истину: вещи существуют постольку, поскольку мы в них верим. Вера — двусторонний меч, иногда она способна порождать чудовищ. Мы обязаны напрочь отвернуться от этого преступного явления природы! Все, больше мы не верим в беззвучные взрывы! Их нет! Пусть этот случай, как и другие — впрочем, какие другие? — сотрется из нашей памяти! Нет — национальному трауру! Да — национальному ликованию! Скажем всем присутствующим: «Ура! Да здравствуют Посланники! Да здравствует Генерал! Вот подарки от них!» Семьи рабочих с нетерпением ждут: какая честь для этих женщин — быть, во-первых, принятыми, а во-вторых, утешенными тремя высокими
Посланниками! Я знаю, в этих мешках — медали, сигареты, шоколад! Заткнем же конфетами рты, искаженные рыданием! Каждому по награде! Двадцать сигарет на душу!
— Сеньор, вы путаете. Мы.
— Вы щедры, конечно же, щедры! Двадцать одна сигарета на душу!
— Хватит! Мы должны все объяснить.
— Правильно, хватит! Хватит слов! К делу! Открывайте мешки! Начнем раздачу! Праздничная музыка! Увеличить громкость телевизоров!
БЛАЖЕННЫ БОГАТЫЕ, ИБО ИХ ЕСТЬ ЦАРСТВИЕ НЕБЕСНОЕ! ПРОКЛЯТЫ АЛЧУЩИЕ И ЖАЖДУЩИЕ ПРАВДЫ, ИБО ОНИ УМРУТ, НЕ НАСЫТИВШИСЬ! ПРОКЛЯТЫ ПЛАЧУЩИЕ, ИБО ОНИ БУДУТ ПЫТАНЫ! БЛАЖЕННЫ ЧЕРНЫЕ СЕРДЦЕМ, ИБО ОНИ УЗРЯТ МЕНЯ ВО ПЛОТИ! РАДУЙТЕСЬ И ВЕСЕЛИТЕСЬ: Я МЕЖДУ ВАМИ, НО Я И ВНУТРИ ВАС! АЛЛИЛУЙЯ! Я — ГЕНЕРАЛ!
— Настрадавшийся народ! Мой скрипучий голос звучит после бесподобного гимна, после речи нашего Первого и Единственного! Мой скромный долг Делегата повелевает сказать: всякое несчастье есть повод для торжества! Подадим же пример и обратим наше горе в демонстрацию патриотизма! Осталось лишь начать празднество: пока прочие должностные лица еще в пути, мы видим здесь трех высоких Посланников Ордена Священного Забвения! Примем же их с чувством искренней, бескорыстной дружбы и, положив в наши полные горечи рты веселую смесь из шоколада и табака, прокричим в честь Посланников троекратное «ура!», пока из дымящегося жерла шахты, благодаря починенному лифту, поднимается колоссальная гора кровавого мяса! Благодарим вас за горячие аплодисменты. Товарищи охранники, принесите весы, двадцатикилограммовую гирю и пластиковые пакеты, дабы приступить к выдаче останков!
— Опять выдача? Как можно веселиться в такой обстановке?!
— Здесь у нас все решается по справедливости, досточтимые Посланники, без рассуждений и споров! Трупы не поддаются опознанию, и потому каждая вдова получает по двадцать кило останков!
— Не может быть!..
— Да, вы правы, такого не может быть. Обычный покойник не весит двадцать килограммов. Но при таких взрывах семьдесят процентов тела испаряется. Тридцать оставшихся процентов надо распределить поровну. Это несложно. Кроме того, тем самым уменьшается размер гроба и могилы, что дает немалую экономию в средствах!