По дороге на Оюту
Шрифт:
Демьян, ругнувшись, захлопнул дверь в каюту.
— Как халтурили при сборке кораблей, так и халтурят, – буркнул он себе под нос недовольно.
Пройдя мимо капсулы, в которой я лежала, мужчина, казалось, неосознанно провёл ладонью по моим волосам.
Внутренняя дверь с шипением открылась, выпуская его из кабины «осы». Я снова осталась одна. Приподнявшись, почувствовала сильную слабость и тупую боль в груди. Лучше мне не стало. От моих рук отходили липучки - датчики фиксирующие ритм сердцебиения и непрерывно мониторящие состояние организма. Вся
Я, конечно, полноценным медиком не была, но моих знаний хватило, чтобы понять, что у меня не просто банальное ОРЗ, а левосторонняя пневмония. А это уже гораздо серьезнее.
Осторожно присев, обнаружила вскрытую ампулу с довольно сильным антибиотиком, рядом лежала и упаковка от снотворного. Демьян меня усыпил. Это вызвало лёгкое недовольство, но я понимала действия мужчины.
Понять смогла, но принять - нет.
Всё же мне хотелось знать, что делают с моим телом. Слишком часто мама, да и врачи в прошлом, проделывали со мной такие трюки: заговаривали или обманывали, а потом кололи страшно болезненные препараты, усыпляли наркозом.
Я до сих пор помню это бессилие. Невозможность решать за себя. Страх обмана.
Да, в моем паспорте появился код, делающий меня абсолютно здоровой в глазах окружающих, но то подсознательное состояние неуверенности, подозрительности к близким, оно никуда не делось. Вот и сейчас: глядя на оставленные ампулы, в душе поднимались паника и страх попасть в зависимость от Демьяна. Я вдруг поняла, что он может легко взять надо мной контроль и отобрать право решать за себя, право на свое мнение. Он действительно способен на это.
Паника нарастала. Разум шептал, что страхи глупы и необоснованны. Но липкая волна неконтролируемого ужаса, накатив, смыла все доводы разума. Это был приступ, и я понимала это где-то на границе сознания. Понимала, но сделать уже ничего не могла. Меня трясло.
Чувство крайнего беспокойства, неправильности происходящего душило, подавляя голос рассудка. Схватив пустые ампулы, я заметалась по помещению. Сама не понимая куда бежать и что делать.
— Анита?! Анита, что с тобой? – голос Демьяна оказался неожиданностью.
Перепугавшись, я закрыла уши ладонями и опустилась на пол. Раскачиваясь назад вперед, я судорожно пыталась взять себя в руки. Достучаться до собственного рассудка.
— Анита, да что не так? Что случилось, что с тобой?
— Не надо, – проверещала я, – не надо уколов, не надо лекарства. Я здоровая, я сама решаю за себя. Не надо уколов, я здоровая. Я не психическая.
Слёзы градом сыпались из глаз. Икая, я пыталась донести до него свою мысль, но выходило сумбурный писк неадекватного человека.
Подняв на руки, Демьян перенёс меня на кушетку и силой отвёл мои руки от головы. Схватив за подбородок, он зафиксировал моё лицо напротив своего.
— А теперь слушай меня, — рявкнул он немного грубо. — Мы тут вляпались по самое не хочу. Корабль кишит заражёнными, черви падают с потолков. Часть команды корабля мертва. Крейсер неуправляем.
Я замотала головой, с трудом понимая его слова. Я билась в истерике.
— Ну, раз так, то и иди отсюда, — рявкнул он.
Схватив меня за руку, Демьян поволок на выход. Мы миновали двери, и меня буквально принялись слабо, неуместно мягко выталкивать наружу. Взвизгнув, я сама зачем-то рванула вперёд и лишь ощутила, как мощные руки попытались меня поймать.
— Стой, куда, — крикнул Демьян сзади, — нельзя туда, я же несерьезно. Аниточка, стой.
Куда там, я бежала, не смотря под ноги. Споткнувшись, упала на мостике. Ревя в голос, обхватила коленки, не понимая, что делать и что от меня вообще хотят. Даже звуки выстрелов и вспышки над моей головой не помогли прийти в себя.
Ползком я переместилась к поручням и, схватившись за них, сжалась в жалкий комочек. Надо было собраться, прийти в себя, успокоиться, но ничего не выходило. Рядом кричали. Сверху пронесся огненный пульсар, выпущенный из бластера. Меня схватили за плечо и попытались отодрать от перил. Но держалась я мертвой хваткой.
— Анита, разожми руки. Я свалял дурака. Анита, на корабль! Быстро!— кричал Демьян, его рука с зажатым в ней бластером вскинулась, и меня на мгновение ослепил свет выпущенного пульсара.
Испугавшись, я оттолкнула его и поползла вперед, подальше от всего этого. Подальше от этого ужаса. Хочу туда, где спокойно и хорошо. Но, не преодолев и пары метров, я была перехвачена за талию. Пол закрутился перед глазами и под звуки выстрелов, я буквально влетела снова в «осу». Недолго думая, я заползла под медицинскую капсулу и притихла там.
— Черт, – Демьян ругался в голос и, кажется, сильно психовал, – черт, черт. Анита вылези оттуда, иначе я сам тебя выдерну.
Естественно, я не пошевелилась. Он пугал меня до чёртиков.
Не бросая слов на ветер, марионер опустился на колени и, протянув ко мне огромную ладонь, схватил за ногу и мягко потащил наружу. Молча, я принялась отбиваться, но мои жалкие потуги никакого эффекта не возымели.
Усадив меня на одно из двух кресел у пульта, Демьян крепко зафиксировал моё тело ремнями безопасности. Затем вытащив из кармана шприц-пистолет, что-то вколол мне в бедро. Пустая ампула полетела на столик медицинской капсулы.
— Вот так надо было с самого начала, — спокойно с расстановкой проговорил Демьян, положив голову мне на колени. — Сложно с тобой, земляночка. Не вовремя ты истерику развела. И я хорош, придурок. Ну, ничего сейчас успокоительное подействует, и мы поговорим по-человечески: без психов и рыданий. Я все понимаю, мы все не железные и у меня нервы сдают. Сильно сдают, милая, я в такой глобальной заварушке впервые. Мне нужна твоя помощь и поддержка, слышишь, Анита.