По краю каменного сердца
Шрифт:
– Чего ты застыл?! Убей их! – рявкнул Виктор, попутно кидаясь на Кенту, который в последний момент успел перекатиться и разорвать дистанцию.
Тут же подоспел и передохнувший Элфи, что принёс с собой и вставшего на ноги Армандо, державшего в руках Эмку тех самых убитых спецов. Остановившись невдалеке от остальных, парни в одночасье приготовились вливаться в бой: Армандо произвёл несколько выстрелов Виктору в голову, привлекая на себя внимание, в то время как Элфи, разогнавшись за миг, снёс того толчком плеча. И если Дин наблюдал за этим со стороны, то Атсумэ всё ещё пялился на злую копию Элфи, при этом не совершая никаких манипуляций руками, как он обычно делал во время своего «колдовства». В один момент у Алфи стала проворачиваться голова в неестественном направлении, отчего в шее захрустели позвонки. Он пытался двигаться, но будто был скован цепями, и максимум, что он смог сделать, так это оттянуть руку к себе и взяться за свою голову, оказывая сопротивление на силы Тсу, стоявшего в неприлично близком отрыве от него.
– Эй! – внезапно крикнул Элфи, в секунду перебегая поле и принимаясь трясти Тсу. – Не смей его убивать! Я здесь только из-за него. Обездвижь и не трогай!
Не совершив ни единого движения, Кьюсэ оттолкнул Элфи магнетизмом, да так, что тому пришлось несколько раз прерывисто ускориться, пробегая вперёд, чтобы не улететь за несколько миль. Кроссовки Китсу и так уже были на последнем издыхании, а после этой короткой пробежки на месте так и вовсе разорвались, оставляя подошву висеть на паре ниток.
– Убьёшь его, и я убью тебя, – впервые зло высказался Элфи, не отрывая взгляда от обезумевшего Атсумэ.
Синевласый лишь медленно обернулся в его сторону, молча соглашаясь с условиями. Коротко дёрнув пальцами, Тсу заставил Алфи впечататься в пол. Прижав того за счёт противоположных полюсов, он грубо оттолкнул Китсу в сторону, направляясь в сторону Вика, который стоял напротив Кенты, находясь в небольшом замешательстве. Все молча уставились на синевласого, который, не обращая внимания на весь внешний мир, продолжал идти к своей цели, не моргая и не дыша. Из-за опушки каменных джунглей вновь показались вертолёты, только на этот раз не в единичном экземпляре. Пять боевых вертушек оперативно приближались к группе нелегальных лиц, создавая ужасно громкий шум из хора своих лопастей. Внезапно одна из вертушек прекратила движение вперёд и дёрнулась назад, врезаясь в своего соседа и вспыхивая, как спичка. Их винты разбились о корпусы друг друга, раскидывая по небу свои обломки, пара из которых повыбивала окна находившихся поблизости зданий. Подбитые судна стали стремительно терять высоту, но в довесок к ним прицепился и третий вертолёт, врезаясь в своих товарищей боком и присоединяясь к коллективному падению. Все трое падали ровно на Шульца, который быстро сообразил, что к чему. Ринувшись вперёд, прямиком на Изаму, он сбил того с ног плечом, начиная удирать в противоположном направлении, однако в дело вписался Армандо, что с разбегу впечатался ногами в грудь громилы, с которым у него уже были личные счёты. Провернув сальто назад, ушастый дал очередь в голову Шульца, крича что-то на итальянском. Из-за резкого удара Вик пошатнулся назад, а после был подхвачен неизвестной ему силой, что утянула его на десяток метров назад, прибивая к дереву. Эта же сила заставила вертолёты упасть ровно на него. Месиво металлолома обвалилось на террориста, разрывая землю и роняя все деревья поблизости. Тяжёлые железные лязги царапали слух, пока элементы обшивки вертолётов разлетались по округе. Оставшиеся два судна стали спешно разворачиваться и набирать высоту, однако пехотинцы внутри всё же рискнули вступить в бой. На этот раз спецов было уже не шесть, а полных два десятка, среди которых был танк с огромным пулемётом наперевес. Они десантировались, начиная огонь на подавление ещё до того, как их ноги коснулись земли, в ответ на что большая часть линчевателей стала разбегаться по сторонам, за исключением Тсу, что не двинулся с места, пристально глядя на летящую опасность. Пару бойцов разорвало прямо в воздухе, ещё нескольких столкнуло друг с другом, сминая в неровный шар из плоти и брони. Все пули, летевшие в синевласого, останавливались прямо перед ним, зависая в воздухе. Армандо по старой привычке принял положение лёжа, устраиваясь в одной из колдобин, оставшихся после битвы с Виком, упирая автомат в лежачий перед ним труп девушки. Кента в темпе подхватил застывшего Дина, унося того за первую попавшуюся преграду – небольшую железную трибуну, большая часть скамеек которой уже были сломлены пополам. Элфи же оставался на месте, уклоняясь от выстрелов с помощью своих быстрых движений и запредельной реакции. По приземлению бойцы быстро рассредоточились по местности, продолжая попытки поразить цель, однако скопившиеся перед Тсу пули развернулись и веером разлетелись по всему полю, складывая почти треть всего прибывшего состава. Армандо тоже не отставал. Он знал устройство этой брони, а потому целился по максимально незащищённым местам, поражая бойца за бойцом. Несколько пуль просвистела над его головой, одна даже вскользь прошла по щеке, но ушастый продолжал вести огонь несмотря ни на что.
– Помогай давай, блядь! – крикнул он Элфи, на секунду отрывая щёку от приклада.
Включившись в бой, Китсу попытался сойти с места, но в тот момент его за ногу схватил брат, утянувший Элфи к себе. Оба брата сорвались с места, создавая свой локальный бой посреди общей войны. Их скорость была настолько велика, что они периодически создавали яркие вспышки молний, что слепили всех, кто на них смотрел. Их жёлтый и голубой трассера спутывались в хаотичный клубок, давая примерное понимание, как они движутся. Со стороны это выглядело так, словно кто-то очень быстро тряс лазерной указкой по кругу. Бегуны кружились вокруг друг друга, то и дело пытаясь ударить, но каждый раз промахиваясь по разным причинам. Алфи не хватало скорости, чтобы догнать Элфи, а Элфи постоянно попадал по локтям, предплечьям и плечам брата, который искусно прикрывался в момент атаки на него. В один миг они остановились на месте напротив друг друга, при этом продолжая наносить удар за ударом на запредельной для этого мира скорости. Поднялся такой грохот, словно прямо здесь извергался вулкан. Они сцепились, как самые настоящие львы в битве за право возглавлять территорию, и никто из них из принципа не отступал. Их тела мелькали отрывистыми кадрами, лишь периодически появляясь на сущее мгновение, которое хотя бы можно было рассмотреть, пока их ноги стояли на месте почти неподвижно, лишь изредка выступая вперёд или вставая на носок для более эффективного удара. Тряска от их битвы была такая, что никто из спецов не мог прицелиться, отчего пули разлетались в случайных направлениях. Тогда-то вступил и Атсумэ. Подняв руки, он растопырил пальцы и резко ударил ладонями по земле, становясь на одно колено. Земля буквально ушла из-под ног солдат, проседая вниз примерно на метр, создавая внушительных размеров круг. Стоило последнему спецназовцу коснуться пола, как вся земля в округе вздыбилась в воздух, забирая огромный пласт пространства, сворачиваясь в сферу и накрывая всех волной дёрна. Кьюсэ сжимал руки вместе с такой силой, что его трясло, а напряжённые пальцы давали рассмотреть каждую кость в его кистях. Он лепил воображаемый ком, заживо закатывая целый отряд спецов в братскую могилу, пока все остальные с неподдельным ужасом наблюдали за этим явлением. Когда же последний камушек осел, Тсу сжал правый кулак, после чего вся захваченная им область сжалась в одну большую сферу, откуда послышался железный хруст. Из шара грязи стали сочиться литры крови. Лишь после этого магнитный успокоился. Искоса глянув на битву двух скоростных блондинов, он вытянул руку в сторону Алфи, но тут же был застан врасплох, ибо Китсу обошёл его сзади за сущие мгновения, выходя из плотной зарубы с Элфи. Тсу успел почувствовать дыхание смерти, но смерть с косой успел отбить белобрысый, что ударил прямо в аккурат меж плечом и шеей магнитного, сталкивая свой кулак с кулаком брата. Их руки сломали друг друга, оглушая этим ударом Атсумэ, перед ухом которого произошёл этот небольшой взрыв. Все трое упали на пол. Кьюсэ от контузии, а остальные двое от ранения. От обоих Китсу валило огромное количество пара, поднимаясь в воздух толстенным столбом. Наступила долгожданная тишина. Все повылезали из своих укрытий, начиная медленно сближаться в один общий круг. Подоспевший первее остальных Росси первым же делом вдарил Алфи по челюсти ногой, окончательно вырубая этого психа. Кента же, завидев ранения друга, отпустил Дина, передавая того отцу и сразу же подлетая к Китсу, беря того на руки.
Наконец закончилось.
– Где… Виктор… – постепенно теряя сознание, бормотал Дин, будучи подхваченный Одой.
– Какой тебе Виктор?! – возмутился Армандо, доставая с разгрузки медицинский турникет. – Ты сейчас вытечешь!
Уложив младшего Иватани на пару с лейтенантом, ушастый стал оказывать первую помощь, накладывая турникет на повреждённую руку Дина, мышцы которой уже расслабились после отрыва, выпуская слишком большой поток крови. Просовывая в кольцо жгута оторванную часть конечности, России взволнованно пыхтел, словно боясь сделать только хуже. Помог ему Ода, что решительным движением оторвал и без того уже отмерший кусок руки Дина, освобождая место для более удобной обработки раны.
– Вяжи быстрее, – в меру спокойно посоветовал офицер, придерживая плечо сына на весу.
Хруст оттянутых друг от друга липучек, короткий скрип трения фиксирующей ленты о пластиковые карабины и уже под конец стук воротка о систему крепления. Перетянув турникет на максимально возможное количество поворотов, Росси вновь взялся за оружие, перепрыгивая товарищей и выходя на осмотр периметра.
– Всё, дело сделано. Уходим.
– Уходим?! – громко возмутился Кента. – Дин, Атсумэ и Элфи подохнут от сепсиса, если мы сейчас просто вернёмся к себе на крышу! Нам надо в больницу! – продолжал кричать Изаму, показывая на открытый перелом Китсу в области лучевой кости и его кровоточащие глаза.
– Исключено, нас там сразу повяжут, – наотрез отказался Ода.
– А что ты предлагаешь, а?! Пусть умирают, что ли?!
Армандо переглянулся с Одой, молча соглашаясь с тем, что идти в госучреждения – абсолютно не вариант. Однако никто из них не мог предложить ещё каких-либо выходов, отчего их уверенность терпела мгновенный крах. От раздумий парней отвлекла пятёрка клонов, что оперативно сблизилась с ними, начиная осматривать раненных.
Последнее, что помнил Дин, – тёплые руки, что коснулись его лица, избавляя разум ото всех переживаний. Стало горячо, как в ванне, полной кипятка. Он начал что-то говорить, но сам не услышал что, ибо сознание более не могло оставаться с ним.
Наконец-то он дома.
Глава шестнадцатая. Рот.
2099 год. ???.
Проснувшись с ужасной тяжестью по всему телу, Дин испытал самое мерзкое самочувствие, с которым ему когда-либо приходилось сталкиваться. Лучше было даже то утро, когда он проснулся в переулке после нескольких ножевых ранений. Всё тело изнывало от тянущей боли, а спина всё ещё горела и невероятно сильно чесалась. Словно сотни красных мурашей кружили по всей области его хребтины, не стесняясь кусаться каждую проклятую секунду. На лицо упала небольшая капелька, разбившись о лоб и вызывая лёгкую дрожь от холода. В тусклом помещении было сыро и холодно. От ангины Иватани спасал только спальник, в котором он и проснулся. Спал же он, как оказалось, на старом, явно видавшем лучшие годы, матрасе, что лежал на полу впритык к стене. Парень попытался подняться на локти, но адская боль в правой руке напомнила ему, что одного локтя у него больше нет. Взвыв от острой боли, одноглазый перевернулся на бок и ощутил деревянную фиксацию бинтов, коими он был замотан с пояса до шеи. Кто бы его не перевязывал – силы ему не занимать. Тяжело было даже дышать. Несколько раз протерев левый глаз пальцем, Дин присмотрелся получше, чтобы понять, где он точно находился. Это была миниатюрная комната из бетона и плесени, где единственным источником освещения служило маленькое окошко прямо под потолком в самом углу комнаты, перекрытое от улицы лишь парой раскуроченных железных прутьев. Паршивое местечко. Из мебели здесь были лишь пыльные металлические полки с лежащими на них инструментами. Без особого желания покидать хотя бы немного тёплые владения своего спальника, Дин всё же вылез из него, тут же покрываясь мурашками из-за ледяного воздуха, ибо на нём, кроме бинтов, были только его излюбленные спортивки, которые чудом пережили последние полтора года. Захотелось согреться как никогда ранее, но пить хотелось ещё сильнее. Босые ноги медленно шагали по пупырчатому бетону, впитывая холод как губки, охлаждаясь до самых костей. Вытолкнув железную дверь плечом, Иватани вышел в достаточно большое помещение, поморщившись от не особо яркого, но всё ещё неприятного зелёного света нескольких пыльных лампочек. В зале было достаточно оживлённо: он был оборудован как полноценное общежитие, включая в себя зону с телевизором и парой кресел, где сидели два чернокожих парня, что-то активно обсуждая на французском, импровизированной кухней, на которой зависал какой-то восточный товарищ, неторопливо попивающий пиво из алюминиевой банки, и техничкой с несколькими рабочими столами. Был даже один станок, что делил место по соседству с кустарной лабораторией, в которой была центрифуга, небольшой набор колб и довольно внушительная установка из химической посуды, вручную связанных между собой силиконовыми трубками и изолентой.
– He! – толкнул один чернокожий другого, стоило ему заметить Дина. – Il s'est reveille, appelle Kashiwagi.
– Merde… – вздохнул второй, – …je voulais regarder la serie. Ok, maintenant..
– Allez, negro. Au rythme.
Встав из кресла, француз направился в одну из дверей, что была возле кухни, попутно глядя на Иватани, что всё ещё стоял на пороге, щурясь от света.
– Viens, qu'est-ce que tu Vaux? – махнул на себя парень.
– Je suis un chien pour courir apres toi? – угрюмо буркнул Дин своим грубым акцентом, провожая негритоса взглядом.
Медленно продвигаясь вперёд, Иватани хромал на правую ногу больше обычного, при этом держась за обрубок руки, который ныл сильнее всего. И если бинты на теле ещё были в примерно хорошем состоянии, то вот бинты на руке были пропитаны кровью полностью, сочась от каждого прикосновения к ним. Не успел Дин приблизиться к комнате, в которую зашёл местный житель, как оттуда донеслись возмущённые возгласы.
– Quand s'est-il reveille?! Je t'ai dit de le surveiller! – послышался женский голос.