Пляска на плахе. Цена клятвы
Шрифт:
«Выходит, ты всерьез чем-то обеспокоен?»
— Как пожелаете.
Люди Ихраза позаботились о том, чтобы разговору не мешали. Собеседники устроились на мраморной скамье, прячась от палящего солнца в тени фруктовых деревьев.
— Итак, чем я могу быть полезен вашему величеству?
Энриге тихо рассмеялся.
— Сразу к делу! Как же мне в вас это нравится, — воодушевленно сказал он и, понизив голос, наклонился к Демосу. — Я хочу попросить об услуге. Личной услуге.
«Так-так…»
—
— Вчера вы познакомились с моей блистательной дочерью Витторией.
— Она поразила меня в самое сердце, — ответил казначей. — До сих пор не могу прийти в себя.
«И, что удивительно, я почти не солгал. Будь у меня лицо посимпатичнее да нрав погорячее…»
— Воистину! Дети у меня получаются превосходно, в отличие от всего, что я делаю руками. Хранитель мне свидетель, я не хочу расставаться со своим сокровищем, но мне снова нужно выводить ее в свет. Вы понимаете, к чему я веду?
«Еще бы!»
— Разумеется. Вы говорили, ей двадцать два?
— В следующем месяце исполнится двадцать три года. Еще молода – и уже такая трагичная судьба, — гацонец издал печальный вздох. — Два брака – и оба неудачны. В восемнадцать осталась вдовой, а в двадцать три – разведена.
— Как? Разведена? — притворно возмутился Демос. — Мне казалось, вы заключили прочный союз с маркизом Ульбри. Что же он натворил, раз сам Великий наставник расторг священный союз?
«Уверен – ничего. Просто тебе захотелось продать свое сокровище подороже, не так ли?»
Король перешел на шепот:
— Маркиз был уличен в связи с мужчиной. Мне больно об этом говорить, друг мой… Такой позор! Но лучше я сам поведаю об истинной причине, нежели молва донесет до вас приукрашенные слухи. Ульбри – мужеложец. А ведь я питал большие надежды на их союз с моей дочерью.
«Никого в Гацоне не удивит столь незначительная деталь. Имей ты настоящие виды на маркиза, скандал был бы тихо замят. Тогда зачем ты настоял на разводе?»
Демос сочувственно кивнул.
— Сожалею, ваше величество. Ваша дочь заслуживает лучшей участи.
— Бедняжка несколько лет скрывала это даже от меня, опасаясь гнева и всеобщего порицания. В конце концов мы подняли тревогу, когда устали ждать наследников. В Гацоне молодые супруги стараются удовлетворить ожидания родственников как можно быстрее. А затем, когда тайное стало явным, начались церковные разбирательства, занявшие еще год.
«И теперь, полагаю, маркиза аккуратно усадят гузном на кол. Бедняга».
— Это ужасно, ваше величество. Просто ужасно. К счастью, Великий наставник оказался на вашей стороне.
— Хвала Гилленаю, да. Однако Виттория болезненно пережила эти процедуры, — Энриге выдержал трагическую паузу. — И я так хочу снова сделать ее счастливой.
— И вы полагаете, я могу помочь?
«Интересно,
— О да, ваша светлость. Я осмелюсь просить вас принять мою дочь в качестве официальной гостьи Дома Деватон.
«Внезапно. С чего он взял, что из меня выйдет нянька? Хотя, полагаю, дело в другом. Король держит нос по ветру и понимает, что я оказался основным претендентом на трон».
Демос рассеянно крутил в руках трость, в то время как его мысли были заняты обдумыванием желания короля.
— Понимаю, это неожиданная просьба, ведь подобный акт может быть расценен окружающими как будущий союз наших Домов, — добавил Энриге. — Но, в первую очередь, я хочу, чтобы моя дочь пришла в себя после унижения, не оглядываясь на слухи, которые распускает гацонская знать. В Миссолене ей будет дышаться свободнее.
«Близость к императорскому Дому улучшает цвет лица, верно?»
— И правда, неожиданное предложение, — задумчиво произнес он. — Я польщен вашим доверием.
— Больше мне не на кого положиться, лорд Демос.
«Не на Волдхардов же, с которыми твоя семья вот-вот породнится, в самом-то деле!»
— Я поговорю с матерью.
Энриге просиял.
— Леди Эльтиния была в восторге от этой идеи! Виноват, вчера мы коснулись этого вопроса за партией в ульпу.
«Живая молодая женщина в моем доме. В доме, где уже на протяжении пяти лет не слышали детского смеха. В доме, где балами заправляет молодящаяся старуха. В доме, хозяин которого даже не считает нужным его посещать. Ну еще бы мать не была в восторге от перспективы заполучить в свои лапы богатую гацонскую красавицу».
— Однако считаю своим долгом предупредить вас, что я не смогу уделять должного внимания вашей дочери, — уточнил Демос. — Служение государственным интересам поглотило меня с головой. Впрочем, моя мать с удовольствием возьмет на себя заботы о досуге леди Виттории.
«Шах и мат, мама! Разбирайся с этим сама».
Короля это устроило.
— Да будет так, — он ласково погладил напомаженную бородку. — Для меня имеет значение лишь счастье дочери. Ей будет полезно оказаться в обществе леди Эльтинии, ибо ваша мать – воплощение очарования и лоска. Виттории есть чему поучиться у такой наставницы.
«Выкручивать яйца местной знати? Плести интриги?»
— Уверен, вдовствующая герцогиня будет счастлива представить вашу дочь столичной знати, — ответил казначей.
«А заодно – в очередной раз воткнуть мне шпилю в нежное место. Она никогда не успокоится».
Правитель Гацоны громко хлопнул в ладоши – то был жест, означавший успешное завершение сделки.
— Отлично, лорд Демос. Сообщайте обо всех расходах, связанных с пребыванием моей дочери. Не экономьте: я покрою все издержки, лишь бы она снова улыбалась.