По образу и подобию (Видение смерти)
Шрифт:
Один арочный проем вел в кухню, другой — в большую столовую, где можно было принимать гостей. Наверх вела винтовая лестница, выкрашенная в более темный, по сравнению со стенами, зеленый цвет. Поручень лестницы изображал скручивающуюся бесконечными кольцами змею.
— А что там? — спросила Ева, указывая на единственную в помещении дверь, тяжелую и явно запертую.
— Моя приемная. Там есть отдельный вход. Мне нравится работать дома, когда это возможно, но я также ценю уединение. В этой части дома я клиентов не принимаю. — Селина снова указала на диван. — Могу я предложить вам
— Нет, спасибо, — ответила Ева.
— А я не против. Если уж вы все равно решили его приготовить.
Селина улыбнулась Пибоди.
— Присаживайтесь. Это много времени не займет.
Еве не сиделось. Она обошла помещение.
— У вас тут много места.
— О да. Мне необходимо свободное пространство. В вашем кабинете, к примеру, я сошла бы с ума. Вы поговорили с Луизой?
— Она вам перезвонила?
— Нет. Но вы производите впечатление дотошной женщины. Я полагаю, вы проверили мою лицензию, мое прошлое, наличие судимостей и поговорили с Луизой, прежде чем вновь обратиться ко мне.
— Луиза сказала, что вы были паршивой овцой в семье.
Селина вышла из кухни, держа в руках поднос с пузатым белым чайником и двумя тонкими белыми фарфоровыми чашками. Услышав слова Евы, она невесело улыбнулась:
— Да, это верно. Моя семья меня не одобряет. Их коробит не только мой дар сам по себе, но и то, что я зарабатываю деньги с помощью его.
— Но вы ведь, кажется, не нуждаетесь в деньгах.
Селина пересекла комнату и поставила поднос на стол.
— Вы тоже вряд ли нуждаетесь в тех деньгах, которые платит вам полицейский департамент, лейтенант. Но, я полагаю, вы все равно получаете свою зарплату. — Она разлила чай по чашкам и передала одну из них Пибоди. — У меня не выходит из головы Элиза. Я не хочу о ней думать, не хочу иметь ничего общего с этим делом, но мне приходится.
— Департамент полиции Нью-Йорка имеет право привлекать гражданских экспертов-консультантов. Если ведущий следователь об этом попросит.
— Ясно. — Селина выгнула темную бровь. — Ну и как? Я прошла проверку?
— Предварительную. Если вы готовы работать консультантом по данному делу, вам придется подписать контракт. В контракте будет содержаться пункт о неразглашении, запрещающий вам обсуждать с посторонними любые аспекты данного дела.
— У меня нет ни малейшего желания обсуждать какие бы то ни было аспекты этого дела. Но если я дам согласие, я тоже потребую, чтобы вы подписали документ, гарантирующий, что мое имя не попадет в прессу.
— Да, вы это уже говорили. Вам заплатят гонорар… по стандартному тарифу. — Ева протянула руку, Пибоди достала из сумки документы и передала ей. — Вам следует это прочитать. Вы имеете право проконсультироваться с адвокатом или с другим законным представителем ваших интересов, прежде чем подписывать.
Селина пожала плечами.
— Вы даете мне слово, я даю вам слово. Для этого мне не нужен адвокат. — Она перебросила ногу на ногу, откинулась на спинку дивана и внимательно прочла оба документа. — У меня нет ручки.
Пибоди вынула из сумки ручку и протянула ей. Селина подписала документы и передала их вместе с ручкой Еве.
— Ну вот и все, не так ли? — вздохнула Селина, когда Ева нацарапала свое имя под каждым из договоров. — Вот и все… Что я должна делать?
— Расскажите мне еще раз, что именно вы видели. — Ева поставила на столик магнитофон. — Это для протокола.
Селина повторила свой рассказ, время от времени закрывая глаза и припоминая детали. Руки у нее не дрожали, голос оставался твердым, но Ева видела, как она постепенно бледнеет, рассказывая об убийстве.
— И где вы были, пока наблюдали, как все это происходит?
— Наверху. В постели. У меня сигнализация была включена, как всегда, на всю ночь. У меня охранная система по периметру и камеры на всех дверях. Можете забрать диски и проверить.
— Я так и сделаю. В случае чего это защитит нас обеих. У вас были еще видения с позавчерашней ночи?
— Нет. Только… страшное предчувствие. Но, может быть, это просто нервы.
— Пибоди, вещественное доказательство! — Пибоди молча извлекла из сумки запечатанный пластиковый пакетик с красной лентой. — Вы узнаете это, мисс Санчес?
— Селина, — машинально поправила она; теперь у нее даже губы побелели. — Это похоже на то, чем он ее душил.
Ева распечатала пакет и вытащила ленту.
— Возьмите. Расскажите мне, что вы видите.
— Хорошо. — Селина поставила чашку, нервно потерла ладони о бедра, глубоко вздохнула и взяла ленту. Некоторое время она щупала ленту, пропускала ее между пальцами, не сводила с нее глаз. — Странно. Я ничего не вижу, все неясно. Возможно, мне нужно время на подготовку, нужно побыть одной. — На ее лице промелькнули растерянность и досада. — Я думала… я ожидала большего. Я была уверена, что почувствую что-нибудь. Ведь у меня уже был контакт! Я знаю, он использовал это как орудие убийства. Они оба прикасались к ленте, но я ничего не чувствую.
Ева взяла у нее ленту, вновь запечатала и отдала Пибоди.
— Как вам кажется, почему вы не видели его лица в ту ночь? Ведь ее лицо вы видели.
— Я не знаю. Видимо, у меня был контакт с жертвой, а не с убийцей. Может быть, это не я, а Элиза не смогла его разглядеть.
— Возможно. Не хотите еще раз попробовать с лентой?
— Не вижу смысла. Вот если бы вы оставили ее мне… — начала Селина.
Пибоди тем временем опять достала из сумки запечатанный пакет.
— Оставить ее вам я не могу. Это вещественное доказательство.
— Но оно ни о чем не говорит. Во всяком случае, мне.
И все же, когда Ева распечатала пакет, Селина взяла ленту. Как только ее пальцы коснулись ленты, зрачки у нее расширились, взгляд потух, она уронила ленту на пол, словно та вдруг вспыхнула пламенем, и схватилась рукой за горло. Она задыхалась.
Ева продолжала пристально наблюдать за ней, а Пибоди вскочила, схватила Селину за плечи и встряхнула.
— Очнитесь! — крикнула она.
— Не могу дышать…
— Нет, можете. Это не вы. Вдохните воздух! Так, теперь выдохните. Еще раз. Вдох—выдох, вдох—выдох. Вот так.