По новой
Шрифт:
– Слышал, да. – Молодой врач подошел к Алексе и жестом попросил врача отойти в сторону. – А меня зовут Жан. Просто Жан. У вас необычное имя, вы прибыли из Греции?
– Нет… Отец – грек, – шепотом ответила Алекса. Жан улыбнулся.
– Ох, как необычно! А я вот приехал из Франции. Сколько вам лет, Алекса?
– Двадцать три.
Ее голос становился ровнее и спокойнее, но при этом глаза она так и не открывала.
– Какая молодая! Алекса, не хотите немного пройтись? Я слышал от коллег, что вам невиданно повезло. Расскажете мне, какой ангел-хранитель
Алекса молчала, но говорливый и спокойный врач начинал располагать к себе. От него не веяло угрозой. И ему хотелось рассказать вообще все, но…
– Можно, я просто отдохну? Голова болит…
Алекса отпустила волосы и повесила голову, не открывая глаза.
– Конечно. Не будете против, если я загляну к вам через пару часов? Хотел бы еще с вами побеседовать.
Алекса кивнула, но вслух ничего не сказала. Жан помог ей подняться, заметив, что пациентка держит глаза закрытыми. И вместе с доктором увел ее в другую палату, где был порядок, чтобы Алекса могла лечь. А в ее палате пока принялись убираться.
– Когда меня уже выпишут?
– Сколько можно ворчать…
– Так, в первую палату капельница…
– И как меня угораздило сюда попасть?!
Едва открыв глаза, Дилан сразу заткнул уши. Все кричали, говорили, ворчали, и все это делали без остановки. Они перебивали друг друга, говорили на одной волне, смеялись и плакали. От всего этого хаоса у Дилана начинала трещать голова. Он сел на кровати и, к своему удивлению, увидел, что в палате лежал лишь еще один человек, и тот спал. Значит, так громко орут из самого коридора. Коридора больницы. Несмотря на жуткий шум, Дилан быстро сообразил, где находится. Только не вспомнил, как он сюда попал. Они же…
– Ох, как душно…
– А где тут столовая?
– Дома бы сейчас телевизор смотрел…
Гул голосов мешал Дилану вспоминать и вообще думать. Виски сжимались от напряжения из-за этого шума. Ноги сами вывели Дилана в коридор, где он уставился на проходящих мимо больных и персонал. Гул только усилился, и в этот момент Дилан увидел, как Алексу под руки ведут в палату.
– Я сошла с ума… сошла с ума…
– Вколю ей успокоительное, если не поможет, придется вызывать психиатра.
Первый голос явно принадлежал Алексе, а вот второй Дилан не узнал. Мельком оглядевшись, он подошел ближе к палате, в которую увели его подругу.
– Это все неправда… Мне все кажется…
– Так и не открыла глаза. Все же придется колоть.
Дилан нахмурился, не понимая, что за странный диалог ведут эти двое. И почему врач начинает говорить еще до того, как замолчит Алекса.
Доктор вышел из палаты, чем Дилан и воспользовался, скользнув внутрь.
– Алекса, – тихим шепотом позвал он подругу, которая лежала на кровати на боку и жмурила глаза.
– Не может этого быть…
Дилан начал хмуриться. Подойдя ближе к подруге, он увидел, что ее губы не шевелились. Но голос он слышал слишком четко. От этого его окатило ледяным страхом.
– Алекса…
Алекса встрепенулась, наконец-то услышав собственное имя и распахнув заплаканные глаза.
– Дилан?.. – теперь ее губы зашевелились, но вместе с тем Дилан услышал ужасный грохот за спиной. Резко обернувшись, он увидел, что на пол рухнула лампа.
– Что за…
Алекса вновь зажмурилась и закрыла лицо подушкой.
– Неправда… неправда… – Голос ее звучал слишком четко, будто она и говорила в подушку. Сердце Дилана забилось сильнее.
Почему он слышал ее так чисто и четко? Что за дерьмо с ним происходит?
– Я сошла с ума…
Дилан тронул подругу за руку, мягко ее сжав. Алекса чуть вздрогнула от неожиданности, но отталкивать его не стала.
– Почему ты так говоришь? Что наводит тебя на такие выводы? – спросил он тихо. Руки Алексы замерли, а затем убрали подушку от лица. Глаза она закрыла ладонью.
– Что?.. Я ничего не говорила…
Дилан замер на месте, чувствуя, как закипает мозг. Все эти люди в коридоре, несвязный диалог Алексы и врача. Все казалось ему бредом, но слишком логично сложенным бредом.
– Алекса, почему ты говоришь, что сошла с ума? Ничего не спрашивай, просто ответь.
Она некоторое время недоуменно молчала, но решила, что, скорее всего, не заметила, как пролепетала это вслух. А Дилан умудрился это услышать.
– Когда я открываю глаза, я вижу, как предметы… летают, – голос ее звучал нервно, на границе с паникой. – Это чушь какая-то, понимаешь? У меня весь мир переворачивается, все летает по комнате как во время цунами!
Дилан сам не заметил, как его большой палец погладил руку подруги. Теперь ему стало по-настоящему страшно.
– Мне кажется, ты не сошла с ума.
– Что?..
– Загадай число.
– Дилан!
– Загадай любое число. Молча. Пожалуйста.
«Восемь».
– Восемь. Дальше.
Алекса хотела убрать ладонь от глаз, но удержалась. Слишком страшно снова увидеть то, чего нет.
«Двадцать три».
– Двадцать три. Еще.
Все же она убрала руку и уставилась на друга, словно тот только что свалился на нее через потолок.
– Как ты?.. – Она не успела договорить. Шкаф за спиной Дилана наклонился и упал на бок. Алекса снова крепко зажмурилась, а друг схватил ее за кисти руки.
– Ты не сошла с ума, Алекса! Шкаф упал. Я сам сейчас увидел, он правда упал. Я думаю, с нами что-то случилось. Я слышу, о чем говорят люди. Сначала я ни хрена не понял, но теперь… я точно уверен, что слышу мысли людей!
– Ты что, тоже сошел с ума?.. – Алекса тихо всхлипнула, и от этого звука сердце ее друга болезненно сжалось.
– Я не сошел с ума. И ты не сошла. Нам надо выбраться из больницы. Не говори ничего врачам, веди себя спокойно. Говори, что глаза болят, поэтому не хочешь их открывать. Не позволяй себя колоть. Я слышал, что врач хочет дать тебе успокоительное и передать психиатру. Нельзя этого допустить. Если они увидят что-то неестественное… Я боюсь, как бы они не решили начать ставить на нас опыты.