Плюшевые самураи (сборник)
Шрифт:
Когда первое отделение заняло позиции на берегу, несколько человек укрепили трап, и по нему сползла боевая машина десанта «Евфрат» желто-зеленого цвета. Следом за ней опять побежали бойцы. Некоторые – в касках, у других головы перевязаны зелеными платками. Форма – не новая, желтая, выцветшая, под цвет степи вполне подходящая; поверх курток и рубашек навешено много боеприпасов. Все свое носи с собой…
Несколько солдат скатили по трапу пушку. Другие тащили нечто, напоминающее миномет. Еще солдаты – с ящиками. Как их все-таки много!
Грозное рычание сотрясло воздух – завелся танковый двигатель.
Ни выстрела не раздалось с наших позиций, молчали автоматы и пушки противника. На противоположном берегу взвилась в воздух красная ракета. Сейчас начнется…
Танковая пушка выстрелила почти сразу – снаряд унесся в сторону наших позиций, взорвался среди домов. Персы целились по флагу. «Барс» тронулся с места и начал набирать обороты. Вылетел на то место, где вчера располагался палаточный лагерь, смял будку туалета, едва не опрокинул одиноко торчащий душ.
Рявкнули гранатометы отделения Сысоева – одна граната подняла столб воды, перелет; другая взорвалась среди персов, кто-то наверняка пострадал. В ответ заработала скорострельная пушка боевой машины десанта. Разрывные пули косили кусты на позициях полковника, но стрельба была неприцельной – «Евфрат» стремился подавить активность врага плотностью огня. Неприятно, мешает, однако, ничего страшного – вряд ли персам удалось в кого-то попасть. Отделение Сысоева зарылось глубоко.
Между тем танк двинулся на позиции полковника. Как мы и предполагали, взрытая земля не осталась незамеченной. Боевая машина десанта покатилась в нашу сторону. За ней цепью бежали автоматчики.
Чекунов подождал несколько секунд – «Евфрат» как раз поднялся на насыпь железной дороги – и ударил по нему из крупнокалиберного пулемета. Пули застучали по броне, в клочья разорвали одно из колес. Еще раз рявкнула пушка – на этот раз вступили в бой артиллеристы противника. Снаряд разорвался перед нашими окопами – осколки визжали, летя во все стороны, на каски сыпалась земля.
Персы подорвали несколько дымовых шашек, скрывая своих бойцов и технику на берегу. Танк развернулся и помчался к нам. Он уже преодолел железнодорожное полотно, и сейчас повернулся к позициям Сысоева боком. Но для прицельного выстрела кумулятивной гранатой было далеко, а пулеметы не страшны и боковой броне «Барса».
Нехорошо, что они двинули танк на деревню. Перед позициями Сысоева – мины, есть небольшая вероятность, что танк подорвется. У нас, кроме гранатометов, нет ничего. Кстати, почему они игнорируют пушку? Скорее всего, наше орудие не слишком заметно. Выкрашено в защитный цвет, людей вокруг нет, не стреляет… Эх, нам бы хоть пару снарядов! Жаль, подкалиберных не выделили – те без взрывателя, практически стальные чушки. Броню, может, и не пробьют – но башню оторвут, если удачно попасть. Да и гусеницу повредить – неплохо.
Персы выстрелили из пушки еще раз. Целились лучше – снаряд угодил в «штабную» избу, из которой я наблюдал за рекой несколько часов
Чекунов вновь ударил из пулемета – автоматчики противника залегли. Танковая пушка выстрелила – снаряд упал рядом с нашей траншеей, землю ощутимо встряхнуло.
Наверное, мы зря разделились на два отделения. Сейчас нас сомнут. Просто сомнут…
– Держим оборону! – во весь голос, стараясь перекричать стрельбу и рев моторов, приказал я. – Подпустим танк ближе!
Пусть только подберется на расстояние броска. Противотанковых гранат у каждого по несколько штук, и бросать их мы все умеем…
– Казаки говорят – Иванов сбежал, – прокричал из соседнего окопа Джальчинов. – По овражку.
Неужели все-таки старый рабочий украл взрыватели? Вовсе не для того, чтобы помочь персам, а для того, чтобы пушка оказалась бесполезной, и его не поставили главным орудийного расчета – тогда уж точно не сбежишь. И как мы сразу не догадались? Ведь вовсе необязательно работать на кого-то. Можно работать и на себя. Сохранять свою жизнь – пусть и ценой чужих!
Не хотелось верить в предательство Федора, но все говорило в пользу этого. Одно утешало – в спину нам стрелять он вряд ли станет. Другие цели…
Я отбросил пустой магазин, вставил в АВК следующий. Сейчас персы подойдут ближе – и начнется.
Персидский танк сбавил скорость. Броня крепка, зачем приближаться? Наша вылазка вряд ли увенчается успехом – вокруг «Барса» много автоматчиков. А танк будет расстреливать наши позиции из пушки – и рано или поздно сровняет их с землей. Хотя штабисты и утверждали, что на всю деревню снарядов не хватит. Нет, на нашу долю, пожалуй, хватит…
Пальцев выстрелил из гранатомета. Не попал, а по окопу казаков открыли огонь из всех видов оружия: работал пулемет «Евфрата», стреляла с берега пушка, строчили автоматы пехоты. Разноголосый шум перекрыл гулкий выстрел орудия, на который персы отреагировали как-то странно – танк сорвался с места и понесся вдоль наших позиций, словно специально подставляя бок.
Старостин, засевший на правом фланге, кричал:
– Это наша пушка!
Действительно, маскировочную сеть сорвало с орудия выстрелом, и сейчас было отлично видно, как Иванов, сгорбившись за щитком, отчаянно крутит ручки наводки. Зачем он это делает? Ведь взрывателей все равно нет… Хочет попасть болванкой снаряда в гусеницу? Или просто вызывает огонь на себя, давай нам пространство для маневра?
– Стреляй! – закричал я Старостину. – Лупи по нему из гранатомета!
Поручик выскочил из окопа, поднял РПГ-7, выстрелил… Промахнулся. И упал, срезанный очередью.
Проклиная не вовремя поданную команду, я помчался по траншее. Молодой помещик лежал на насыпи окопа. Я схватил его за ногу, втянул в траншею, уложил на землю. Мертв. Пули прошили тело в нескольких местах. Одна пуля попала в голову. Никакой надежды, и пульс проверять не надо.
Гранатомет валялся чуть дальше… Его нужно достать. Втаскивая в окоп Старостина, я не слишком опасался получить пулю – и мне повезло. За гранатометом вылезать было страшно – по нашей траншее лупили так, что и автомат высунуть не получится. Пули взрывали насыпь, словно пытаясь пролезть в окоп под землей.