По дороге могущества. Книга вторая: Лимрак.
Шрифт:
Наблюдая за столь счастливым воссоединением друзей, я не смог сдержать улыбки, собственно, как и многие другие. Но от моего взгляда не укрылось, с каким пристальным, даже напряженным вниманием за всем этим наблюдает чёрный мужчина и Беара. Повернув голову назад, он громко позвал:
– Сиэрд!
Из толпы к нему вышло слегка сутулое существо: лицо вполне человеческое, вот только кожа была с лёгким синим отливом, губы более узкие, да зрачки с оранжевым ободком, а волосы так и вовсе напоминали жгутики дредов, “зачесанные” назад, и я заметил, что между узловатыми, длинными пальцами рук проглядывают небольшие перепонки. Да и, вроде
Владелец скимитара вновь обратил на нас внимание.
– Тыждак.
– Тот тот был слишком увлечён и ничего не услышал, и поэтому ему пришлось повысить голос: - Тыждак!
– А?
– радостный Гобля посмотрел на него.
– Шо нада?
– У вас есть амулеты?
– переводя взгляд с одного на другого, он вытащил за серебряную цепочку на шее чёрную монету с алым символом. Знак Кривоглаза!
– Еся!
Когда мой напарник показал свой амулет, все взгляды устремились на меня. Я встал, поморщился от горящих огнём щеки и уха, и тоже предъявил знак отличия.
Чёрный человек кивнул.
– Сиэрд сейчас проверит их. Хорошо?
Задав вопрос, он почему-то смотрел только на меня. Не отводя глаз, я коротко кивнул. Синекожий подошел сначала к Гобле, подержал в руках его символ, поглаживая монету большим пальцем, а потом выпрямился и направился ко мне. Его перепончатый пальцы с острыми когтями вцепились в мой амулет и натянули цепочку, так что та неприятно впилась в кожу. Странно, я ожидал, что от него будет пахнуть рыбой, ан нет, ничего подобного. Даже наоборот, ноздри щекочет приятный запах океана и песка, который обычно приносит свежий морской ветер. Я невольно улыбнулся.
Сиэрд отпустил амулет и повернулся к главарю.
– Всё чисто.
– Голос у него тоже оказался весьма мелодичен.
Волна облегчения прокатилась по толпе и все теперь уже с живым интересом, а не со страхом и напряжением, принялись нас рассматривать и переговариваться между собой.
Чернокожий вожак на пару секунд прикрыл глаза и выпустил скопившийся в груди воздух. Потом он шагнул ко мне.
– Прошу простить за столь недружелюбный приём.
– Он протянул руку.
– Меня зовут Камбис, можно просто Камби.
Я пожал ему руку.
– Саргон. Можно просто Сар.
– Рад знакомству. Это Беарнисса, а Сиэрда я уже представлял.
– Камбис указал на стоящих по разные стороны от него.
Синекожий лишь кивнул, а девушка тоже протянула руку для рукопожатия и я подивился её силе.
– Зови Беара. И не серчай за ухо, сейчас подправим.
– Она обернулась и прокричала: - Вирхем, дуй сюда!
К нам подскочил парень лет семнадцати, который был в той группе, вместе с которой мы бежали от змея, облачённый в странную тёмно-фиолетовую мантию с высоким воротником и изогнутыми плечами; в руках он сжимал красивый посох с затуманенным зелёным шаром в навершии.
– Я здесь!
Беара указала на меня:
– Заштопай ему ухо.
– Без проблем!
Вирхем стукнул посохом о пол, с нежностью провёл по вырезанным на нём символам, при этом легко, словно играя на музыкальном инструменте, касаясь их в одной ему известной последовательности и заставляя наливаться волшебным сиянием. В какой-то момент он заговорил на певучем, магразийском языке, и в завершении провёл пальцами по шару, вытянув из него часть тумана, который окутал его руку и принял форму переплётенных геометрических фигур с парящими вокруг рунами. Колдун шагнул вплотную
Вирхем сделал шаг назад и извиняясь пояснил:
– Увы, я пока знаю только исцеляющее плетение с активацией при касании. Но в будущем обязательно выучу улучшенный вариант.
– Спасибо, - от души поблагодарил я, трогая сросшееся ухо.
– Между прочим, - встряла Беара, ткнув локтём паренька так, что он аж поперхнулся, - это он втянул вас внутрь, когда вы так эпично летели в пасть змеюке. Так что двойное спасибо нашему красавчику!
Я улыбнулся и кивнул молодому магу.
– Я твой должник.
– Да ладно, пустяки…
– Саргон.
– Я посмотрел на Камбиса, указывающего рукой вглубь зала.
– Как насчёт сесть за стол и поговорить за едой?
– Да, конечно.
– Хорошо.
– Он оглядел столпившийся люд, бросил взгляд на окруженного знакомыми Гоблю, насевшими на него с расспросами, и громко объявил: - Народ, накрывайте на стол, там и пообщаемся с гостями! Давайте, давайте, живее!
Когда толпа начала суетливо расходиться, он махнул мне рукой и я пошел следом за ним, с любопытством вертя головой: недалеко от входа в зал стоял грубо сколоченный длинный стол со скамьями, а по всему залу уже были разбросаны столы поменьше, видимо, для вечерних посиделок небольшой компанией. У левой стены выложена печь, стоят шкафы с кастрюлями и посудой, несколько массивных бочек, а у правой установлен небольшой заборчик, внутри которого играл ребёнок от года до двух. Всё остальное видимое пространство занимали большие, стоящие друг на друге ящики, коробки, сундуки и бочки, между которыми были проходы, ведущие в глубины зала. Подняв голову, я разглядел перила второго и третьего этажей, за которыми угадывались очертания дверей в другие помещения.
Большой склад, тёплый, не ожидал увидеть здесь нечто подобное. Да ещё и хорошо освещён кристасветами. И откуда их столько? С коридоров натаскали?
Камбис подвёл меня к краю длинного стола, сел в его главе и указал на место слева от себя. Сняв щит, я разместился на указанном месте и проследил взглядом за Беарой, подошедшей к шкафу и вытащившей три кружки и глиняную бутыль. Сев по правую руку от Камбиса, она разлила нам выпивку и первая сделала несколько хороших глотков. Я подтянул к себе свою кружку и с некоторой опаской понюхал, а потом и отпил оказавшееся очень вкусным вино. Вскоре все остальные тоже расселись, а стол заполнился разнообразной едой, от одного вида которой у меня потекли слюнки: копченая селедка, окорока, вяленое мясо, сало, соленья, овощи, салаты, кастрюли с супом, красная рыба, гречневая каша, сыр, зелень! И это не говоря о выпивке! Лепота!
– Вижу, вы голодны, - усмехнулся Камбис.
– Что ж, тогда…
– Вы же были на первом этаже?
– прервала его подошедшая к столу женщина с ребенком из того импровизированного манежа.
– Вы не встречали выживших? Мужчину, брюнета, у него на левой щеке родимое пятно?
Она смотрела на меня с такой надеждой, что я не смог выдержать её взгляд и отвёл глаза.
– Простите, госпожа, я никого не встречал.
– Тыждак, а ты? Ты не видел Ферда?
– её голос сорвался, она закусила губу.