Плут. Хардкор для мажора
Шрифт:
Маури нужно попасть во дворец. С этой целью она придумала коварный план: приняла офигенно сильный эликсир, чтобы заставить меня потерять голову и делать то, что ей надо. Теперь она собирается дать мне зелье, которое позволит ей в меня вселиться. То ли сама жрица останется на расстоянии, то ли будет находиться внутри моего тела. Так или иначе, она сможет что-то делать моими руками.
Но превращение — дело нелегкое. И до того, как будущий аватар выпьет зелье вселения, он должен добровольно принести кровавую жертву. Для этого Маури привлекла сообщника, и они разыграли на моих глазах сцену насилия. Я повелся (а кто бы не повелся, когда дама под Высшим эликсиром природного магнетизма?) и ударил его кинжалом. Сдохнуть Фергус не сдох, но его кровь попала на статую бога, что имеет сакральное значение для ритуала.
Утром, по словам жрицы, должен появиться настоящий агент. Походу, Маури попытается и его использовать в своих целях. Подстроит какую-то каверзу, в результате которой я сочту за благо на время окаменеть. И превратит в скульптуру брата-близнеца Тиндея. Как его… Колеор. Недаром жрица снабдила меня похожей одеждой. Вот им-то я и стану. Насколько же заранее она все продумала, если даже не потрудилась привезти вторую статую!
Потом, выдав меня за подарок для короля, Маури попросит агента отвезти меня в королевскую сокровищницу. А там снимет окаменение и начнет управлять моим телом.
Пару моментов я, однако, так и не смог понять. Во-первых, конечно, была неясна окончательная цель жрицы. Хрен знает, зачем ей во дворец. Но, судя по заковыристости плана, очень и очень нужно. Возможно, я что-то не так истолковал, и на самом деле Маури хочет попасть именно в королевскую сокровищницу. Тогда получается, что она просто воришка. Коллега, только покрупнее масштабом.
Во-вторых, я не мог взять в толк, почему Фергус не сдох. Ведь жрица говорила, что этим кинжалом любого убью одним ударом. На самом же деле крови было немного. Сгоряча я тогда не обратил на это внимания, но сейчас ясно понимаю: рана была пустяковая. Однако я своими глазами видел свойства артефакта. И должен был если не убить, то по крайней мере сильно ранить Фергуса. Тогда он не смог бы так быстро уйти с места драки. Странно.
В целом Маури составила хитрый, изящный план, только мне совсем не хочется быть инструментом в чьих-то руках. А потому надо прикинуть, как этому можно противостоять.
Первым порывом было, конечно, слинять отсюда к такой-то матери. Вот хоть прямо сейчас — через окно. Но чем больше я об этом думал, тем сильнее мне хотелось перехитрить эту суку. «Мальчишка», «поганые руки» — это ведь обо мне. Зубы сводило от злости, когда я об этом думал. Стыдно было вспоминать, как вожделел гадину.
Вперив взгляд в деревянный потолок, на котором плясали отблески от света факела, я напряженно размышлял. Думал, вспоминал, сопоставлял. И в какой-то момент мне на память пришла мельком услышанная фраза. Я уцепился за нее, как утопающий за соломинку. Потом слазил в интерфейс, проверил, что смог.
Да, похоже, это мой шанс. Надо действовать.
Поднявшись, я бесшумно вышел и проскользнул в сени. Весы, освещенные факелом за окном, по-прежнему лежали на лавке у стола. Взяв одну из двух чаш, я засунул ее за стоявший рядом сервант, пристроив поближе к полу. Маури ее, конечно, найдет, но для этого ей понадобится время.
Ну вот, теперь все готово к завтрашнему сражению. Конечно, сбежать и не париться проще, но раз у меня есть Синяя жемчужина, то сам Бог велел рискнуть. Маури оскорбила меня, хотела воспользоваться. Манипуляторша хренова. Грех не попробовать отомстить. Правда, затраты будут большие, ну да ладно, переживу. Больше того — постараюсь их компенсировать за ее же счет. Так что, леди, еще посмотрим, кто кого переиграет.
Ранним утром в дверь постучала Райна. Она принесла наваристую кашу, горку орехов и очередную кринку с молоком. После ее ухода я тщательно обнюхал его — а вдруг это и есть то самое зелье вселения? Но нет, молоко неожиданно оказалось просто молоком. Я его выпил, слопал кашу, а орехи заныкал на черный день.
Через полчаса, сытый и готовый к борьбе, хоть и слегка нервничая, я вышел в общую комнату и приступил к чистке Тиндея. На этот раз скреб его с осторожностью: как-никак, сакральный артефакт. Работая (реально, сам себе не верю, до чего дошел), я все время прислушивался, ожидая появления жрицы.
И она появилась. Покачивая бедрами, в темном платье с желтыми разводами, с ленивой негой в движениях и полуулыбкой на губах. Я смотрел на нее и чувствовал, как мой разум вновь погружается в парализующий дурман. Хороша! Опасна, как ядовитая змея, но как красива!
— Здравствуй, милый Гермес, — пропела она и кивнула на статую. — Закончил?
Я с трудом проглотил ком в горле. Похоже, дамочка глушит Высший эликсир магнетизма литрами.
— Почти.
— Прекрасно, не буду мешать.
Величаво кивнув, жрица выплыла из дома. А я облизнул пересохшие губы и вернулся к чистке статуи, прекрасно понимая, что следующий ход за ней.
Не прошло и десяти минут, как Маури вернулась. И не просто вошла, а вбежала. Лицо встревоженное, губы подрагивают.
— У нас проблема! — с порога воскликнула она. — Надо что-то делать!
Ожидая чего-то подобного, я тут же вскинулся. Сейчас главное не переборщить, каждое мое слово, жест, интонация — все должно выглядеть естественно.
— Что случилось?
Маури прижала руки к груди и торопливо объяснила:
— В лагере посланец короля, дознаватель. Он ищет убийцу агента.
— Ну и пусть ищет. Следов-то нет.
— Ты не понимаешь! — в отчаянии крикнула она. — Этот человек использовал ритуал Голоса крови. У него вещь убитого, она укажет на тебя!
Ну актриса! Больших и малых, как говорится. Клянусь, поверил бы ей, если бы сам не видел Фергуса живым.
Но восхищаться талантами Маури было некогда. Я испуганно округлил глаза и выпалил:
— Что ты предлагаешь?
Она прижала кулачки к пылающим щекам. Невероятно, но она действительно разрумянилась — это же надо так войти в роль!
— Не знаю. Гермес, милый, я не знаю! Ты не сможешь спрятаться, вещь жертвы будет все время вести их за тобой!
Я принялся нервно ходить из угла в угол — туда-сюда, пока якобы случайно не оказался нос к носу с Тиндеем. Внимательно посмотрел на него и повернулся к Маури.
— Ты вроде бы говорила, что умеешь на время превращать в камень?