По Гвиане
Шрифт:
Я высказал ему свои соображения на сей счет.
— Как, разве у вас нет зонта от солнца? — произнес Казальс.
— Да нет. А зачем?
— Зачем?.. Вы меня еще спрашиваете. Может, вы думаете, я таскаю с собой эту вещь, чтобы сохранить свежий цвет лица и не загореть дочерна?..
И, подняв зонт, он быстро, несмотря на мои протесты, заслонил мою голову от палящих лучей солнца.
— Видно, вы не знаете, что солнце здесь смертельно опасно, — резко сказал мой спутник. — Его луч пронзает ваш череп, как невидимая пуля, и также наверняка убивает.
— Ах, вот как!
— К сожалению, приезжая сюда, европейцы пренебрегают мерами безопасности, и некоторые из них за это
— Черт возьми, значит, это опасно!
— Более опасно, чем вы думаете. Остерегайтесь солнца. Остерегайтесь его всегда и везде. Это страшный враг. Никогда не выходите из дома между одиннадцатью и тремя часами дня, а если вам все же необходимо выйти, берите зонт. Никогда не пренебрегайте мерами предосторожности даже дома. Обыкновенный луч солнца может проникнуть через отверстие размером с монету в десять су и вызвать солнечный удар. Наконец, солнца надо опасаться даже тогда, когда оно скрыто за облаками. В такие моменты оно особенно опасно, ибо вы полагаете, что облака укрывают вас. На самом деле, через облака проникают ультрафиолетовые лучи, они вас поражают, когда вы и не подозреваете об опасности из-за отсутствия прямых световых лучей. Недавно один из моих друзей пострадал в своем кабинете в день, когда солнца не было. Он был недостаточно защищен от безжалостного светила завесой облаков… Бедняга забыл опустить жалюзи и несколько минут с непокрытой головой стоял у окна. Он чуть не поплатился жизнью за кратковременную беспечность.
— Вы рассказываете очень интересные вещи. А как же солдаты, вон те, что сейчас идут по улице в белых шлемах без какого-либо подобия зонта?
— Статистика свидетельствует, что от солнечного удара военных страдает в пять-шесть раз больше, чем гражданских лиц. Заметьте, впрочем, что солдатам морской пехоты и артиллерии запрещено выходить из казарм с одиннадцати до трех часов дня, что военные учения проводятся только утром или вечером и что в указанные часы не разрешается выходить даже во дворы.
— Прекрасно. Высадившись на берег, я обязательно обзаведусь зонтом, и он станет моим постоянным спутником.
— И правильно сделаете.
Мы причалили к берегу как раз в ту минуту, когда закончился этот интересный урок колониальной профилактики. Ожидавший нас на набережной Эмиль был крайне возбужден. Для перевозки моего багажа он притащил небольшую двухколесную тележку, именуемую здесь «кабруэ». В помощь себе Эмиль пригласил кули, работавшего по соседству, такого же проказливого мальчугана, как он сам, и до нашего появления они играли, прыгали, устроили настоящие гонки с тележкой и в результате несчастный «экипаж» со странным названием развалился.
— Что это значит, кто сломал тачку? — спросил Казальс на местном наречии.
— Это кули, муше, она ушел, я ему дала тумака…
— Куда он ушел?
— Моя не знает…
Я вновь оказался бы в затруднительном положении, если бы господин Кент, одолживший мне шлюпку, не приказал гребцам — ссыльным арабам — отнести багаж домой.
Итак, я был спасен благодаря любезности этого славного военного надзирателя и в знак благодарности сердечно и крепко пожал ему руку.
Вот все, что можно рассказать о первых двадцати четырех часах, проведенных в нашей колонии. Несколько дней я буду отдыхать, ибо мне все время кажется, что у меня в голове еще отдается вибрация от гребного винта парохода, а в ногах еще чувствуются колебания палубы. Затем я тщательно изучу Кайенну и ее окрестности, прежде чем отправиться в глубь страны.
Целый день я оставался дома. Я слишком устал, чтобы совершать прогулки, а ведь, чтобы познакомиться с городом, лучше всего ходить пешком. Я не хотел ставить первую прогулку в зависимость от своих сил и осматривать лишь небольшую часть Кайенны, чтобы ни в коей мере не испортить впечатления, которое остается от любого предмета, увиденного целиком.
Все шло хорошо, и сегодня я смогу дать вам точный отчет об увиденном и поделиться своими впечатлениями.
Что бы ни говорили и ни писали, Кайенна не только красивый город, но здесь и весьма здоровые условия жизни. Я имею в виду не болотистые окрестности, где дважды в год свирепствует болотная лихорадка, — саму Кайенну она никогда не затрагивает.
Улицы в городе широкие, просторные и поддерживаются в образцовом порядке. Из-за того, что почва содержит много железа, проезжая часть окрашена в цвет охры. Издали улицы представляют собой такую же яркую картину в красных тонах, как песчаники в Вогезах [50] .
Дома здесь очень красивые, чистенькие, добротные, с гармоничными линиями и окраской.
Я увлекся описанием улиц и домов города. Далее я расскажу о жителях Кайенны. Сейчас же я заполню пробел, поистине непростительный для путешественника. Я до сих пор даже не обозначил географическое положение страны; надеюсь, мои объяснения не окажутся слишком утомительными для читателя.
50
Вогезы — горы на северо-востоке Франции.
Французская Гвиана — часть обширной территории в Южной Америке, раскинувшейся между Амазонкой и Ориноко, между 2 и 6 градусами северной широты и между 52 и 57 градусами западной долготы от Парижского меридиана.
На северо-западе и западе границей Французской Гвианы служат река Марони, отделяющая ее от Нидерландской Гвианы, и малоизвестные внутренние области, расположенные по другую сторону Риу-Бранку. На северо-востоке французскую колонию омывает Атлантический океан. Что касается ее южной границы, то она до сих пор еще далеко не определена. И вот почему.
В прошлом южная граница Французской Гвианы проходила по Амазонке, что вполне естественно. К сожалению, злополучный Утрехтский договор [51] в одной из своих статей предоставил Португалии исключительное право судоходства по реке, передал в собственность той же державе территорию, именуемую «землями Северного мыса», и установил границу между Французской и Португальской Гвианой по реке, которую знаменитый мореплаватель Винсенте Пинсон [52] назвал своим именем.
51
Утрехтский мир 1713 года — общее название ряда заключенных в Утрехте мирных договоров (франко-английского, франко-голландского, франко-прусского и др.), которые завершили (наряду с Раштаттским миром 1714 года) войну за испанское наследство.
52
Пинсон Винсенте Яньес (1460 — ок. 1524) — испанский мореплаватель, открывший, в частности, берег Гвианы.