По-настоящему безумно глубоко
Шрифт:
"Что?"
«Вы избавляетесь от нашего нового сервера?»
Я сжимал и разжимал кулаки. Был ли хоть кто-то в этом почтовом индексе, кто не хотел бы залезть в штаны Кэла?
«Нет. Почему?»
«Потому что вся кухня ее любит. Мне кажется, она поет песню Адель одному из посетителей», — просияла Тейлор. «Используя багет как микрофон».
РЯД
Двери Silverado
«Почему?» — простонала она. «Мы гораздо лучше ладим, когда не ладим».
«Мы лучше всего ладим на разных континентах», — проворчал я, готовый закончить разговор еще до того, как мы его начали.
Она наклонила голову, повернувшись всем телом ко мне, зажав ремень безопасности в своей маленькой руке. Она устало вздохнула, откинув голову назад. «Пожалуйста, не увольняйте меня. Я только что заработала тринадцать сотен баксов чаевых и думаю, что смогу позволить себе арендовать какое-нибудь записывающее оборудование, когда вернусь в Нью-Йорк. Я наконец-то смогу начать свой бизнес. Я мечтала начать подкаст с тех пор, как я…»
«Сбавь обороты, маленькая мисс Крапшайн. Во-первых, я не собираюсь тебя увольнять. Во-вторых, мне все равно, что ты делаешь с заработанными деньгами. Трать их, сжигай, жертвуй нуждающимся сатанистам. Но если мы собираемся работать вместе, нам нужно установить некоторые основные правила. ”
«О». Она откинулась назад, покусывая кожу вокруг ногтя. «Конечно».
Двигатель взревел, машина заурчала, когда я повернулся к ней лицом. Она была сексуальной развалиной, облаченной в дешевую униформу. Ее волосы были спутаны в беспорядке. Розовые кончики обрамляли ее лицо. Ее щеки соответствовали им по цвету, и она выглядела настолько тщательно оттраханной, что все, о чем я мог думать, это положить ее на кузов моего грузовика и трахать каждую дырочку в ее теле, пока она не приняла форму моего члена.
Видя, как она ждет моих слов, мой член встал. Если подумать, видя, как она дышит , мой член встал. Она, наверное, могла бы поковыряться в носу и размазать это по моему лобовому стеклу, а мой член все равно выпрямился бы, как шомпол, наградив ее овациями стоя.
Моя проблема была в том, что не было никого, похожего на Каллу Литвин. За эти годы я встречал много сексуальных женщин. Умных. Успешных. Сногсшибательно красивых. Но их качества всегда несли в себе ту однообразность, которая меня утомляла. Кэл была другой. Я никогда не знал, что выйдет из ее умного рта. Она подходила ко всему, что делала, с энтузиазмом и любопытством ребенка... и телом очень взрослой женщины. Пришло время потушить ее рвение бомбой правды.
«Не знаю, к чему ты привыкла на Манхэттене, но в «Декарте» ты не будешь играть в шарады, танцевать под скандальные песни девяностых или петь клиентам баллады Адель. Ты выставила себя дураком под моей крышей, и я этого не потерплю».
Она быстро моргнула, переваривая слова, которые даже мне самому показались резкими. Были и лучшие способы донести мысль. Я мог бы попросить Райланда вставить слово. В отличие от меня, он имел привычку не оскорблять целые народы каждый раз, когда открывал рот.
«Я понимаю», — наконец сказала она.
«Ты
«Мм-хм». Она заставила себя улыбнуться. Я нажал на газ, хмурясь на дорогу впереди. Ее глаза вцепились в мое лицо, словно они были клеем, удерживающим его от падения.
«Проблема?» — прорычал я.
«На самом деле, несколько». Она кивнула. «С чего мне начать?»
«А как насчет того, чтобы рассказать мне, почему меня это должно волновать?»
«Потому что у тебя есть совесть, и потому что, что бы ты ни говорил, ты добросердечный человек, который исторически отстаивает то, что правильно. Когда затрагиваются чувства людей, есть...»
«Избавь меня от большой диснеевской речи. Просто выкладывай ее». Я вцепился в руль мертвой хваткой. «Используй как можно меньше слов».
«Итак, я наконец узнала, почему тебя все ненавидят. Сюзанна, которая владеет спа-салоном на той же улице, была сегодня одной из моих клиенток. Она просветила меня». Она наморщила нижнюю губу, зажав ее между пальцами.
Вот так.
«Ты действительно собираешься сделать то, что они говорят?» — обеспокоенно спросил Кэл.
«Ага», — мне захотелось закурить.
"Но почему?"
Descartes был построен на старой железной дороге, которая больше не работала. Я купил землю — все пять акров — за жалкую цену и восстановил здание вокзала, превратив его в ослепительный ресторан. Выпотрошил его и потратил на него большую часть своих сбережений. Я привлек туристов. Возродил эту дыру. И нанес Staindrop на карту. Полгода назад, когда я получил ошеломляющее предложение от GS Properties, одной из крупнейших строительных компаний Америки, о продаже земли и всего на ней, я не раздумывал дважды. Мне нужен был выход и жирный чек для моего следующего предприятия, а им нужно было место, чтобы построить роскошный огромный торговый центр, пристроенный к отелю достаточно близко к канадской границе.
Я хотел убраться отсюда, быстро. Я уже добился того, зачем сюда приехал, и не видел смысла задерживаться в Бутфак-Крик. Вот почему местные на меня злились. За то, что я обналичил и вручить ключи от города кучке корпоративных служащих, которые, по их мнению, собирались уничтожить его причудливое очарование и наследие маленького городка и наполнить его дизайнерскими магазинами с ботоксом.
«Почему бы и нет?» Я погладил челюсть. «Декарт был тщеславным проектом. Пришел, увидел, победил. Пора двигаться дальше. Продажа земли — логичное решение».
«Для тебя, может быть. Но как насчет людей в этом городе? Владельцев малого бизнеса? Людей, которые выросли здесь и остались, потому что они любят старомодный образ жизни?» Все ее тело было наклонено ко мне. Я завладел ее безраздельным вниманием, и внезапно я почувствовал, как кто-то вылил лаву мне в живот.
Ты не влюблен. Ты возбужден. Это форма возбуждения, с которой можно справиться с помощью правой руки и геля для душа.
«Местные идиоты не смогли бы заметить хорошую идею, даже если бы она ударила их по лицу холодильником Sub-Zero», — протянул я. «Строительство пятизвездочного отеля — это именно то, что нужно этому месту. Рабочих мест нет, возможностей мало, а как только Descartes закроется, люди даже не будут останавливаться здесь, чтобы заправиться и пописать. Те семейные предприятия, которые все еще работают здесь, борются за выживание и только выиграют от наплыва туристов».