По любви
Шрифт:
– Мужик нормальный. Кишки ему не мотай. Жди достойно. Хотя с этим как раз у тебя проблем нет. – Кроткий взгляд в мою сторону.
– А с чем есть?
– Со слезами! Течешь ты, Нинка, как прохудившийся кран.
– Саму уже доконала эта слезливость!
Общий язык мы с отцом нашли очень быстро. Я старалась не думать о том, какой была бы моя жизнь, появись он в ней раньше. Думать об этом больно. Да и бессмысленно.
– Верю. Но ты это, давай, с ней что-нибудь делай. Я постараюсь к твоим родам взять отпуск. Приедем толпой. Жене и сыновьям я уже во всем покаялся. Они у меня ребята нормальные. Михаилу тридцать пять. А Женя
Часто киваю. Мол, круто. Я всегда мечтала о братьях, а теперь они у меня есть. Разве так бывает?
– Досталось тебе? – шмыгаю носом.
– Чего?
– От жены.
– А, ну… Разговор так себе получился. Но мы жизнь прожили, Нин. Тут тоже справимся. Наталья в курсе, что я не святой. К старости стал исправляться.
В общем, отец уехал, а чувство защищенности осталось. Потом мы довольно часто созванивались. Пару-тройку раз в неделю – так точно. Нашлись с братьями в соцсетях. Младший лайкнул мое фото с Викой. Я его фото с девушкой, так и заобщались. Со страшим было сложней. Он позвонил сам. Долго и напряженно меня разглядывал, задавал кучу вопросов. Я уже постфактум поняла, что отец об этом звонке не знал. И что брат работает в каких-то спецслужбах, поняла тоже. Может, он нам и помогал. Не знаю. Отец сказал – не лезть и довериться, я послушалась.
И вот теперь… Сентябрь. А солнце печет нещадно. Сколько ждать – непонятно. Чертовы маховики времени как будто увязли во влажном раскаленном воздухе, и ни туда, ни сюда. Наконец, калитка открывается. Время будто останавливается вовсе, а потом начинает с немыслимой скоростью разгоняться. Вот появляется сначала Азаров, а следом за ним – мой Ставрос. Вот он поднимает руку, чтобы стереть испарину со лба, вот быстро осматривается, будто выискивая кого-то, и, натолкнувшись на меня, останавливается. Делаю один неуверенный шаг. Второй. Он приходит в движение со мной вместе. И вот уже совсем непонятно, кто срывается с места первым. Вжух! И я в его руках. В его власти. С наскока врезаюсь в грудь, забыв про уже хорошо выступающий животик.
– Ой!
Его золотистые глаза шокированно распахиваются. Телом-то он уже почувствовал, что я изменилась, и теперь… Отступает на шаг, удерживая меня за предплечья. Спускается взглядом по моему телу. Короткий пиджак, конечно, визуально скрывает мое положение, но лишь издалека. Вот так, как мы стоим, уже ничего не скроешь.
Закусываю губу. Дышу шумно. Хочется обезьянкой на него вскарабкаться, обнять руками-ногами, а лицо на его плече спрятать. Но я покорно замираю, с жадностью пропуская его эмоции через сито своих глупых, я знаю, что глупых, страхов.
– Так ты правда, что ли? – ресницы вверх, глаза-пули. – Ты… – сглатывает.
– Уже почти шесть месяцев, да. – Смеюсь. Азарову неловко. Он в сторонке переминается. Но все равно нет-нет да и посмотрит. Отвлекаюсь на него на какую-то долю секунды. И ахаю, когда Ставрос меня сметает, утыкаясь носом в ухо. Бедный. Как же его колбасит. Ломает и трясет. Успокаивающе поглаживаю любимого по спине. Смеяться хочется примерно так же, как и заплакать. Веду языком по его солоноватой шее… Глаза подкатываются. Понятия не имею, как я без него справлялась. Сейчас, когда все позади, трудно даже самой себе объяснить, откуда у меня брались силы на это.
– Нет! Не надо, – отскакивает.
– Почему? – удивлённо моргаю. Неужели он не рад? Ему неприятно? Господи, я ведь даже мысли такой не допускала. Зря?
– Потом. Как
– Поедем домой? Или ты сразу в офис хочешь? Я думала, лучше прямо у нас собрать небольшое совещание под вечер, но, конечно, будет, как скажешь.
– Да. Домой давай.
Садимся на заднее сиденье. Водитель до ушей улыбается, глядя на Николоу. Его возвращению рады все. Перебрасываются парой фраз. Я не прислушиваюсь, с трудом удерживаясь от того, чтобы вновь не разреветься. Саму себя убеждаю, что все позади, и это главное. А его реакция… Умом же я понимаю, почему она именно такая! Ну а то, что сердечку другой хотелось – это такие пустяки! Может, еще будет на моей улице праздник, когда Ставрос немного придет в себя. А пока он далек от меня как никогда. Отодвинувшись на максимальное расстояние, Ставрос молча глядит в окно и с такой силой сжимает челюсти, что мне становится страшно за его зубы. Отворачиваюсь, чтобы на него не пялиться. Видно же – он не хочет. От обиды сжимается горло. Заполняя тишину, принимаюсь рассказывать о том, чем жила фирма в его отсутствие. Вспоминаю смешные истории… Но ему как будто даже это не интересно, и мой голос в какой-то момент начинает предательски дрожать. Я быстро сворачиваю свой рассказ и замолкаю. Остаток пути едем в давящем молчании.
У дома нас уже поджидает Вика. Несется к отцу и виснет на нем так, как мне хотелось. С ней Николоу нежнее. Треплет по голове. Улыбается. Шутит над тем, как та выросла, и обещает прибить к полу, чтобы дочка подольше побыла маленькой, но потом очень быстро сворачивает разговор и опять заводит шарманку про душ.
Пока он моется, я растерянно накрываю на стол. Мы долго думали над тем, стоит ли устраивать праздник по поводу его возращения, и решили, что непременно отпразднуем это дело, но чуточку позже. Когда Ставрос немного освоится. И судя по всему, это решение было правильным.
Накрыв, поднимаюсь наверх. В ванной моего мужа нет, хотя он явно помылся. Здесь парко и пахнет его парфюмом. Возвращаюсь в комнату, топаю в гардероб. Он стоит ко мне спиной и смотрит… На нашу одежду, что ли? По левую сторону его костюмы. По правую – мои. Плечи напряжены, будто высечены из камня. На бедрах лишь полотенце. Несмело сметаю пальцами капли воды с его кожи.
– Помылся? – целую между лопаток. – Теперь, наверное, хочешь поесть?
Ставрос медленно оборачивается, вскидывает ресницы и… О, боги. Кровь отливает от моей головы к низу живота. Ставрос качает головой.
– Нет. Я тебя хочу. – Спускает к локтям бретельки платья. Пиджак я еще внизу сняла. – Ты даже себе представить не можешь, как я тебя хочу.
– П-почему же? Кое-кто мне писал об этом почти в каждом своем сообщении.
– Слова не в силах передать и сотой доли того, что я испытываю.
Голос Ставроса звучит надсадно и непривычно ломко. У меня на глазах выступают слезы.
– Тогда покажи мне.
– Нет. Что ты… Я не смогу сейчас быть нежным.
– И не надо. – Расстегиваю хитрую молнию на спине. Платье падает к моим ногам. Я немного волнуюсь. Мое тело изменилось за те пять месяцев, что мы не виделись. Очень сильно изменилось. Грудь стала еще более тяжелой, живот – выпуклым, а между ног я теперь все время налитая так, как раньше наливалась лишь после долгих-долгих прелюдий.