Пловец
Шрифт:
Он бил не глядя. Еще один выстрел. Пистолет был теплый под его пальцами. Георг стукнул руку, держащую пистолет, об пол. Или о то, что показалось ему полом, потому что это с таким же успехом могло быть стеной или потолком. Он потерял всякую ориентацию в пространстве. Мир рассыпался на сотни цветных кусочков, как в калейдоскопе. Еще крик. Рука ослабила хватку. Снова крик где-то под ним. Ногти, царапающие ему лицо, грудь, руки… Ищущие глаза. Георг занес руки, держащие пистолет, над тем, что должно было быть лицом
Атака прекратилась. Руки ослабли. Георг снова занес пистолет. Он словно ослеп и оглох. Им руководило только желание выжить. Но тут туман перед глазами рассеялся и он увидел перед собой лицо Кирстен. Разбитое в кровь. Он услышал булькающий звук, когда она пыталась дышать разбитым носом. Георг отвел взгляд от этой ужасной картины. Сглотнув подступившую к горлу тошноту, он поднялся на ноги и дрожащими руками прицелился Кирстен в лоб.
– Ключи, – сказал он. – Ключи от наручников.
Кирстен нащупала в кармане связку и бросила на пол.
– Ключи от второй лодки.
Она покачала головой.
– Что ты задумал? Поедешь спасать свою принцессу? Кем ты себя возомнил? Рэмбо? – глухо процедила она, сплевывая кровь. Она все еще не верила в свое поражение.
Георг, не колеблясь, нацелился Кирстен в бедро и выстрелил. Отдача была такая сильная, что он чуть не упал. Кирстен завопила.
– Ключи от лодки, – повторил Георг.
Она стонала и извивалась на полу, как раненое животное.
– В шкафу рядом с дверью, – выдавила она. – Ты бы их все равно нашел.
Георг поднял ключи и снял наручники. Он не осмеливался поднять глаза на стонущую Кирстен на полу. Как он мог избить ее и ранить из пистолета? Георг был в шоке от того, что произошло. И ему было стыдно. Он избил женщину. Женщину, с которой у него были почти дружеские, несмотря на обстоятельства, отношения. Усилием воли он запретил себе думать об этом. Подойдя к кровати, он сорвал простыню и разорвал на длинные лоскуты. Не глядя на Кирстен, положил импровизированные бинты на пол рядом с ней.
– Перебинтуй рану, – велел он.
Потом вышел из комнаты и запер за собой дверь на замок.
23 декабря 2013 года
Шхер Святой Анны
Снова стук в дверь. Громкий, нетерпеливый. Голос снаружи, заглушаемый порывами ветра. Сначала, ничего невозможно разобрать, и потом вдруг все слышно и понятно. Клара почувствовала, как тиски страха разжимаются
– Дедушка! – крикнула она и повернулась к Габриэлле. – Это дедушка! Боже мой! – выдохнула она с облегчением.
Опустив ружье дулом вниз, она провела рукой по лицу.
– Боже мой, – сказала Габриэлла. – Я думала… Я не знаю, что я думала….
Клара уже бежала к двери. Она открыла дверь и крепко схватилась за ручку, чтобы ее не унесло ветром. Снег ворвался в хижину.
– Дедушка! – крикнула она. – Какого черта ты тут делаешь?
Дедушка был в желтой штормовке. На глаза натянута шапка. За ним что-то блеснуло. Еще один фонарик. Клара посмотрела деду через плечо и увидела в темноте черный силуэт.
Дедушка взял ее за локоть и повел внутрь хижины.
– Клара, – сказал он, – я думал, ты навестишь нас на Рождество.
С усталой улыбкой он снял штормовку и шапку и подошел к камину. Клара уже забыла, что скоро Рождество.
– Какой сегодня день? – спросила она.
– Канун Рождества, – ответил дед. – Клара, присядь.
Она повернула голову и увидела, как мужчина осторожно входит в хижину. Он тоже был в штормовке, но черной, современной. Он поставил у двери черную сумку и остался стоять.
– Кто это? – спросила она.
Ее рука крепче сжала дробовик. Палец лег на курок.
Дед отбросил штормовку в сторону.
– Не знаю, честно говоря, – сказал он. – Но у меня есть одна догадка.
Он сел на табурет и знаком велел Кларе сесть на диван. Не выпуская мужчину из поля зрения, она присела.
– Он американец. Появился у нас в Аспойе час назад.
Клара почувствовала, как впадает в панику. Она подняла ружье.
– Боже мой! Дедушка, ты не в курсе, но….
Дед положил ей холодную руку на колено и покачал головой.
– Он знал твою маму, Клара. Он нам это доказал. Я бы не стал приводить его к тебе, если бы не был уверен в его благонадежности.
– Но как ты вообще узнал, где я?
Дедушка подмигнул Кларе.
– У меня свои способы.
– Чёртов Буссе, – выругалась Клара.
Дедушка повернулся к Габриэлле.
– Привет, давно не виделись.
Клара их не слышала. Ее взгляд был прикован к мужчине у двери. Толстой перчаткой он счистил снег с капюшона и открыл лицо. На вид ему было лет шестьдесят. Крепкий, поджарый, он был похож на бегуна. Густые коротко подстриженные волосы. Седая щетина на морщинистом лице. Судя по внешности, у него есть арабские корни.
Их глаза встретились, но мужчина отвел взгляд. От него не веяло опасностью. Только грустью. Он производил впечатление одинокого и несчастного человека, которому в жизни досталось много горя.
23 декабря 2013 года
Шхер Святой Анны
Я стою на снегу, продуваемый всеми ветрами. Мокрый снег облепляет непромокаемую куртку. Я закрываю глаза. Слышу, как старик колотит в дверь и что-то кричит на местном диалекте. Ветер заглушает его крик, разбивает слова на бессмысленные частицы из гласных и согласных и уносит далеко в море. Я открываю глаза.