По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том II

Нукланд Алан

Глава 6. Часть 4

***

Совещание длилось ещё около часа, по окончании которого был заверен ряд кандидатур на повышение в капитаны и фаргранды, в число которых вошли рекомендованные мной Драксан Аблагард, Беара, Кэра и Сиэрд. Дальнейшие назначения новые офицеры должны были осуществить уже сами внутри групп своей ответственности. Также, помимо стратегии битвы, было решено ввести отдельные отряды потрошителей, задачей которых являлся сбор и обработка убитых в бою силзверов — так как они относятся к животной расе, то и

мясо их более чем приемлемо к употреблению, в том числе и с психологической точки зрения. В этом случае мы, помимо пополнения съестных припасов, ещё и частично предотвращаем повторное подъятие черноглазых. Полностью это проблему не решит, но других вариантов обезопасить себя от этого явления мы не нашли, ведь экзорцистов, увы, у нас не было.

По плану обороны же всё было предельно ясно — удерживаем замок сколько сможем всеми возможными способами, а потом отступаем в подземелья. Магия, артефакты, жидкий огонь, алхимия, симвология, ловушки — всё пойдёт в ход без всякого сожаления. Если потребуется взорвать часть замка вместе с противниками — взорвём; вынуждены будем активировать массовые заклинания, что разрушат большую часть города — что ж, так тому и быть. Конечно, силзверы наверняка заблокируют подобные глобальные плетения и какого-либо значимого ущерба они им не нанесут, но хотя бы время мы таким образом выиграем.

Наша задача — выжить до того момента, когда диверсионный отряд проникнет в Афилем и откроет портал. Вся надежда только на них…

Едва мы вышли из покоев барона, я подошел к Кривглазиану и кивнул в сторону.

— Отойдём? Нужно кое-что обсудить.

Мы двинулись дальше по коридору и остановились у перил, после чего магистр сделал несколько пассов рукой и сотворил какое-то заклинание.

— Можешь говорить, — он посмотрел на меня, — под сферой тишины нас никто не услышит.

— Дело касается твоих подземелий. — Я взглянул ему в глаза. — Ты спускался туда после того, как мы вышли из них?

— Как “плавно” мы перешли на “ты”, - Кривглазиан хмыкнул. — Думается, эта виверна внутри тебя не особо-то меня жалует, что и сказывается на характере. Что же касается твоего вопроса, то нет — я вновь запер туда вход сразу после того, как вы покинули их, и сам не был там с тех пор. Разве что в Зале Преобразования, когда Дроко пробил туда путь. А почему это так важно?

Я покачал головой.

— Не здесь. Чтобы всё объяснить, нам нужно пойти туда. Причём прямо сейчас.

Маг нахмурился, но задавать новых вопросов не стал. Мы спустились по лестнице, дошли до входа в подземелья и отправились на пятый ярус, и по дороге я решил воспользоваться моментом и прояснить несколько важных для себя деталей.

— Нет ли в Древнире какой-либо нерушимой клятвы верности, с помощью которой можно обезопасить себя от предательства? — спросил я, не отрывая взгляда от спины впередиидущего старика.

— Такое есть только в репертуаре магов крови, — ответил Харлен. — Узы верности. Действует как смертельное проклятие для того, кто нарушил договор. Давать свою кровь кому-либо вообще опасная вещь, и спасает лишь то, что одной капли недостаточно для серьёзных ритуалов членовредительства. Но “Узы верности” тоже не панацея. Любую магию можно побороть другой магией, либо обойти условия договора хитростью, если знать как. — Он на мгновение обернулся. — Так что предатели, увы, были и остаются проблемой всех времён и народов.

Я хмуро кивнул.

— Ясно. А что насчёт лимраков? Как их можно выявить? Ты же как-то понял, кем я являюсь, а я тогда даже ни в кого не превращался.

— Молодых лимраков выявить как раз-таки проще всего. Ты этого не замечал, но твои зрачки всегда расширялись больше обычного, когда ты на кого-нибудь смотрел. Отвёл взгляд — вернулись в норму, вновь посмотрел —

чуть расширились. Это потому что лимрачная метка, она же жертвенная, блуждала в поисках цели для поглощения, чтобы тело прошло расовую инициацию. Потом чем дальше, тем сложнее становится обнаружить лицеделов — мастера перевоплощений, как никак. Хотя в первое время, особенно если лимрак выбирает путь слияния с жертвой, а не её полное порабощение, в какой бы форме он не находился, остаточные привычки от трансформации в другие существа оставляют свой след — например, ты вот чуть горбатишься, как страген, нюхаешь воздух, водишь ушами и можешь с удовольствием съесть плохо прожаренный кусок мяса. Не говоря уже о том, что ты постоянно озираешься в поисках хвоста.

Услышав это, я резко выпрямился и невольно бросил взгляд на свой зад. Заметив это краем глаза, Харлен усмехнулся.

— Именно. Для тех, кто знал тебя до инициации, эти детали без труда бросаются в глаза. Другое дело, что не все на них обращают должное внимание. Нам сюда.

Он подошел к одной из картин, приложил к ней ладонь и чётко произнёс: “Варалот Хист”, после чего полотно и большая часть окружающей стены потускнели и стали прозрачными, открыв проложенный Дроко проход. Сотворив шар освещения, парящий над нашими головами, мы двинулись дальше и Кривглазиан продолжил говорить:

— Собственно, моя Мияра объяснила мне, что слияние выбирать крайне опасно — ведь в этом случае существует намного большая вероятность, что не ты поглотишь свою жертву, а она тебя. Поэтому вполне естественно, что мало кто шел на подобный риск. Хотя она упоминала, что это приносит и свои преимущества.

— Какие именно?

— Более комфортный симбиоз сознаний, синхронизации памяти, чуть более ускоренное превращение и снижение времени на последующие закрепляющие трансформации, весьма приличное использование навыков поглощенного в первичной подрасе даже при отсутствии их развития, ну и определённые бонусы защиты от псионического воздействия — ведь в твоей голове отныне слияние нескольких разумов, а это затрудняет действие некоторых заклинаний этой… малоприятной школы магии. Должна появиться вроде ещё какая-то особая боевая форма, но о ней Мияра ничего не знала. Но я скажу тебе так, — Кривглазиан со всей серьёзностью посмотрел мне в глаза, — слияние в конечном итоге лишает человечности, Саргон. На твоём месте я бы поостерёгся развивать это направление и просто стирал личности пожранных жертв. Никакие преимущества не стоят того, чтобы расплачиваться за них потерей самого себя.

Я кивнул.

— Я это учту. Спасибо.

Мы дошли до конца туннеля и оказались прямо в Зале Преобразования, в котором на полу ярким синим пламенем горели линии огромной символогической фигуры астрабломира.

— Ну, вот мы и здесь, — проговорил Великий Пространственный Мастер, мрачно осматривая свою мастерскую. — Что дальше?

— Нам нужно на второй уровень. — Я невольно скользнул глазами по огромной чёрной кляксе, похожей на застывшую лаву, в которую превратилось тело Нагльфаара, а затем остановил взгляд на том месте, где мы предали огню Хэдвига, и моё сердце словно сжали когтями. С усилием отвернувшись, я направился к разрушенному выходу. — Пошли.

Поднявшись на вторую подземную галерею, мы прошли по извилистым коридорам и остановились у массивной, магической двустворчатой двери, ведущей на базу “Проглотов”, которая долгое время была не только надёжной крепостью, но и домом для всех выживших после нападения тёмной орды. Немного помедлив, я активировал “Вторую кожу” и облачился в боевой комплект, после чего шагнул к воротам, взялся за ручку и осторожно потянул — тяжелые створки с громким скрипом начали открываться, заставив меня внутренне сжаться в напряжении и потянуться к рукояти Халдорна.