По льду
Шрифт:
Глаза закатились второй раз. Я переложила дочь на второе плечо, сменив руку и напечатала:
«Я дома».
И стерла, да.
«Этажом ошиблась, потеряшка» – я даже представила его ехидство, когда он это писал. Улыбка не заставила себя ждать. Словно в ответ ловкие Сонечкины пальчики схватили меня за прядь и потянули, отрезвляя и заставляя улыбаться только ей. Я привычно убрала волосы
«Закинул тебе деньги на телефон, чтобы ты смски отправляла. Соцсетями ты же не пользуешься. Муж не дает?»
Два дзынька. Деньги, видимо пришли. Я растерялась. Не с самого начала, потому что… это показалось мне обычным. Только спустя пять минут осознала, что это неправильно.
«Ты на кресле?» – мой вопрос.
И шаги к ванной, где на одной из полок стоит мой «тайник» с деньгами. Спрятать что-то от Никиты по-другому невозможно – он забирает всё, что найдет. А так я могла оставлять для дочери хоть немного. На смеси и минимум продуктов хватало – всё остальное зависело от мужа и чаще всего вырывалось из его закромов скандалом.
«Спускаюсь» – от Артёма.
Сейчас была другая ситуация – подобные траты на телефон были для нас ммм… существенны. Я бы сказала особо существенны. Но даже так я не собиралась оставаться в долгу, потому что…
Я застыла, даже не закончив мысль в голове. Банка была пуста! Даже мелочи, которую я оставила на всякий случай, не было!
В горле застрял ком, а глаза заслезились. Я выдохнула весь воздух из легких, зажмурила глаза и осталась стоять на месте. Соню пугать точно не следовало, потому я собралась с силами, сделала глубокий вздох и открыла глаза.
«Не стоит спускаться» – напечатала я и сделала шаг из ванной, вытирая всё-таки набежавшие слёзы.
– Почему? – напугал он меня своим вопросом в реальности.
Он стоял в коридоре, облокачиваясь на стену и пристально наблюдая за мной.
– По какому поводу слёзы? – не успела я ответить, как он спросил снова.
Я прошла мимо него до входной двери, открыла её и застыла рядом, чтобы сказать:
– Выйди, пожалуйста, – плотно сжатые губы и просящий взгляд на него.
Даже на возмущение сил не осталось. Не то что на другие эмоции.
– Ты звала, Вася, – он подошёл ко мне, закрыл дверь и оглядел прижатую к моему плечу голову дочери, – я могу помочь.
Хотелось зажмурить глаза снова. А ещё закричать, заплакать и выплеснуть эту чёртову безысходность. Но у меня была ответственность и принципы, не позволившие мне даже сдвинуться с места.
– Я не звала, – ответила ему, будто даже с долей лжи, – а тебе следует уйти. Никита должен скоро прийти.
Его щека дернулась, а взгляд стал словно мутным.
– Что случилось, Вась? – стоял на своём он.
Я вмиг поняла бессмысленность того, что я делаю, потому и прикрыла дверь. А после пошла обратно на кухню, где выключила суп, села на табуретку и переложила дочь, усердно машущую руками. В них тотчас оказалась игрушка, мой же взгляд встретился с артёмовским. Воодушевленным и интересующимся. Кажется, он в первый раз видел настолько маленького ребенка, не то что мою дочь без комбинезона.
– Она меньше, чем казалась в коляске, – сообщил он.
Я кивнула, не зная, что ему сказать на это.
– Знаешь, – он задумчиво опустился на второй стул, поставил локоть на стол и прижал кулак к собственному виску, – это я виноват.
Он усмехнулся и снова вперил взгляд в Соню.
– Признаю это, – немного печальное.
Но мне оно казалось самым наигранным из всего, что он когда-либо говорил.
– Смеешься? – в горле застрял тягучий ком.
Губы дрожали.
– Ни капли, – прямой взгляд на меня из-под густых тёмных бровей, – это же я отпустил тебя в тот вечер одну. Не пошёл с тобой, хотя подозревал, что это аукнется.
– К-какие действия? – недоумевала я.
Он хмыкнул и отвернулся.
– Я шёл против Шанхаевой банды, – холодное от него, – пытался копать под Барсика, давил на него его малолетней девушкой. Ещё эта женщина, детдомовская банда Кроликов и стоящий над ними Шалахов – я хотел разобраться со всем этим быстрее, но только сильнее завяз, – он пристально заглянул в мои глаза, – было бы странно если бы этот урод тебя не заметил. Ты удивительная, Вась.
Конец ознакомительного фрагмента.