По милости короля. Роман о Генрихе VIII
Шрифт:
И мир не оставил это без внимания. Гарри знал, что его сравнивают с отцом, который не пользовался популярностью в народе, причем не в пользу последнего. Он быстро обретал репутацию великолепного, свободомыслящего и наделенного многими талантами правителя. Помпезные придворные развлечения могли только увеличить его славу. Гарри назначил одаренного композитора Уильяма Корниша, джентльмена Королевской часовни, распорядителем празднеств; ему было предписано устраивать при дворе постановки живых картин и пьес, а также концерты мальчиков из Королевской часовни, которые пели как ангелы.
Гарри любил музыку и танцы. Кейт тоже всегда была не прочь потанцевать, но по причине своего состояния
Он любил жизнь. Мир лежал у его ног, и будущее казалось золотым. Он был молод, здоров и любим, а благодаря Уолси мог наслаждаться всеми удовольствиями прекрасной юности.
Гарри отложил перо и спокойно окинул взглядом комнату, его окружали знакомые лица – двенадцать друзей, которые составляли ему компанию с детских лет, а теперь были назначены джентльменами его личных покоев. Важно понимать разницу, ведь личные покои – это не только комнаты, где жил король, но и главный департамент государственной службы, опора его власти. С помощью этих людей он будет противостоять седобородым старцам из Тайного совета, опасавшимся пагубного влияния, которое могли оказать джентльмены личных покоев на своего молодого государя. Однако их тревоги ничуть не волновали Гарри. Его отец организовал эту службу для удовлетворения личных нужд монарха и обеспечения ему убежища от публичной жизни. Неудивительно, что за места там шла яростная борьба, поскольку джентльмены покоев ежедневно общались с государем и «владели его ухом», что делало их людьми высокопривилегированными и влиятельными; еще бы, ведь они контролировали доступ к королю, а значит, имели возможность оказывать покровительство кому пожелают. Гарри знал, что его джентльмены немало выгадывают на взятках, получая их от тех, кто доискивается милостей короля.
Некоторые молодые люди стали джентльменами личных покоев просто потому, что нравились Гарри, и он с удовольствием проводил время в компании с ними. Бекингем, ходивший с прямой как палка спиной и считавший себя особой королевских кровей, хотя был всего лишь потомком младшего сына Эдуарда III, осмелился сказать, мол, он бы предпочел, чтобы его король раздавал посты и награды не мальчишкам, а людям благородного происхождения, но это была просто ревность. «Зачем проводить время в обществе надутого аристократа, который считает себя равным мне?» – думал Гарри.
Однако своих приятелей он вынуждал трудиться ради получения привилегий, ожидал от них абсолютной преданности и умения хранить секреты. Они должны были проявлять неизменное уважение к нему, хорошо его понимать и знать, когда и чем могут ему услужить. Джентльмены личных покоев преданно служили королю и охраняли королевские апартаменты в отсутствие государя, коротая время за игрой в карты или кости. Им было запрещено болтать о том, что говорилось и делалось в покоях короля, спрашивать, где находится государь или куда он собирается. Проводя с Гарри часы досуга, они должны были в любой момент с готовностью взяться за музыкальные инструменты, спеть, завести танцы или разыграть сценку.
Сегодня Гарри погрузился в одно из любимейших своих досужих занятий – сочинение песен. Одну он написал, восхваляя радости новой жизни – достойные удовольствия, которыми он теперь мог наслаждаться без зазрения совести.
Досуг в кругу друзейЛюбить до смерти буду.Открыв пред всеми двери,НеГарри мысленно подыскивал слова для следующей строфы, и его взгляд упал на порочное лицо красавца Уильяма Комптона, который теперь был главным джентльменом личных покоев, а также хранителем королевского стула, пользуясь привилегией помогать государю, когда тот посещал уборную, где сама интимность обстановки придавала особую доверительность отношениям короля и его помощника. Один из наиболее влиятельных людей при дворе, Комптон управлял службой личных покоев и являлся хранителем личного кошелька, из которого оплачивались ежедневные расходы Гарри.
Четверо джентльменов короля исполняли должности эсквайров тела. Это были рыцари, которые оберегали его день и ночь, помогали ему одеваться и сообщали лорд-камергеру, главе королевского двора, обо всех нуждах государя. Но главным их делом было хранить его секреты. Хотя Гарри не мог сказать, что накопил их много. Его жизнь являлась образцом добродетели, он не греховодничал. Ему были нужны только любовь жены и общество ближайших друзей, лихих удальцов, с которыми он ездил на охоту, актерствовал, играл в азартные игры и веселился каждый день. С ними Гарри мог забыть об ответственности за страну и вести себя как обычный молодой человек, стремящийся хорошо проводить время.
Эсквайром тела Гарри сделал Брэндона, своего ближайшего друга. И сейчас тот сидел рядом и перебирал струны лютни. Гарри в который уже раз подивился, как похож на него этот парень. Короля забавляли рассуждения о том, что Чарльз-де его незаконнорожденный брат. Можно подумать, отец когда-нибудь был любителем женщин! Брэндон вырос красавцем и ослеплял женщин своим очарованием и молодецкой удалью, он давно уже блистал на рыцарских турнирах. Гарри доставляло удовольствие осыпать друга выгодными должностями и привилегиями. Брэндон стал для него тем, чем никогда не был старший брат Артур, всегда проявлял непоколебимую верность и желание услужить своему государю; пусть Чарльз и не ровня ему в интеллектуальном смысле, он восполнял этот изъян спортивной и воинской доблестью.
Гарри немного беспокоили мысли о запутанной любовной жизни друга. У Брэндона давно уже сложилась репутация развратника; обольщение давалось ему без труда. Несколько лет назад он обещал жениться на Анне Браун, фрейлине матери Гарри, и сделал ей ребенка, а потом бросил бедняжку и взял в жены ее богатую старую тетку Маргарет Мортимер, мигом продал всю собственность незадачливой женушки, аннулировал брак, после чего похитил многострадальную Анну и женился на ней; к этому моменту она уже родила ему двух дочерей. Маргарет Мортимер по-прежнему жаловалась на незаконность расторжения брака и не желала уняться. Гарри благодарил Господа, что его собственная любовная жизнь была такой простой и ясной, какой ей и следует быть.