По краю пропасти
Шрифт:
Так, в процессе подготовки к защите кандидатской диссертации Димы Добряка группа специалистов решила сделать из сэкономленного таким образом спирта коньяк. Нашли заводскую технологию, модернизировали её применительно к домашним условиям. Руководство всей процедурой взял на себя Юра Орехов, который и предложил основную операцию выдерживания в дубовых бочках заменить настаиванием на дубовых стружках. Стружку сделали из хорошего дубового стула, обработали стружку перекисью водорода и залили разведённым до крепости сорок градусов спиртом.
Поскольку никто не знал, сколько времени надо настаивать, оставался единственный способ – пробовать на вкус, в результате чего настаивавшийся спирт стал довольно быстро усыхать. Чтобы не ставить под удар карьеру зятя и обеспечить благополучное завершение защиты диссертации, Димина тёща сварила сорок литров самогона. Добавили ещё стружки, залили самогон – и процесс продолжился, пока все не пришли к единодушному мнению, что продукт готов.
Всё же, несмотря на все издержки домашней технологии, к защите литров двадцать самодельного коньяка было готово. Успех был огромный. Из всей лаборатории один только Лев Тимофеевич не был посвящён в тайны происхождения коньяка, но ему он, по всему видно, понравился. Нахваливая коньяк, поинтересовался:
– Где достали?
– Да у Димы знакомые оказались в конторе, где разливают коньяк, – Юра Орехов взялся объяснить таинственное происхождение такого большого количества золотистого напитка.
– А почему он без этикеток?
Действительно, коньяк красовался на столе в нескольких разнокалиберных бутылках.
– Так он же прямо с линии разлива, до упаковки, – не растерялся Юра.
Так вот, в условиях всеобщего спиртового дефицита в сейфе у Льва Тимофеевича всегда стояли две-три стеклянных банки с притёртой пробкой, в которых в качестве НЗ – неприкосновенного запаса – хранился спирт. В экстренных случаях Лев Тимофеевич доставал банку и отливал кому надо сто или двести граммов, при ближайшей возможности снова пополняя банку, поэтому про НЗ знали все.
Знать, конечно, знали, но тяжеленный сейф закрывался двумя ключами, и стоял он в кабинете завлаба, закрывавшемся специальным ключом. Ключи же от сейфа были только у Льва Тимофеевич, а от кабинета ещё и у Андрея – заместителя заведующего лабораторией.
И вот однажды возвращается Андрей из очередной экспедиции, и его тут же перехватывает техник Лёва Фёдоров:
– Слушай, надо что-то делать – Женьки Кущенко уже второй день нет на работе!
– Как нет? А домой ходили?
– Да ходили. На стук никто не отвечает, а телефона у них нет.
– А кто последним видел его?
– Да многие. Ну, и я тоже. С работы вместе шли.
– Поддатые?
– Ну, немного.
– А что пили?
– Спирт, конечно.
Женька Кущенко – мужик под два метра ростом и весом килограммов сто тридцать. Такого даже бутылка спирта не свалит, значит, случиться могло что-то серьёзное. Тем более, что склонностью к прогулам он не отличался.
– Слушай, Лёва, а может, он в аварию попал? Он никуда не собирался ехать?
У Женьки был запорожец – консервная банка. Когда Женька с трудом втискивался в него, бедный «запор» проседал почти до земли.
– Да ничего не говорил.
Пришлось Андрею собрать небольшую экспертную группу, обсудить ситуацию, договориться, что делать, и распределить поручения. Целый день до позднего вечера несколько человек обследовали все места, где, по предположениям, мог находиться Женька. Нанесли визит в милицию – за прошедшие два дня трупов в ближайшей окрестности обнаружено не было, вытрезвитель пустой, дорожных происшествий не случилось. Как видите, благословенное было время! Можно было радоваться, но Женьку-то найти не удалось!
На следующий день после беспокойной ночи Андрей с утра пришёл на работу. Не успел дойти до своей комнаты, как мимо него пронёсся пропавший Женька прямиком в комнату техников, и оттуда слышен его громкий, почти восторженный вопль:
– Мужики, где вы такую забористую штуку нашли?! Представляете, два дня дрых без просыпу! Ух, хороша, зараза!
У Андрея будто камень с души свалился. Слава богу, Женька нашёлся, живой и здоровый. Но теперь надо было разобраться, что же на самом деле произошло. Начал он аккуратно всех, кто, как ему казалось, мог иметь к этому отношение, допытывать, но без особого успеха, пока не взялся за Лёву Фёдорова. Андрей знал, что он не врёт. Мог чего-то не сказать, умолчать, но явную неправду говорить не будет. В конце концов, в результате его настойчивости Лёва всё и рассказал.
Оказалось, Лев Тимофеевич задумал перенести свой кабинет из одной комнаты в другую, недавно отремонтированную. Руководить операцией по перетаскиванию мебели поручил Лёве Фёдорову, а сам уехал на несколько дней в командировку.
Шкафы, столы, стулья перетащили быстро и подступили к тому самому тяжеленному сейфу, в недрах которого, как все знали, таились две, а может, и три банки спирта. Ситуация была соблазнительная, поскольку одна преграда в виде постоянно закрытого кабинета в данный момент отсутствовала. К тому же ни завлаба, ни его зама на работе в эти дни не было.
Мужики сдвинули сейф на середину комнаты и, почесывая затылки, бродили вокруг него, не зная, что предпринять дальше. Наконец кому-то в голову пришла светлая идея – уронить сейф. Банки разобьются, спирт вытечет, надо его быстренько собрать и процедить. Помолчали, обдумывая идею. Кто-то засомневался:
– А не рухнет пол, когда мы эту махину уроним? Всё-таки мы на втором этаже.
Ответ никто не знал, и снова все заходили кругами. Наконец Лёва решился:
– А, была не была. Сдвигаем к стенке, там опоры ближе, и роняем.
От грохота рухнувшего сейфа из комнат повыскакивали все, кто был в это время на работе, но бетонные перекрытия устояли, и всё произошло так, как и было задумано: банки разбились, спирт вытек. К сожалению, лужа спирта оказалась накрытой рухнувшим сейфом.
Лежащий сейф не удалось быстро сдвинуть в сторону, пришлось звать на помощь. Пол был покрыт линолеумом: когда удалось собрать спирт, то даже после тщательного двойного процеживания раствор оказался желтовато-буроватым за счёт частично растворившегося линолеума.