По дороге на Оюту
Шрифт:
— Хорошо, – примирительно согласился со мною Демьян, глядя мне в глаза, – как ты поймешь?
— Я медик, не квалифицированный доктор, конечно, но все же, – спокойно ответила я, чуть повысив голос. Вокруг была такая паника, стоял такой ор, что приходилось самой кричать. — Просто доверься мне, пожалуйста, – выдернув свою руку, я подбежала к раздувающемуся телу и вновь приподняла край одеяла.
Нелюдь был еще жив, но явно в коме. Закатив глаза, он лежал, опрокинувшись на спину. В руке так и осталась зажатой продранная ткань матраса. Жалко его конечно, но в то же время, пробравшись на этот
Синюшное тело казалось высушенным. Грудь очень медленно вздымалась, но даже при беглом осмотре становилось ясно, что личинки внутри него сделали свое дело и марионетка им больше не нужна.
Этого нелюдя не спасет уже ничего.
Разглядывая его живот, я пыталась восстановить в памяти все, что знала об ургской чуме. Училась я хорошо, но лекций по паразитологии было в программе обучения до обидного мало. Но это не помешало мне в свое время прочитать весь учебник этого курса. Трогать тело не собиралась, а вот уловить момент, когда кокон внутри брюшной полости лопнет – нужно было. Как только это случится, у нас будет еще в запасе три, а то и пять минут. А потом марионетку разорвет от быстро выделяющихся газов и, чтобы там не находилось внутри, оно выберется наружу. Нам землянам повезло: наша планета никогда не знала таких жутких паразитов, с таким страшным способом размножения.
Всмотревшись в лицо умирающему мужчине, так и не смогла понять какой он расы.
— Демьян, – позвала я, стоящего в нетерпении за моей спиной, марионера, – кто он? Ну, раса? И откуда может лететь?
— Трамарец, – отозвался он мгновенно. – Скорее всего, с Симау эмигрировал, у них там очередная война.
— Трамарец, – повторила я. – Он гуманоид?
— Нет, ближе к инсекта. Насекомое он. Анита, чтобы ты не задумала – поторопись: нагрянут чистильщики, нам худо будет, нужно подальше от тела стоять.
— Насекомое, – повторила я, осматривая живот.
Внезапно он словно просел в одном месте и раздался вширь.
— Пузырь лопнул, – напряженно пробормотала я.
— Все, Анита, к черту все твои исследования, прячемся, — рыкнул Демьян.
— Да, не спеши ты, – отдернула я его.
Живот стремительно заходил ходуном, словно там клубок змей копошился.
— Это второй носитель! – воскликнула я с каким–то облегчением. – Второй. Личинки ползающие. Нужно подальше и наверх. А главное – не шевелиться. Они на движение реагируют.
Повернуться к Демьяну не успела, он просто перехватил меня поперек живота и побежал в одном известном ему направлении. Болтаясь у него под мышкой, заметила бегущего рядом рыжеволосого Ратхара. Он явно слышал все, что я сказала.
Сбоку мелькнул и черный хвост его соседа.
Мы все в этом помещении оказались в западне. На ночь двери в жилой отсек запирали. Отрезая нас от остальных отсеков корабля. И если раньше я переживала, что если в туалет приспичит - не выберешься, то теперь наглухо закрытая дверь не просто нервировала, а обратилась кошмаром. Мы оказались запертыми с носителем ургской чумы.
Живот больного трамарца раздувался все быстрее. Словно кто воздух в него накачивал.
—
Гвалт вокруг стоял такой, что я боялась, что он меня не услышит.
— Я понял, умница моя, – меня подкинули в воздухе и перебросили на плечо. — Я все понял.
Добежав до дальней стены, марионер, не ставя меня на пол, схватил какого–то нелюдя за ногу и нагло стащил с койки. При этом буркнув ему: «Прячься сверху». Тот оказался из понятливых малых и без лишних возмущений забрался на соседнюю койку, укрывшись одеялом с головой.
— Демьян, а может остальным сказать, чтобы наверху прятались, — неуверенно пробормотала я.
— Чтобы тут все передрались за верхние койки?! — услышала я в ответ. — Представь, что тут начнется. И личинок не нужно - так перегрызем глотки друг другу.
Взлетев очередной раз, приземлилась на мягкий матрас. Койка оказалась немного продавленной в середине, но в нашей ужасной ситуации – это даже к лучшему. Рядом со мной неожиданно приземлился рыжехвостый миранец. Оскалившись в улыбке, он юркнул на место рядом со стеной.
— Хвостатый, жить надоело? – гаркнул Демьян.
Огромной лапищей марионер сцапал кошака за наглый рыжий хвост и потянул на себя.
— Женщины вперед, приятель. Или окажешься на полу в самый неподходящий момент.
Миранец примирительно развел руки в сторону и быстро перетащил меня на середину койки. Следом запрыгнул Демьян и, откинув меня на спину, улегся прямо на меня, закрывая своим телом. Койка еще раз дрогнула, мелькнул черный хвост.
— Подвинься, Ратхар, – рыкнул второй кошак. – Не знаю, с чего вы залегли тут, но я с вами. Одеяла лишние нужны?
Без лишних слов мужчины похватали предложенные покрывала, и все мы дружно укрылись с головой. При этом в одном коконе оказались не только я с Демьяном, но и миранцы.
— Так надежнее, – пробурчал рыжехвостый. – Чем толще слой одеял, тем менее заметны движения и не слышны разговоры.
— Сколько осталось до выхода личинок? – поинтересовался второй миранец.
— Минута или две, – с сомнением в голосе отозвался Демьян.
— Женщина, ты уверена, что этот трамарец второй носитель? – в голосе Ратхара проскальзывало сомнение.
Хотя в нашем случае даже моя ошибка была бы уже не так страшна, под таким–то слоем одеял, но волновала миранца, оказывается, не стадия с микроскопическими личинками.
— Там точно не взрослый червь, а то лежим тут как десерт на тарелочке?
— Точно вторая, – я прикусила губу и малодушно уткнулась носом в основание шеи Демьяна. — Лучше бы первая. Помылись бы потом, да прошли дезинфекцию в карантине. А так на месяц закроют, не станут расспрашивать, кусали нас личинки или нет.
— Ничего, женщина, – хмыкнул чернохвостый миранец, – лучше месяц в карантине, чем покусанным самим червем и сожженным на месте по приказу капитана этого корыта. Омхи вообще не имеют иммунитета к ургской чуме, их личинка выгрызает мгновенно. Так что обнаружь они тут червя – всех бы спалили без разбору. А так запрут и наблюдать будут: кто носитель, а кто нет. Взрослый червь – вот чего бояться нужно.