По образу и подобию
Шрифт:
— Терпение и послушание, — напомнил Лин.
— Да, лама Лин.
Лин улыбнулся на такое официальное и подчеркнуто вежливое обращение иностранца, как будто того уже приняли к нему в ученики.
После просьбы уважаемого ламы Лина одна крестьянская семья любезно приняла Клауса к себе. Домик и быт этих людей почти не отличался от быта их предков, живших на этой земле последние триста лет. Клаусу отвели маленькую, но отдельную комнатушку; кушал он вместе с хозяевами, привыкая к местным обычаям и пище, а вечерами и ранним утром он общался с Лином. Вместе они встречали рассвет, медитировали; европеец много спрашивал, но Лин не
37
Одним таким утром они сидели на высоком открытом плато и, как обычно, беседовали. Их дискуссия касалась различных тем — от взаимоотношения полов до температуры далеких звезд и сверхсветовых скоростей еще не построенных землянами кораблей.
Вдруг Кун приподнял голову с мохнатых лап, насторожился, потом подскочил и унесся прочь, свернув за выступ скалы. Вдалеке раздался его громоподобный лай, привлекая внимание хозяина и его спутника. Через минуту лай прекратился. Лин с Клаусом поднялись с земли и направились туда, откуда до этого доносился захлебывающийся рев собаки.
— Кун обнаружил чужака, — догадался Клаус.
— Сейчас узнаем, в чем дело, — заспешил Лин, перескакивая с одного валуна на другой.
За поворотом, внизу, склонившись над псом и теребя его за холку, стояла высокая женщина с пышными светлыми волосам. На ее серебристом комбинезоне играли оранжевые и желтые блики восходящего солнца. Она почувствовала приближение людей и подняла голову, приветливо улыбаясь им.
Клаус посмотрел на Лина, молча, задавая вопрос, мол: я здесь совсем недавно, возможно, лама знает, кто эта женщина. Но Лин тоже видел ее впервые. Он смотрел на нее и ждал объяснений, однако женщина и не думала разговаривать, она гладила собаку, которая терлась мордой о ее ноги. Кун поднялся на задние лапы и уперся передними ей в плечи, совершенно счастливо облизывая ее лицо. Женщине это, похоже, тоже нравилось.
— Вы ее знаете? — тихо спросил Клаус у Лина.
— Нет, но… я, кажется, догадываюсь, кто это, — задумчиво ответил Лин.
— И кто же это?
«Как зовут тебя, очаровательная?» — мысленно обратился к ней Лин.
Женщина не повернула даже головы, полностью увлеченная собакой.
«Ара. Ты понял, кто я?!»
«Да. И что привело тебя на нашу планету?»
«Этот пес. А твой спутник растерян. Он не умеет использовать телепатию?»
«Может быть, ты поможешь ему?»
«Если он не готов услышать о себе правду, это не станет помощью», — продолжала она забавляться с Куном, не глядя на собеседника.
— Да что происходит?! — недоумевал Клаус, обращаясь к Лину.
— Клаус, познакомься, это Ара, представитель внеземной цивилизации, расы Создателей. Ее внимание привлек наш Кун.
— Внеземной цивилизации? — растерянно повторил молодой человек. — Ну, наконец-то! Так вот для чего меня прислал сюда мой внутренний голос! — догадался он. — А она умеет разговаривать?
Ара расхохоталась, глянув, наконец, на растерянного немца. Он, видимо, сразу понравился ей, потому что гостья потом без утайки рассказала смущенному землянину историю создания человеческой расы, поведала секреты их связи с расой Создателей. При этом Лин все время молчал и не встревал в их диалог, уже давно зная эти сокровенные сведения, а Клаус забрасывал Ару кучей вопросов. Но ей это нравилось: молодой человек был лишен амбиций и воспринимал всю изложенную информацию как должное откровение.
— Так выходит, что вы… тоже Паразиты? — изумился Клаус.
— В вашем человеческом организме встречаются как болезнетворные микробы, так и животворные, то есть полезные и необходимые. И те, и другие по своей жизненной форме — микробы, так скажем. Но одни трудятся на поддержание жизни и гармонии в своей среде обитания, ограниченной рамками вашего тела, а другие, не вырабатывая сами жизненную энергию, паразитируют на том, что окружает их, отнимая и высасывая ее из этой же среды, в которой плодятся сами. И паразитический процесс продолжается до тех пор, пока они не поглотят всю свою пищу без остатка. Потом они погибают вместе с той средой, в которой обитали. И те, и другие организмы функционируют внутри вас, и те, и другие микроскопичны по размерам, и те, и другие живут и питаются в одной среде, но функции выполняют разные. Понятно?
— Вроде, да, — согласился молодой человек.
— У Паразитов и Создателей одна форма жизни — плазменное состояние организма и энергетическое питание, но продукт поглощения, необходимый для жизнедеятельности, — различен. Это не означает — противоположен, нет. Это значит — просто различен. И гармоничный симбиоз с Человеческой расой составляет именно раса Создателей, в котором сохранена взаимополезная связь, при которой Создатели заинтересованы в жизни и процветании вашей расы. Если вы здоровы и счастливы, значит, и мы процветаем… А связь Человечества с Паразитами — не равноправная связь…
— Значит, человеческие жертвоприношения… были угодны только Паразитам? — догадался Клаус.
— Да. Потому те цивилизации, в основе которых лежали узаконенные убийства ни в чем не повинных людей, погубили сами себя… Возможно, в какой-нибудь другой Вселенной Паразиты и образуют гармоничный симбиоз с подобными себе, в которой они взаимополезны друг другу, но в нашей Вселенной они чужие и враждебны как нам, так и вам… В других галактиках тоже есть жизненные формы, и среди них есть разумные, и даже похожие на ваш органический вид. Но ни один из них не способен давать Вселенной столько энергии, как ваш. Поэтому Паразиты обосновались, в основном, в вашей звездной системе в надежде, что им удастся добиться человеческой мутации под непрерывным воздействием их негативных импульсов на человеческий мозг. Одним словом, они хотят воспользоваться чужими плодами в своих разрушительных целях.
— Это как раковые клетки! — сообразил Клаус. — В древности рак не умели лечить. Потом научились вырезать опухоль, позже — облучать человека, травить химиотерапией, а в дальнейшем — нейтрализовать болезнь первичной ДНК больного, взятой у него из пуповины в момент появления на свет.
— Ты верно проводишь аналогию. Твой оптимизм мне симпатичен. Об устройстве Вселенной хорошо написано в Ведах. Правда, иносказательно, но, думаю, ты поймешь самую суть.
— Веды — это же индуистский Священный трактат! — удивленно воскликнул Клаус.