По эту сторону. Дом с секретом
Шрифт:
Кот точно был против, но как тут расфырчишься, если уточняют так вежливо, на «Вы».
– Ладно! Только чтоб не больно было! – строго велел он.
После укола болезненные когти, впивавшиеся при каждом вздохе в его рёбра, поразжались, и он очень осторожно улёгся на бок, а Таня выкинула использованный шприц и перевела взгляд на Соколовского.
– Ну хорошо, если все животные, которых вы планируете здесь содержать, такие, как Терентий, ну, в смысле, с необычными способностями, то… – Таня задумалась на секунду, а потом решила, что никогда не
– Всё просто, мне нужно, чтобы глубокоуважаемая Шушана открыла мне междустенье. Понимаете, все мои… гости, так скажем, испытывают крайнюю неприязнь к клеткам. Выделить каждому отдельное помещение в столь небольшом здании – проблема, а междустенье её запросто решает! – лучезарно улыбаясь, объяснил Филипп. – Шушана, вы согласны?
– А что я с этого буду иметь? – с крайне деловым видом поинтересовалась норушь.
– А что вы хотите?
– Деньги, конечно! Кстати, и Танечку обижать не дам! Платить ей вы будете как следует!
– Само собой! Разумеется! А вот за ваши услуги… сколько и каких денег вы желаете?
– «Каких»? – Таня прибавила вопрос в копилку уже имеющихся недоумений.
– Здешних рублей, и много! – важно отозвалась норушь.
– Насколько много? – Соколовский вопросительно поднял правую бровь.
– Настолько, чтобы хватило купить квартиру, в которой живёт Таня. Мне нужно, чтобы квартира была её, иначе я не смогу там оставаться, да и вам ничего сделать не сумею! – важно заявила норушь.
– Так… Таня становится хозяйкой, но ваше междустенье уже открыто и не закроется… – словно про себя пробормотал Соколовский. – А для того, чтобы управлять моими владениями, я должен буду передать вам камни из фундамента, так?
– Именно! А вы хорошо знаете наш порядок, – с невольным уважением заметила норушь.
– Я у Шушара уточнял, – объяснил Соколовский. – И во время ремонта запасся двумя кирпичами от фундаментов домов – этого и того, в котором клиника. Если у нас всё получится, то вы даже двор сможете перекрыть…
– Смогу, – кивнула норушь. – А квартира Тане?
– Будет, будет вам квартира! Кстати, какой номер?
– Одиннадцать, – машинально ответила крайне изумлённая Таня. – Шушань, я только не поняла с квартирой… Почему я?
– Да потому, что при тебе междустенье держится! – досадливо ответила Шушана. – Ты не поняла ещё? Первый раз междустенье можно открыть, если в доме живут три поколения: – бабушка – мама – дочь, но не просто какие-то, а любящие! Понимаешь? Наше пространство не выносит ссор, крика, нелюбви людской – сжимается, съёживается, закрывается. Вот в моём доме мы обосновались уже давно, но последняя хозяйка, которая давала нам удерживать междустенье, умерла, а её дочка с внучкой, давно уехали и очень сильно изменились. Больше никто из жильцов дома не подошел, к сожалению. А вот ты – подошла. Ты умеешь любить, от тебя тепло, и не только окружающим, но и дому. Вот мне и нужно, чтобы ты стала хозяйкой квартиры.
– А теперь и мне это нужно, – усмехнулся Соколовский. – Ладно, Таня, скиньте мне номер телефона квартирной хозяйки, я решу этот вопрос, а пока давайте хоть камни от двух домов вам отнесу – не хочется их тут оставлять.
Таня была абсолютно точно уверена, что Соколовскому просто жутко любопытно, как они с норушью живут…
– У меня дежурство вообще-то, – напомнила она.
– Все спят, чувствуют себя отлично, даже Терентий, который меня весь вечер изводил, – фыркнул Соколовский. – И, да… я ваше начальство, так что вас даже никто не поругает за то, что вы отлучитесь на десять минут!
– Ну… хорошо! – Таня переглянулась с Шушаной, которая кивнула ей в знак полного согласия со срочной доставкой камней, а потом покосилась на Терентия. – А он?
– Терёх, ты чего тут разлёгся? – вздохнул Соколовский. – Вот сколько вашего брата видел, у всех характеры, как у родоначальника, – поспать это прямо во главе угла! И настыыыыырные!
Тане отчаянно хотелось уточнить про родоначальника, но она сдержалась, помогла коту принять сидячее положение и строго посмотрела на Соколовского:
– У него всё болит! Покажите мне, где ему можно расположиться, и я его донесу.
– Танечка, я вам крайне не советую попадать под лапу этого создания – он у вас на голове ездить будет! Они и когда молчат, ухитряются это сделать, а уж болтливые, так вообще невыносимы!
– Уж кто бы говорил! – кот сделал то, что умеют делать только его сородичи – окатил объект взглядом, полным ледяного котопрезрения, правда, Соколовскому это было как с гуся вода.
Таня донесла кота до комнаты, указанной актёром, уложила Терентия на диван, пообещала его навестить, когда вернётся.
– Роковая ошибка! – прокомментировал Филипп. – Бегать вокруг будете каждые пять минут, и всё на цыпочках.
Он небрежно накинул элегантнейший плащ, прихватил свёрток с двумя старинными кирпичами и распахнул перед Таней, которая несла сумку с норушью, дверь.
Дверь выходила во внутренний дворик, а когда они вышли на улицу, там обнаружился…
– Таня! Я тебя жду-жду, а ты телефон не берёшь! – восклицание недобывшемужа заставило Татьяну пожалеть, что норушь так быстро отпустила этого субъекта из бесконечного коридора, а ещё о том, что она с утра не выгуливала кого-то покрупнее, например слоника или пару-тройку носорогов! – Таня! Кто это?
Дима, который опасался подходить близко к странному дому, решил выждать и перехватить жену на улице – ну должна же она когда-нибудь уйти с работы. Таня предусмотрительно внесла его номер в чёрный список, поэтому дозвониться у него не вышло. Но он терпеливо ждал, ждал и дождался…
«Таня и какой-то мужик? Cтоп! А я его где-то видел! Ветеринар с её работы? Знакомый? Ёлки, нет, не то!»
Соколовский недовольно обернулся, когда его поймал за рукав какой-то молодой и шустрый парень…