По дороге на Оюту
Шрифт:
— Да, понял я уже, что твоя, – посмеялся ушастый,– но как решу семью создавать, обязательно человечку заполучу. Если найду такую красавицу, мне и ее одной за глаза хватит. Она гарем заменит.
Закатив глаза, я ужаснулась. Вот же проныра хвостатый! Не обманывал меня Демьян, когда рассказывал о кошачьих гаремах. Не приведи духи вселенной в такого влюбиться, а потом оказаться десятой женой.
Странно, но мне совсем не было страшно. Я понимала, что вот сейчас меня чуть не изнасиловали; что я была готова убить себя, лишь бы не дать над собой надругаться; что вот буквально в паре метров от меня сейчас избавляются от трупов
Последняя проскочившая мысль заставила выключить воду и быстренько нырнуть в свой рюкзачок за чистым бельем и вещами.
— Надевай старые вещи, чистые не бери.
В проеме появился Демьян; обнаженной он меня уже не застал. Стоя в одном нижнем белье, я натягивала чистую рубашку. Но после его слов послушно стянула ее и надела фиолетовую. Ту самую, в которой покидала родной дом. Следом облачилась в бесформенный комбинезон. Подошедший вплотную, Демьян включил воду и, намочив ладонь, принялся стряхивать с моих вещей то ли пыль, то ли грязь.
— На вымытое тело и несвежая одежда. Смысл тогда вообще душ принимать? — пробурчала я.
— Здесь надевать что–то чистое, Анита, смысла не имеет. Вокруг грязища и сплошная антисанитария. Одни кровати чего стоят.
Я уныло глянула на пятна грязи на одежде.
— Это временно, Аниточка. Нужно просто потерпеть, – Демьян внимательно вглядывался в моё лицо, выискивая какие–то эмоции. – Ты как вообще?
— Странно,– честно призналась я, – должна биться в истерике, плакать. А я ничего не чувствую. Даже страха. Это как–то неправильно.
Демьян улыбнулся и прижал мою голову к своей груди. Я отчетливо ощутила легкий поцелуй в макушку.
— У каждого страха есть свой лимит, – его рука спустилась на мой затылок и слегка его помассировала. – Видимо твой лимит исчерпан, и самое страшное в жизни ты уже пережила. Ты – молодец, все правильно сделала и быстро сообразила с этим проводом. Они бы не рискнули своими шкурами и не полезли бы к тебе. Но твоя ошибка в том, что ты меня не позвала, тогда всей этой ситуации и не было вообще.
Я понимала, насколько он был прав, но вот только звать–то было некого.
— Ты куда–то ушел, а женщины сказали, что душевая свободна и пришла моя очередь. Показали, как на замок дверь закрыть. Я даже в душевой заперлась. Они как–то взломали код.
— Открыть такую дверь просто, – вмешался в наш разговор миранец, – достаточно приложить к ней магнит. Умнее надо быть, женщина. Ну что, человек, за тобой должок?!
— Разберемся, – отозвался Демьян, – пару партий я тебе солью. Рассчитаемся.
— Этот вариант мне подходит, ну тогда я пошел, тут уже прибрано, единственное – плитка на стене разбита, но тут уже ничего не поделаешь.
Крутанув рыжим хвостом, миранец направился на выход.
Проследив за ним взглядом, я не заметила, как Демьян склонился надо мною и, проделав дорожку поцелуев от виска до ушка, тихо шепнул:
— Не смотри на него, я начинаю ревновать к этому хвостатому.
— Вы с ним познакомились? – спросила я.
— Да, зовут Ратхар, в принципе хороший малый, если не задевать его интересы. Летит, как и мы в систему Оюта, хочет получить свой кусок земли. Готов даже мирится с законами гурсанов и обзавестись всего одной женой. Неплохо играет в карты, вместе
— Поняла, – покаянно произнесла я, – и без тебя больше сюда ни шагу.
Нагнувшись, Демьян впился в мои губы быстрым, но очень горячим поцелуем.
Глава 11
Последующие дни протекали ровно и однообразно. Демьян постоянно играл в карты, как говорится, при всем честном народе грызся с миранцем, и только мне было известно, что эти два ушлых товарища мутят воду сообща, обирая ничего не подозревающих попутчиков до нитки. Обедая, я восторженно наблюдала за тем, как они сливали друг другу партию за партией, лишь изредка давая отыграться своим жертвам. Ну а те, кто был не согласен с их странной удачей, быстро замолкали.
Одной усмешки Демьяна было достаточно, чтобы понять, что с ним шутки плохи.
И я играла в карты, правда только в компании венерианина и его друга. Они оказались обыкновенными искателями приключений и прожигателями жизни. Поначалу Демьян выражал свое недовольство по поводу этой компании, а потом резко перестал поднимать эту тему. Да и мужчины вели себя крайне прилично и даже не выражались в моем присутствии. Что, несомненно, мне очень нравилось.
Вот так мы и играли партия за партией. Порою мне удавалось обыграть их. Но я подозревала, что мне все-таки поддаются. Особ легкого поведения около моего марионера я больше не наблюдала. Зато каждый тут знал, что я его женщина и трогать меня – опасно для здоровья. А те, кто был в курсе заварушки в душе, понимали, что простым членовредительством дело может не кончиться. Потому как тел моих несостоявшихся насильников так и не нашли. И каждый догадывался, что не сами они решили выйти погулять в открытый космос или посетить с экскурсией корабельный крематорий.
Постепенно я осваивалась, и хоть условия проживания в пассажирском отсеке лучше не стали, но засыпать в объятьях Демьяна было уже не так страшно, как в первые дни путешествия. Привыкая к нему, я все чаще стала ловить себя на мысли, а что будет, если наши пути разойдутся. Что, если я сейчас влюблюсь без памяти, а ему подвернется женщина проще, красивее и с грудью больше. Демьян никогда не говорил со мной на тему будущего. Он вообще редко со мной разговаривал, только приглядывал, ну и притягивал меня к себе поближе после отбоя и сразу засыпал.
Сомнения терзали меня изнутри и не давали покоя. Неопределенность тяжело ложилась на сердце. Жить в неведенье – это страшно и тревожно. Словно ступаешь с закрытыми глазами на перекладину и не понимаешь куда дальше ногу ставить; пройдешь ли ты до конца или следующий шаг окажется губительно неверным.
Через неделю карты мне и вовсе надоели. Все чаще я замечала драки и слышала ругань. Пассажиры медленно начинали сходить с ума от скуки и безделья. Местные «красавицы» уже успели обслужить тут каждого второго и теперь делили трон. Я же так и не понимала – чего они хотели добиться, прыгая в буквальном смысле по койкам от одного инопланетного мужика к другому. Ну не большую же любовь и предложение руки и сердца они искали под чужими одеялами!