Плюсик в Чарму
Шрифт:
– У вас?!! – обалдела я, быстро пересчитывая свечи. Они висели рядами по десять штук. Поэтому считать их было очень удобно. – Вам семьдесят? Ничего себе! Ну… эм… поздравляю! Вы отлично выглядите для своего возраста! Нет, ну правда!
Мне стало как-то неловко. Меня тут пригласили на юбилей, а я без подарка! Как-то некрасиво. Мозг усиленно генерировал поздравление с юбилеем. Я вспомнила, как поздравляла одну тетечку с издательства.
– Что? – обалдел ректор. Я смотрела на него так, словно завтра он проснется в четыре утра, сядет на первый автобус и поедет в центральную поликлинику. Просто посидеть в очереди.
– Семьдесят – это не так уж и много! Пенсионерам лишь дай дорогу! Они еще ого-го! Этот возраст начало всего! – наизусть шпарила я. – Чтобы пенсии вам хватало, чтоб давленье пореже скакало. Чтобы внуки не огорчали! И родные вас …
Договорить я не успела. Я вспомнила, что он учился вместе с моей сестрой. И мне стало немного стыдно. Это ж надо было забыть!
– Вы знаете, я очень хотел с вами поговорить. Наедине. Без формальностей, - начал Филиус задушевным голосом, предлагая мне присесть в кресло.
Я ущипнула себя на всякий случай. Бокалы сверкнули гранями, а я присмотрелась к ним. В них плескалось что-то похожее на вино.
– Мне неловко это говорить, но я не могу вас забыть, - Филиус опустил глаза. – С первого момента, когда увидел. Я понимаю, что слишком часто вызываю вас в Академию… Но это только потому, что вы мне очень понравились… К сожалению, я не мог проявлять какие- либо знаки внимания к вам в присутствии других родителей. Сами понимаете, я – ректор! Я должен держать авторитет и нейтралитет… Но сейчас, когда мы остались вдвоем, я хотел бы узнать вас поближе…
- Знаете, - сквозь зубы процедила я, растирая глаза и все еще поражаясь произошедшему. Вот теперь я окончательно проснулась. И даже успела разозлиться! – А не пошли бы вы работать! У вас там Академия без присмотра!
– Зачем же вы меня посылаете? – спросил Филиус, улыбаясь.
– Чтобы для начала стать друзьями по переписке! – вежливо ответила я. – А адрес указываю, чтобы знать, куда писать письма мелким почерком!
«Ты с ума сошла!!!», - хором закричали добрая и злая тетя, когда я открыла рот для указания адреса посыла. «У тебя ребенок учится в Академии!!!», - орали тетки наперебой. «Ты уже и так записала его в пенсионеры!», - возмущались тетки.
Я прикрыла рот, чувствуя себя заложницей ситуации. Ругательства застряли в горле, когда я прикинула, чем обернется это все для Никиты.
– Не составите ли мне компанию? Я хотел бы пригласить вас на свидание. Вот такое вот скромное свидание, - скромно произнес Филиус, протягивая мне бокал.
«Помни, он – ректор Академии, в которой учится твой ребенок!», - напоминали тети, когда я присела в кресло.
– Я не хотел все это делать так, - отвел глаза Филиус. – Просто, мне показалось, что по-другому вы не согласились бы. Я извиняюсь, что поступил именно так…
Я молчала, глядя на бокал. Красивые глаза ректора намекали мне, что мне не мешало бы сделать глоток. Я улыбнулась, поставив бокал на стол.
– Знаете, я бы хотел поговорить о Никатосе, - произнес ректор, делая глоток из своего бокала. – Он вам уже похвастался? Если нет, то я расскажу! Никатос – единственный в классе, кто справился с заданием! Единственный. И, скажу по секрету, другим ученикам помогали родители. А он справился сам!
У меня еще со вчерашнего «справился сам» колени болят. И спина ноет.
– Это говорит о том, что он обладает огромным магическим потенциалом. И если этот потенциал развивать, то из него получится великий маг! – произнес Филиус, глядя на меня красивыми глазами. – Я так понимаю, что в этом есть и ваша заслуга…
Да нет, что вы! Я здесь совершенно не при чем!
– Пейте, не стесняйтесь! – послышался голос Филиуса. Что-то мне не очень нравится! Я смотрела, как ректор делает глоток, а потом переводила взгляд на свой бокал.
– Господин ректор, - послышался стук в двери. – Можно вас на минуточку? У нас тут небольшое происшествие.
– Я занят! – резковато произнес Филиус, снова улыбаясь мне. Я держала в руках свою пудренницу. И поглаживала пальцами крышечку.
– Я настаиваю, - произнес голос за дверью. То ли писклявый мужик. То ли басистая женщина. Я так и не поняла, кто там.
– Хорошо, - нервно бросил ректор. – Посидите пока что здесь. Я сейчас вернусь.
Он поставил свой бокал на стол и с бормотанием: «Ничего без меня не могут!», вышел за двери.
– Слушай, - послышалось из пудреницы. – У тебя есть, чем … ик! Счет… ик! Пополнить?
– Отлично! – обрадовалась я, осматриваясь по сторонам. Открыв пудреницу, я выпустила свою фею. Она летала плохо. Мятые крылья едва держали ее воздухе.
– Опачки! – потерла она ручки. – Пестики-тычинки! Банкет! Люблю банкеты!
Она подлетела к моему бокалу и принюхалась.
– Хм! – произнесла она. – Тут че-то странное! Ну да ладно! Здесь еще второй бокал есть!
Она полетела к бокалу ректора и перевесилась за ободок.
– О, а тут нормальненько! – крякнула она, склонившись над вином, а потом тяжко взлетая.
– Отличное вино! Ну все, я полетела! Что-то голова кружится! Ты… это… обращайся!
Она едва долетела до своей пудреницы и провалилась в спячку. Мой взгляд скользнул по бокалам. Они были одинаковые. Но печень феи вряд ли ошибается.
Я занервничала. А вдруг меня хотят отравить? Вдруг это ловушка? Нет, ну мало ли?
Осторожно взяв бокалы, я поменяла их местами, и снова уселась в кресло.
Часики тикали, попа чесалась, во рту продолжали гадить кошки, а мятое лицо в зеркале притягивало мужиков со скоростью один ректор в час.
Ректора все не было. Я откинулась на спинку и вздохнула. Нужно было надеть противозачаточную шапочку.