По мотивам преступления

Ситников Юрий

– Как тебе сказать, много чего. В декабре я перенёс отит, а перед этим на протяжении…

– Ген, ты только всё сразу не рассказывай, а то мне до утра слушать придётся. А я спать хочу.

– Понимаю, я совсем не вовремя позвонил.

– У тебя всё в порядке? – забеспокоился я, зная, что у Генки Дронова никогда не бывает всё в порядке.

– В общем и целом да. Просто решил позвонить, пообщаться. Я только вернулся из астрала и сразу вспомнил о вас с Люсей.

– Откуда ты вернулся? – я чуть телефон из рук не выронил.

– Из астрала, – горделиво повторил Генка. – Я теперь умею туда перемещаться. Набираюсь там сил и возвращаюсь обратно.

У Дронова капитально снесло крышу, подумалось мне.

– Всё началось с занятий медитацией. Глеб, если ты не умеешь медитировать, считай, ты не живёшь, а существуешь. Медитация – это наша жизнь. Сейчас я расскажу тебе, как сам пришёл к такому умозаключению. Четыре месяца назад, я упал в лужу и сломал себе мизинец…

– Ген, Ген, слушай, как у тебя сейчас со временем? Мы с Люськой в коттедже у родителей, скоро к нам Алиса с Димоном приедут. Если ты ничем важным не занят, приезжай тоже. Места всем хватит, заодно и расскажешь, как сломал ухо, упав в канаву.

– Не ухо, а мизинец, – поправил меня Генка. – И упал я в лужу, а не в канаву.

– Ну что, договорились? – зевнул я. – Приедешь?

– Мне нужна комната, окна которой смотрят на юг.

– Есть такая, – я подавил смешок.

– Тогда я согласен. Приеду. А можно уже завтра?

– Да хоть сейчас, – ляпнул я, но, вспомнив, что Генка всё понимает буквально, быстро добавил: – Конечно, приезжай завтра.

– Диктуй адрес, – голос Дронова заметно повеселел. – Завтра днём мы приедем.

– Мы? – насторожился я.

– Я и мой питомец. У меня же появился замечательный друг, Глеб. Он в несколько раз преданней собаки. Его зовут Липатий, он…

– Ждём вас в гости, – перебил я Дронова, борясь с зевотой. – Ген, я отсоединяюсь. Спокойной ночи.

Утром, узнав о приезде Генки, Люська скривилась.

– Не к добру это, Глеб.

– Кто такой Дронов? – с вызовом спросила Райка.

Вместо ответа Люська погрозила ей кулаком. Райка показала Люське язык. Полчаса назад я познакомил Райку с соседским мальчишкой, её ровесником. Думал, сделал благое дело. Размечтался. За каких-то пятнадцать минут Райка умудрилась подраться с новым знакомым, сломать ему велосипед и наговорить столько гадостей, что мама Петьки запретила сыну приближаться к Райке на пушечный выстрел. Впрочем, ей тоже было запрещено подходить к Петьке.

Получив дома нагоняй, Райка затаила на нас с Люськой обиду. И сейчас, вооружившись очищенной морковкой, грызла её и смотрела на нас исподлобья, как на заклятых врагов.

– Генка вроде медитацией увлекся, в астрал выходит, – сказал я Люське.

– Всё намного хуже, чем я предполагала.

– Да ладно, расслабься. Чем больше народу, тем веселее.

– А кто спорит. В этом я как раз не сомневаюсь, веселуха у нас будет колоссальная.

– Что такое астрал? Чепухня какая-нибудь?!

– Следи за языком, – прикрикнула Люська.

– Не сердись, тёть Люсь. У меня сорвалось. Бывает же, с языка срывается непроизвольно чепухня всякая. Вот опять! Офигеть какие сегодня срывы у меня.

– Глеб, отвесь ей два подзатыльника, ты ближе стоишь, – попросила Люська.

– Почему два? – ухмыльнулась Райка.

– Один за словесные срывы, второй за то, что опять назвала меня тёть Люсей. Знаешь же, что я твоя сестра, а не тётка.

– Старшая сестра. А это почти как тётка. Правда, дядь Глеб?

– Если тебе нравится называть нас тётей и дядей – зови, – отмахнулся я.

– Нет уж, – взвилась Люська. – Меня называй по имени, без всяких там тёть.

– Я подумаю, – Райка положила на подлокотник кресла недоеденную морковку и плюхнулась с ногами на диван. – Так кто такой этот ваш Генка Дронов?

– Друг.

– Прикольный?

– Очень, – засмеялась Люська. – Тебе понравится.

– Здорово. А то тут играть не с кем. Соседи у вас придурки, дети у них придурки. Петька назвал меня толстой. Очкарик кривоногий. Я не толстая. Я худенькая с эффектом упитанности. А этот дуботряс… Ай! Тёть Люсь, ты чего? Больно же! Взрослая тётка, а руки распускаешь, как бомжарик малолетний.

– Ещё одно слово и ты пожалеешь, что приехала к нам в гости.

– Знала бы, что тут такая фигнистая фигня будет, попросила бы сдать меня на месяц в детский дом, – смахнув, она сделала это специально, морковку на пол, Райка вскочила с дивана и помчалась на второй этаж.

– Вернись и подними свой морковный огрызок! – голосила Люська.

– Сама подними. За гостями должны хозяева убирать.

– Райка!

– Людок-бульдог, – громким шёпотом произнесла Райка, прежде чем скрыться в коридоре.

– Ты слышал, Глеб?! Чего улыбаешься? Весело тебе, да, посмеяться захотелось? А нам с ней жить целый месяц.

Генка примчался, едва мы успели позавтракать. Пока катил по дорожке чемодан с вещами, умудрился упасть и перепачкать новый костюм. В гостиной у чемодана отлетело колёсико, закатившись под журнальный столик. Дронов нагнулся и ударился лбом об угол стола.

– Прописка свершилась, – засмеялась Люська. – Как лоб?

– Жить буду, – угрюмо отозвался Дронов.

– А ты изменился, – присвистнул я, оглядев Генку с головы до ног.

– И я тоже заметила, – сказала Люська. – В костюме, при галстуке, новые туфли. Причёска шикарная. Ген, колись, ты жениться, что ли, собрался?

Зардевшись, Дронов махнул рукой.

– Скажешь тоже! Жениться… Просто решил начать новую жизнь. Ежедневная медитация мне в этом помогает. Я ведь в лужу упал несколько месяцев назад. Март был тёплым, дожди часто шли, луж много. В одну из них я угодил. Мизинец сломал. Навстречу мне шла моя спасительница. Елена Игоревна – невероятная женщина. Мы разговорились, и она посоветовала мне посетить её занятия. Я сперва не планировал никуда идти, но как-то ночью мне приснился кошмар, и я упал с кровати. И тогда решил – пойду.