Пляски на черепах
Шрифт:
Маша схватила сладкий пахнущий непонятно каким запахом пирог и ничего не соображая, стала запихивать его в рот, а потом еще и присела…перед могущественным человеком Васькой Перевертайло. Он тут же моргнул ей, но в ответ она только расплакалась.
— Ты чаво? Поладим, не переживай.
— Да я сама думаю об этом, но…чичас это никак не озможно. До революции я лечилась у врача… сифилис подцепила с барином и вылечить не успела. Врача расстреляли в первую же ночь. Ты подожди, милок, болезня сама пройдет. Как только я это почуйствую, сама тебя разыщу. Ты только не дай мне
Она впервые поняла, что голод — это ужасная штука и человек не в силах его победить. Она почувствовала прибавление сил и взялась за швабру.
Едва Васька Переверайло об устроился в самой большой комнате, как буржуй, стали приходить другие семьи с бумажкой в руках. Эта бумажка вручалась Васе Перевертайло, а он долго крутил ее в руках, отыскивал подпись и обычно задавал один и тот же вопрос:
— Кто такой вошь мирового пролетариата?
— Ммм…
— В таком разе озращайся обратно, запишись в политический кружок, наберись грамоты и приходи, поможем. Партия своих не оставляет в беде. Давай, топай.
— Но как же? у меня внизу баба на сносях, куды ее девать прикажешь?
— Следующий! — громко произносил Перевертайло и следующий плечом выталкивал просителя, стоящего впереди.
— Кто такой есть вошь мирового пролетариата? — задавался тот же вопрос следующему просителю.
— Он наш отец, наша мать, наше все, он завоевал власть и преподнес ее нам на блюдечке с голубой каемочкой. Вот кто такой наш вошь, а фамилие Ленин-Бланк, еврей по матери, и я тоже еврей и горжусь этим. Я из Ермании приехал. Выдели мне две комнатухи: жена приедет, дети за ней последуют, будь другом. Шалом.
— Шалом, — произносил Перевертайло Васька, именовавшийся раньше Перевертайлес Хаим. — Да здравствует вошь мировой революции! Твоя комната слева от меня, занимай, пока не заняли другие. И еще одна буквально рядом. Шалом, друг.
Когда все восемь комнат были заселены, прибыли еще пять семей.
— Не могу. На кухне? Нет, кухню мы занимать не собираемся. Уж если того, уж если некуда, могу дать совет. Найдите благополучный дом в городе, умертвите всех и занимайте дом, поселяйтесь в нем на благо мировой революции.
— А так можно?
Можно, отчего же нельзя. Товарищ Ленин, царствие ему небесное, нам все разрешил.
Маша Шпилькина очень поздно закончила уборку и ушла в маленькое помещение без окон, без обогревательных приборов, легла, не раздеваясь, и крепко заснула.
Утром все гопники уже отправились на работу, но лестничная клетка вся была в моче, а два ведра с фекалиями переполнены настолько, что на полу оставались брызги. От этого шл дурной запах и Маша, чтоб ее не вырвало, широко открыла рот, чтобы не дышать носом, а потом, по возможности открыла все окна.
Во время выноса второго ведра Маша поскользнулась на ступеньках, и часть дерма выпачкало ее ноги до колен. Пришлось вставать, оттирать тряпкой ноги, потом руки, адаптироваться к запаху и уносить ведро еще сто метров к общественному туалету.
Дорого приходилось платить за жизнь, она это хорошо понимала, и это понимание поддерживало ее, как никогда
Недалеко от общественного туалета из небольшого диаметра трубы хлестала вода. Это обрадовало ее. Она подошла, сполоснула ведро, сняла обувь и вымыла ноги и руки до локтей.
Набрав воды, вернулась в дом, промыла лестницу, полы и только потом взялась за второе ведро и уборку грязного пола вокруг ведра и даже того, с которым она споткнулась.
Когда она во второй раз отмывалась у колонки, мимо проходил мужчина. Он ее уже миновал, но вдруг повернулся и спросил на французском языке, какая это улица. Маша ответила почти без акцента. Иностранец заинтересовался, повернулся к ней лицом, а потом подошел ближе.
— Подождите, я сейчас вернусь, — сказала она, не глядя на него и быстро убегая к дому, чтобы оставить там ведро.
— Расскажите о себе, кто вы такая? — спросил незнакомец, когда Маша вернулась.
Француз выслушал ее и сказал:
— Срочно соберите свои вещи, закройте дом, я вас буду ждать вот за этим домом. Вас не должны увидеть ваши начальники или жильцы. Я отведу вас в французское посольство, вас возьмут на работу, а там посмотрим.
Она вернулась в дом около пяти часов пополудни, достала небольшой чемодан и загрузила его своими вещами и ценностями, а так же фотографиями родителей и сестер. У нее не дрожали пальцы на руках, не дрожали колени, эта дрожь началась только тогда, когда она закрыла за собой входную дверь дома, в котором она выросла и снова стала Светланой Колокольцевой. В последний раз стала перед запертой дверью, трижды перекрестилась и, не вытирая слез, бросилась догонять своего спасителя, посланного ей самим Богом.
— Трудно поверить, что все это происходит со мной, ведь я, обесчещенная, должна была лежать на дне реки и ждать, когда эти уроды вытащат мое тело, чтобы похоронить в общей могиле. Простите меня мои родные. Бог не оставил вам шансов на жизнь, а мне продлил. Слава тебе всевышний!
4
Ленин полностью, словно карточный домик, развалил Россию за не полных семь лет своего хаотического правления. Он начал уничтожать имущий класс, в руках которого находились бразды правления во всех сферах, во всех областях хозяйственной и политической жизни. И в этом немалая заслуга тогдашнего правителя России Керенского. Приходится признать, что это были слабые, неумелые руки случайно появившегося бестолкового горлопана который невольно помог Ленину захватить власть, а потом удрал в Америку, переодевшись в женскую одежду.
Ленин полностью уничтожил сельское хозяйство страны, вырезал 3, 7 миллиона зажиточных крестьян, ошибочно полагая, что они враги советской власти; он расстрелял священников и разграбил монастыри, устроив в них конюшни.
Как в городе, так и на селе остались одни гопники. Они не желали и не умели работать. Так впервые советская власть подарила тому же бедному люду, гопникам, пролетариям всех мастей голод, начавшийся в 1918 и длившийся до 1922 года. Гопники начала поедать своих детей, перестали хоронить друг друга, поедая человеческое мясо.