По поводу прошлой ночи
Шрифт:
Прозвучал еще один стук. Было слишком поздно. Я собиралась открыть дверь, в чем была, независимо от того, насколько жалкой я выглядела. Я смогу не выглядеть сексуальной, если действительно сосредоточусь на этом. Я прошла к двери, обув свои пушистые розовые тапочки по пути, повернула замок и открыла дверь, игнорируя шторм в животе.
Куинн прислонился к дверному косяку, его длинное тело было расслабленным, лицо мрачным. Даже несмотря на то, что на нем были черные спортивные штаны и темно-серая с легким голубоватым оттенком футболка, можно было с легкостью
— Вау.
Мои щеки вспыхнули красным.
— Эм...
Он потянулся, и его пальцы аккуратно потянули за тонкую бретельку моей шелковой майки.
— Красиво.
Я с трудом сглотнула, прежде чем, задыхаясь, произнести:
— Проходи. — Я сопроводила слова тем, что взяла его огромную руку в свою, потянув его внутрь. И только тогда я заметила маленький белый пакет в его второй руке. Он без слов передал его мне. Я взяла его и нахмурилась.
По правде говоря, я любила сюрпризы, но если там был еще один вибратор, то я стукну его им по голове. В своей типичной манере Куинн просто улыбался, пока я размышляла об этом. Что бы там ни было, на ощупь оно было мягким. Я вытащила предмет из пакета и ахнула.
Уронив пакет, я уставилась на очевидно дорогой свитер. Он был цвета карамели, на ощупь мягче райского облака и выглядел дорогим. Я проверила этикетку и взвизгнула.
«Армани».
О, нет. Это был не просто «Армани».
Это был гребаный кашемир.
Разве он не знал, что это означало?
Я бы никогда не смогла носить его. Он был бы единственным предметом из моей одежды, который я бы доставала лишь для того, чтобы полюбоваться им. Я бы никогда не смогла рискнуть надеть этот чертовый, дурацкий свитер из-за своей неуклюжести. Он бы прожил неделю. Потому что после в нем бы появилась дырка. Я бросила свитер в него и отпрыгнула назад, в ужасе наблюдая, как рукав свитера свисал с головы Мэтта.
Он снял его с себя и посмотрел на меня так, будто я сошла с ума, затем медленно пробормотал:
— Хо-ро-шо.
Но я затрясла головой.
— Я не могу принять его. Но он красивый. — Я прижала руку к груди и сжала ее у своего сердца. — Очень красивый. Но я не могу его принять, Куинн. — А затем я разозлилась. — И вообще, почему ты решил мне купить что-то вроде этого? Тебе не разрешено покупать мне вещи. Я не содержанка. А это не исторический роман. — Я уперлась руками в бока и свирепо посмотрела на него, ткнув пальцем его в грудь. — Ты не герцог. — Я расправила плечи и скрестила руки у себя перед грудью. — А я не буду любовницей герцога.
Я прокрутила на медленной перемотке у себя в голове все то, что только что сказала. Дурацкие слова, которые были по-дурацки сказаны, в медленном повторе становились еще более дурацкими. Мой взгляд начал метаться по комнате, задерживаясь на всем, кроме него. Моя грудь тяжело вздымалась, и на мгновение я подумала, что замертво упаду в обморок.
Но затем он подошел ко мне, держа свитер
— Миа.
Заламывая пальцы, я смотрела на пятно на стене позади него.
— Миа. Посмотри на меня, малышка.
Черт бы побрал его завораживающий голос. Я посмотрела на него.
В уголках его глаз появились морщинки, а губы сжались. Его сильные руки схватили меня за бедра и притянули к себе. У меня был выбор либо подойти к нему, либо упасть. Он сжал мое бедро одной рукой, медленно массажируя его, в то время как второй рукой взял меня за подбородок, приподняв лицо, чтобы я встретилась с ним взглядом.
— Детка.
Он перекинул свитер через плечо. Я посмотрела на него и прошептала:
— Мне не нравится, что ты покупаешь мне вещи.
Его губы растянулись в улыбке.
— Это я понял. — Затем он стал серьезнее. — Но, возможно, если я объясню, почему купил его, ты пересилишь себя, примешь его и поблагодаришь меня.
Я закрыла глаза, изо всех сил пытаясь игнорировать то, насколько по-домашнему ощущалась эта сцена. Я также пыталась игнорировать, насколько правильным это ощущалось. Его губы коснулись моей щеки, и он тихо заговорил:
— Я отправился купить себе новый костюм сегодня. Пока я был в магазине, то заметил эту мягкую вещицу, поэтому подошел и пощупал ее, и подумал про себя: «Интересно, а как бы он смотрелся на Мие».
Это было нечестно. И я почувствовала, что плачу. С каждым очередным таким моментом, я все глубже и сильнее влюблялась в Мэтта Куинна. Как он посмел сделать так, что я полюбила его? Это было почти жестоко.
Его дыхание согревало мою кожу.
— Девушка в магазине спросила, есть ли в моей жизни особая девушка, которой бы он понравился, и я подумал: «Ну, Миа — это самая особенная девушка из всех, которых я знаю».
И вот оно. Я, черт побери, была обречена. Слезы выступили на моих закрытых глазах, и мое горло сжалось от волнения.
Его рука скользнула с бедра к моей спине, прижав меня к себе.
— Я сказал ей завернуть его, потому что ни с того ни с сего, я не мог оставить этот чертов свитер там. — Его пальцы ласково двигались вверх и вниз по моей спине. — Ведь он был создан для тебя.
Хах! А он был хорош. Мой голос был хриплым, я говорила тихо, настолько, чтобы только он слышал:
— Спасибо тебе, Куинн. Мне он очень нравится.
И потом он меня поцеловал, его губы были холодными, со вкусом мяты. Поцелуй был коротким и сладким.
— Пожалуйста.
Сморгнув слезы, я молча повела его в свою спальню, где был включен телевизор. Он разулся, положил роскошный свитер на стул возле моего трюмо и, не спрашивая разрешения, поднял одеяло и залез в кровать, укрывшись им. Когда он это сделал, то тихо застонал, и только тогда я увидела напряжение на его лице.
Я забралась на кровать и придвинулась к нему поближе. Он провел своими пальцами вниз по моей руке, но остановился, когда из меня вырвалось: