Плюшка для Сокола

Волкова Риска

Что тогда я так и не додумала. Тетушка Хлоя вовлекла меня в какой-то разговор о новомодных бытовых заклинаниях, а еще о том, что у известной певицы Лауры искусственный нос, и еще о чем-то…Я старалась поддерживать беседу, но все равно клевала носом. Сказывался напряженный день…

— Ты завтра с нами? — спросила Марта, подошедшая спустя пару часов.

Я кивнула.

— Да. Вроде к зачету подготовилась, могу и поработать…

— Тогда отлично! Слушай, не ходи по такой темноте одна. Доктор Эхо просил выделить тебе палату, которая пока пустует. Можешь поспать, а с утра приступать к обязанностям. — сообщила девушка.

— Спасибо! — улыбнулась я.

Затем попрощалась с тетушкой, поцеловав ту на ночь, и отправилась следом за Мартой. Впереди меня ждали долгожданный сон и целый день усердной работы.

Глава вторая. Зачет

Глава вторая. Зачет.

— Привет! Готова? — подсел ко мне Ал, когда я разместилась в небольшом кабинете, уже заполненном галдящими студентами, за партой, на задних рядах.

Я качнула головой.

— Пятьдесят на пятьдесят. Не все задачи сделала, но надеюсь, что прокатит. Я вообще мало понимаю в этих всех формулах и графиках…

Невольно заметила, как в кабинет проходит Илез вместе со своими друзьями-прихлебателями. С гордо выпрямленной спиной, с чуть застывшей высокомерной маской на лице. Вот уж у кого точно были сделаны все задачки к зачету… Он даже не сомневается в себе, не испытывает ни капли волнения!

Следом за ними в кабинет зашел и чуть сутулый профессор, несший стопку наших мерцающих магическим фоном ведомостей.

— Все присутствуют, надеюсь? — сказал он, раскрывая верхние из них.

На зачете были все, желающих пропустить его не оказалось. С замиранием сердца я стала смотреть как одни за другим стали подсаживаться к профессору студенты, открывая свои идеальные работы, которые учитель просматривал, и, прищелкивая пальцами, ставил в ведомостях “Зачет”.

Прошли уже почти все, в том числе и Ал, к которому хоть профессор и прокопался касаемо выполнения работы, но все равно получил необходимую запись в зачетке.

— Давай уже, трусишка! — шепнул мне на ухо полуэльф, видя, что я никак не могу решиться.

— Ага! — отозвалась я, невольно бросая взгляд туда, где сидела стайка темных с Илезом во главе. Я не могла понять, почему он все еще не подошел к преподавателю, ведь все его друзья уже сдали зачет! Неужели не готов? Обдумать я как следует эту мысль не смогла, так как профессор, устав ждать следующих желающих, начал просто вызывать к себе методом выборочного тыка. Естественно, я была одной из первых, на кого указал его крючковатый палец.

— Ну с… Что тут у нас? — приподнял профессор кустистые седые брови и рассматривая мою работу.

— Я сделала несколько задач… Все не сумела… — горестно вздохнула я, стараясь принять смиренный вид и надеясь на лучшее. Сердце же бешено колотилось от волнения.

Я надеялась, что мужчина, пролистав решенные задания, пожурит меня за несделанные пару задач, но все же смилуется, однако, все произошло совсем не так.

Профессор, едва раскрыв первые страницы, вдруг с яростью отшвырнул мою работу. Да так, что исписанные листы, плохо скрепленные между собой в папке, разлетелись по затоптанному полу.

— Вы в своем уме, Плюшкина?! — противным блеющим голосом вдруг взревел он, а его лицо исказила гримаса гнева.

— В моей работе было что-то не так? — дрогнувшим от волнения голосом спросила я, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

— Цвет! Вы использовали черные чернила! А я говорил, что ненавижу их! Работа должна была выполняться только синими! — закричал профессор.

Меня кинуло сначала в холод, а потом в жар. Я смотрела на свои буквы и числа, выведенные аккуратным почерком, и никак не могла взять в голову, в чем все-таки моя вина. Разве можно было так кричать просто из-за цвета надписей?

— Простите, профессор! — вытянул вдруг кто-то руку из нашей группы, какой-то светловолосый парень. — Вы правда ничего не говорили про цвет чернил на прошлой паре. Как Таня могла бы об этом узнать?

— Ты тупой или глухой?! — вновь взревел преподаватель. — Говорил! А Вы, Плюшкина, убирайтесь из кабинета, и не занимайте мое время! Придете на пересдачу.

К горлу подступил горький комок слез обиды. Какая разница, какими чернилами написана работа, если она правильная? Неужели было сложно хотя бы посмотреть ее?!

Дрожащими руками я стала собирать рассыпавшиеся листы. Затем подошла к своему месту, рядом с Алом и, поймав от него сочувственный взгляд, схватила сумку и выбежала в коридор. Я промчалась по нему, едва ли не бегом, стараясь найти такое место, где меня бы никто не смог найти. Я знала, что в конце этажа есть узкий проход на застекленную хрусталем веранду. Она никогда не пользовалась особой популярностью из-за излишнего холода зимой, или из-за жары летом… Зато я облюбовала это место, чтобы можно было посидеть в тишине, устав от шума чужих голосов и смеха.

Сейчас же, я, усевшись на небольшой подоконник, и глядя вдаль, на городские черепичные крыши, позволила себе разреветься. Ведь я работала! Правда! Сама делала эти дурацкие задачки, в отличие от тех, у кого принимали зачет с легкостью, за деньги. Неужели сложно было посмотреть? Или хотя бы не кричать… Не хамить… Я вытерла с щек набежавшие слезы, успокаиваясь.

— Сама виновата, глупая Плюшка! — шепнула я сама себе. — Почему позволила на себя накричать? Нужно было ответить этому старому хрычу что-то….

Но я не могла. Не умела хамить с детства, не умела и спорить с теми, кто меня старше, почти преклоняясь перед их опытом и знаниями…

Внезапный скрип открывающейся двери, оторвал меня от мыслей. Я тут же сделала вид, что невозмутимо любуюсь пейзажем за окном, надеясь, что следы от слез уже высохли.

— Привет. — я повернулась на голос, вновь удивляясь тому, что этот человек оказался сейчас здесь, рядом со мной. Илез стоял, чуть склонив голову и изучающе смотрел на меня. — Слышал, что произошло на зачете…