По большому льду. Северный полюс
Шрифт:
Понятно, что для каждой вернувшейся на материк партии, ее участие в штурме Северного полюса на этом закончено. Она выполнила возложенные на нее функции и больше не участвует в доставке грузов для основной партии.
И наконец, когда все вспомогательные партии завершат выполнение работ по прокладыванию трассы и доставке грузов, за дело берется основная партия, предназначенная для финального рейда. Она должна быть компактной и состоять из тщательно подобранных людей, ибо небольшая группа, сформированная в результате многолетнего отбора наиболее приспособленных более маневренна, чем большая.
Каждая партия состояла из четырех человек и представляла автономное подразделение, снабженное всем необходимым снаряжением; отдельные нарты в случае непредвиденной ситуации тоже могли бы рассматриваться как автономная единица, если не учитывать спиртовых горелок и кухонной утвари. На каждых нартах имелся запас провизии для людей и собак, кроме того, одежда для погонщика. Стандартный набор грузов предназначался для жизнеобеспечения погонщика и собачьей упряжки в течение 50 дней.
Предусматривалась также возможность пожертвовать несколькими собаками, чтобы, в случае необходимости, прокормить ими остальных; в этом случае еды должно было хватить на 60 дней. Если бы собачья упряжка с нартами отстала от своей партии, отставший погонщик имел бы все что нужно, за исключением плиты для приготовления пищи. Если бы, провалившись в полынью или в результате несчастного случая, оказались потерянными нарты со спиртовой горелкой, то партия, которой они принадлежали, должна была соединиться с любым другим подразделением экспедиции.
В этом санном походе мы в основном пользовались новой спиртовой горелкой, конструкцию которой я усовершенствовал в течение зимы. Мы практически отказались от керосинок, за исключением нескольких миниатюрных печек с двухдюймовыми горелками для сушки рукавиц.
Загрузка нарт происходила по вполне стандартному сценарию: на дно, полностью покрывая всю площадь нарт, укладывался слой красных жестяных банок с пеммиканом для собак; затем два слоя банок с галетами, слой пеммикан для экипажа в синих жестянках, слой банок спирта и сгущенного молока, сверху небольшая шкура, чтобы укрываться во время ночевки в иглу, лыжи и запасная пара обуви, ледоруб и нож-пила для выпиливания снежных блоков. Запас обуви составлялся из расчета нескольких пар эскимосских камиков из тюленьих шкур на каждого участника похода; нетрудно представить себе, сколь губительны для любой обуви сотни миль переходов по пересеченной местности с глыбами льда и снежными сугробами.
При укладывании грузов на нарты мы стремились, прежде всего, надежно закрепить грузы и скомпоновать их так, чтобы центр тяжести находился как можно ниже, и, значит, нарты трудно было перевернуть.
Вот стандартный дневной рацион во время работы на завершающей стадии похода на Северный полюс для всех экспедиций:
1 фунт пеммикана,
1 фунт галет,
4 унции сгущенного молока,
пол унции прессованного чая.
Всего: два фунта и четыре с половиной унции твердого вещества на человека в день. Плюс 6 унций жидкого топлива – спирта или керосина.
При таком рационе питания даже при самых низких температурах человек может выполнять тяжелую физическую работу, сохраняя при этом хорошую физическую форму в течение продолжительного временного периода. Я считаю, что такой набор продуктов питания, как никакой другой, способен обеспечить организм всем необходимым для поддержания нормальной температуры тела и тонуса мышц.
Дневной рацион собаки составлял один фунт пеммикана; эти потомки полярных волков настолько выносливы, что даже при скудном питании могут работать длительное время, но, даже зная об этом, я, тем не менее, всегда старался на период проведения работ в полевых условиях обеспечить их таким количеством пищи, чтобы они были накормлены, по крайней мере, не хуже, чем я сам.
Частью научной работы нашей экспедиции являлось измерение глубин от мыса Колумбия до Северного полюса. Лот, который, покинув мыс Колумбия, использовала наша экспедиция, представлял собой деревянный барабан такой же ширины, как и нарты, со съемной коленчатой рукояткой, вставляемой в катушку с любой стороны; на катушке было намотано 1000 саженей (6000 футов) специально изготовленной стальной фортепьянной проволоки диаметром 0.028 дюймов, к которой крепилось четырнадцатифунтовое свинцовое грузило. На нижнем конце грузила было установлено бронзовое устройство, напоминающее двустворчатую раковину моллюска; коснувшись дна, оно срабатывало, автоматически захватывая пробу грунта. Таких лотов у нас было два.
Детали этих приспособлений имели следующий вес:
каждая тысяча саженей проволоки – 12,42 фунта,
каждая деревянная катушка – 18 фунтов,
каждое свинцовое грузило – 14 фунтов.
Весь прибор с полной катушкой весил 44,42 фунтов.
Следовательно, вес двух приборов составлял 89 фунтов, а вместе с третьим запасным грузилом достигал 103 фунтов.
И лоты, и проволока были изготовлены специально для экспедиции и, насколько мне известно, были самыми легкими из тех, что использовались в аналогичных случаях.
На ранних стадиях нашего продвижения к полюсу один лот входил в состав снаряжения основной партии, а второй – партии первопроходцев. Когда нам встречалась полынья, мы делали замер у края льдины; когда не было открытой воды, мы делали лунку во льду, если, конечно, удавалось найти достаточно тонкий лед для этой цели. Благодаря небольшому весу прибора, с задачей по замеру глубины легко справлялись два человека.
Расстояние, пройденное за день, мы поначалу определяли методом навигационного счисления, которое потом корректировалось астрономическими измерениями широты. Суть наших расчетов была достаточно проста: направление мы определяли по компасу, а пройденное расстояние вычисляли как среднее арифметическое длины пройденной за день дистанции по оценкам Бартлетта, Марвина и меня. На судне навигационное счисление включает в себя определение направления движения по компасу и величины пройденного пути по лагу. На материковом льду Гренландии я проводил навигационное счисление, пользуясь компасом и одометром (колесо с циклометром), но им невозможно пользоваться на льду северного океана, там он просто развалился бы на части. В общем, можно сказать, что навигационное счисление на арктическом льду – это усредненная субъективная оценка пройденного расстояния, которая время от времени проверяется и поправляется с помощью астрономических наблюдений.
Трое участников нашей экспедиции имели достаточный опыт путешествий по арктическому льду, чтобы достойно справиться с задачей определения пройденного за день расстояния и оценить его с приемлемой точностью. Этими тремя были Бартлетт, Марвин и я. Когда мы сверяли результаты наших навигационных счислений с астрономическими наблюдениями, то в среднем значения наших оценок оказывались в пределах допустимой погрешности.
Без сомнения, простое навигационное счисление без тщательной проверки и корректировки с учетом астрономических наблюдений не может считаться достаточным для научных целей. На ранних этапах нашего санного марша солнце не баловало нас своим присутствием, лишая возможности точно определить свое местоположение. Позднее, когда солнце освещало нам путь, мы проводили наблюдения, необходимые для проверки и уточнения наших навигационных счислений, но не более того: я не хотел тратить на это силы и напрягать глаза Марвина, Бартлетта, да и свои.
Собственно говоря, наблюдения проводились на каждом пятом переходе, если только это представлялось возможным.
Глава XXIII. Наконец пересекаем замерзший океан
Настоящая работа экспедиции началась 15 февраля, когда Бартлетт покинул «Рузвельт», чтобы отправиться в венчающий наше путешествие санный поход к полюсу. Все, чем мы занимались предыдущие несколько месяцев, было лишь прелюдией к самому главному. Прошлым летом мы провели свой корабль через сплошь забитый льдами пролив между Эта и мысом Шеридан; в долгие периоды осенних сумерек мы занимались охотой, чтобы обеспечить себя мясом; мы пережили мрачные тягучие месяцы черной полярной ночи, сохраняя бодрость духа надеждой на то, что с возвратом света у нас появятся силы и мы успешно преодолеем льды Северного Ледовитого океана.