По дороге могущества. Книга вторая: Лимрак.
Шрифт:
Маг покачал головой.
– Не к сыну.
– Он посмотрел мне в глаза.
– К дочери.
Я ничего не сказал на это, решив просто промолчать.
– Когда после смерти Сильвики я решил прекратить эксперименты и сосредоточился на заботе о Витэлии, Нагльфаар стал всё дальше и дальше отдаляться от меня, а потом и вовсе покинул дом и ушел в странствия, одержимый лишь одной целью, которой я же его и заразил - поиск дороги в Аргорию. Но когда спустя пятнадцать лет он вернулся обратно с вестью о том, что отыскал путь, я не смог сдержаться.
– Кривоглаз невольно стиснул пальцы так сильно, что у него побелели костяшки.
– Ему нужен был астробломир на астральной бреши,
– Но когда наступила финальная фаза, я наконец понял, что именно мне казалось странным в магратических расчётах - это не было управляемым порталом, который мы собирались открыть. Насколько я понял, целью наших действий являлась установка двустороннего канала, который полностью перетягивал на себя всю пустарную энергию Колыбели и превращался в стабильный маяк с радиусом охвата в тысячи километров. Говоря иными словами, мы создавали Ретранслятор Баглорда.
Я нахмурился, пытаясь осознать услышанное.
– Что это значит? Через этот ретранслятор должен был поступать какой-то сигнал?
Магистр кивнул.
– Да. В чём именно должно было состоять его назначение я сказать не могу, потому что сразу, как только стало понятно, что Нагль обманул меня, я перехватил управляющие плетения астробломиром и прервал процесс преобразования. К сожалению, я не заметил, что мой сын был готов к такому повороту и уже довольно длительное время подстраивал мою защиту под себя. И если бы он был опытнее меня, то всё было бы кончено в тот же день. Но мне удалось активировать астральную клетку и заточить его. И, клянусь Древними, как только стало ясно, что в нём живёт что-то ещё, я собирался убить его, убить собственного сына! Но… - плечи старого волшебника поникли.
– Но он явил мне Витэлию, которую поглотил прямо перед финальной фазой эксперимента. Я… я не смог убить её. Я был так подавлен, так испуган, что просто убежал из подземелья. Мне… нужно было подумать, найти решение... Но потом Нагль обратил мою же защиту против меня самого.
Голос Кривглазиана дрогнул и он закрыл глаза.
– Я не смог убить её, Саргон. Я проявил слабость, и поэтому погибли все, кто жил и работал со мной. Столько хороших людей умерло по моей вине…
Он замолчал и мы несколько минут провели в тишине. А потом я вздохнул и начал рассказывать обо всём, что произошло в подземелье с того самого дня, как моя нога перешагнула его порог. Я ничего не утаивал, не приукрашивал и не привирал - только чистая и незамутнённая правда. Кривглазиан слушал внимательно и не перебивал. А когда я закончил, то задал лишь один интересующий меня вопрос:
– Как Нагльфаар, полукровка, смог стать лимраком третьего поколения? Он не рассказывал об этом?
Маг покачал головой.
– Нет. Я и сам узнал об этом лишь в самый последний момент, когда он явил мне… явил порабощенную Витэль. Он сказал, что обрёл силу, и что весь Древнир содрогнётся и падёт к его ногам, когда Зов Аргории станет слышен глухим и ночь пробудит незрячих. Что это значит, я не имею ни малейшего понятия. Тебе ничего об этом неизвестно?
Я пожал плечами.
– Впервые слышу. Но у меня есть ещё один вопрос - вы сказали, что собирались убить сына, когда поняли, что в нём живёт что-то ещё. Вы ведь имели в виду явно не то, что он лимрак, верно?
– Ты прав. Просто… это уже был не мой сын. Где бы он ни был, с ним там что-то произошло. Его тело и душа ему уже не принадлежали,
– Кривоглаз внимательно посмотрел на меня.
– У него было Око Тьмы. И не мне тебе говорить о том, чья это метка.
Я откинулся на спинку кресла и задумался.
– Думаете, он хочет проникнуть в Древнир? Но зачем? Ради власти? Чтобы устроить войну с силпатами? Или, может, с Богами? Что вам вообще удалось узнать о Баглорде за столько лет исследований?
– Его фигура в истории настолько мутна и таинственна, что, боюсь, ответить на вопрос “зачем” будет очень сложно. Что же касается знаний.
– Магистр выдвинул ящик стола и положил на стол книжицу в мягком, красном кожаном переплёте.
– Здесь собрана вся информация о Владыке Кошмаров, которая мне известна. Держи, - он пододвинул её ко мне, - она твоя. Изучай, и, быть может, тебе повезёт больше, чем мне.
Я не спеша взял в руки книжку, бегло осмотрел её, а потом затолкал в свою сумку.
– Спасибо. Если вдруг мне удасться разузнать что-нибудь стоящее, я сообщу вам.
– Буду тебе очень признателен.
– Волшебник слегка улыбнулся, а затем потянулся к стоящей на краю стола шкатулке и переставил её поближе к себе.
– А сейчас ты не мог показать мне свой дриар?
– Дриар?
– Я нахмурился.
– Зачем?
– Ну, скажем так, Великий Пространственный Мастер проведёт ему небольшое усовершенствование в обмен на маленькую услугу с твоей стороны.
– Какую именно?
– Капитан Водлар, - он поднял на меня взгляд, - мне известно, что ты будешь разговаривать с ним. И я лишь попрошу тебя не рассказывать ему о лимраках, астробломире, и о настоящей личности Пространственного Мастера. Ему лишь достаточно знать, что я нанял вас для зачистки подземелий от тварей, порождённых экспериментами с пространством безумного, кривоглазого старика-волшебника.
Я выгнул бровь.
– И вы думаете, он этому поверит?
– А почему нет? Беара ведь рассказала ту же самую историю.
– А если проверка вашего подземелья покажет, что я соврал?
– Не покажет, - его голос был полон непоколебимой уверенности.
– У меня достаточно влияния и средств для того, чтобы в отчетах проверяющих не было лишней информации.
Я хмыкнул.
– О! Ну да, конечно. Как же я мог забыть о том, что у Великого Пространственного Мастера есть друзья в самых эшелонах власти.
Магистр улыбнулся.
– Великий Пространственный Мастер это не один человек, Саргон, а целая артель мастеров, на изделия которых ставилось единое клеймо. Да, пусть сейчас почти все мастера погибли, но обществу об этом знать совершенно не обязательно. Нет, коли уж ему суждено внезапно исчезнуть, то надо сделать так, чтобы людская молва придумала в его честь настоящую легенду, достойную остаться в веках.
– Его голос стал тише.
– Все эти люди достойны того, чтобы память о них стала легендой.
Тяжело вздохнув, я положил на столешницу единственную руку со сверкающим на кисти браслетом дриара.
– Я согласен выполнить вашу просьбу. Делайте то, что хотели.
Кривглазиан не стал медлить - открыв шкатулку, он достал из неё бутылёк с разноцветной жидкостью и длинную кисточку. Выдернув пробку, он окунул кисть в раствор и принялся рисовать яркие символы прямо в воздухе! Волшебные руны складывались в витиеватый порядок внутри магической фигуры, которая выстраивалась над моим дриаром и медленно вращалась по часовой стрелке. И когда волшебник нанёс последний символ, вся фигура превратилась в вытянутый вихрь из рун, втянувшийся внутрь сверкающего браслета.