По-прежнему болен тобой
Шрифт:
– Мне не нужна вся удача мира, достаточно тебя одной, - отвечает Ян.
– Я с тобой, - улыбаюсь и прикасаюсь к его щеке.
– Только с тобой…
Он ничего не отвечает, лишь отводит взгляд и кивает в сторону стартовой полосы.
– Мне нужно идти, занимай место и… Поболей за меня! Сегодня все изменится!
– подмигивает Беликов и уходит.
Ия сегодня не со мной, ее вызвали в универ и она не успевает к началу гонки. Наверное именно поэтому мне очень тяжело дается время ожидания начала, из-за одиночества. Я занимаю привычное место, свое вип-место, прямо
Когда в кармане вибрирует телефон, я радостно достаю и открываю сообщение в соцсети, в надежде что это Ия, но, увы, оно от Димы.
“Я сейчас подойду, хочу извиниться и вместе поболеть за Яна”.
Несколько раз порываюсь ответить что-то в духе “не надо”, но в громкоговорителях объявляют “занять стартовую позицию”. Я боюсь отвлечься и упустить момент, поэтому убираю телефон обратно в карман и безотрывно смотрю на своего гонщика.
– Привет, - раздается у меня за спиной и я на миг оборачиваюсь.
– Ну что, делаем ставки?
– усмехается Дима.
– Не смешно и лучше тебе уйти, - говорю я.
– Ты знаешь, как Ян реагирует, сам же говорил…
– Знаю, - фыркает Дима и встает рядом со мной слишком близко, я бы сказала недопустимо. Я ощущаю на себе его взгляд и он мне не нравится.
– Энжи, ты очень красивая…
Не выдерживаю и поворачиваюсь к нему, слегка отталкиваю от себя и тараторю так часто, как только могу:
– Дим, уйди пожалуйста! Ты мешаешь и отвлекаешь! Ян может увидеть нас вместе и надумать себе всякого!
Собираюсь вновь отвернуться, но Дима хватает меня и притягивает к себе. Целует, черт его раздери, а я от неожиданности и оглушенная звуком стартового гудка не сразу успеваю среагировать.
Для реакции мне требуется пара секунд, но это слишком много.
Отталкиваю от себя парня, залепив нехилую пощечину, и поворачиваюсь к треку. Я опоздала, гонщики уже ушли на круг.
Я опоздала!
Ян видел гребаный поцелуй!
В груди закипают гнев и страх, они дополняют друг друга и требуют выхода. Разворачиваюсь к Диме и со всей силы толкаю его в грудь:
– Зачем ты это делаешь?! Что за хрень?!
– Да пошла ты, - усмехается он.
– Кому-то все, а кому-то ничего.
– Придурок! Конченный!
– кричу я и снова толкаю того в грудь.
– Как ты мог?! Как ты…
Замолкаю и резко поворачиваюсь лицом к треку, как только слышу испуганные вздохи и визги толпы. Мое сердце замирает при виде ярких искр, обломков металла и пластика красно-белого гоночного мотоцикла. Ничего не слышу, кроме собственного пульса, треска ломающегося трибунного ограждения и громкого удара, когда мотоцикл врезается в него.
Ноги становятся будто ватные, но я все равно бегу вдоль трибун к месту аварии, не разбирая дороги, врезаясь в зрителей. Вижу дежурную скорую и пожарных, спешащих к месту происшествия, ускоряюсь и задыхаюсь, повторяя в голове словно мантру: “Нет,
– Пустите!
– врезаюсь в оцепление и мужчины в спецформе не пускают меня подойти ближе.
– Пустите! Что с ним?!
– вырываюсь, как обезумевшая.
Пелена слез мешает оценить состояние парня, когда медики везут каталку к машине скорой помощи. Отчаяние и страх душат меня, я кричу, срываюсь на рыдания, прошу пропустить, но в ответ лишь заученное: “Не положено!”.
– Пульса нет!
– доносится до меня обрывок фразы одного из медиков и меня просто выключает.
Как по щелчку, раз, и темнота.
Прихожу в себя от резкого запаха нашатыря, открываю глаза и пытаюсь сфокусировать зрение на мужчине в форме медработника.
– Девушка, как вы себя чувствуете? Что случилось?
– спрашивает он и я резко вскакиваю на ноги.
Недавние события, словно выстрел, поражают меня в самое сердце. Все, что меня сейчас интересует, где Ян и что с ним. Ищу взглядом скорую, в которую грузили Яна, но похоже я слишком долго была в отключке и она уже уехала.
– Куда повезли гонщика?!
– хватаю медика за руку и смотрю в глаза.
– В областную, в реанимацию, - отвечает он.
– Что с вами произошло?
– Ничего!
– бросаю я и бегу к выходу с гоночного трека.
К счастью, по случаю гонок здесь “пасется” очень много таксистов и я прыгаю на заднее сиденье первого попавшегося желтого автомобиля.
– В областную больницу, пожалуйста, как можно скорее!
– кричу я и водитель понимающе кивает.
Достаю телефон и вижу пропущенные вызовы от Ии. Руки трясутся и я не сразу попадаю по нужным кнопкам. Все же удается набрать номер подруги и, когда она отвечает осипшим голосом и хлюпая носом, я сама начинаю плакать.
– Что с ним?!
– всхлипываю я.
– Он жив?!
Зажмуриваюсь, крепко сжимая в руках смартфон, боюсь услышать ответ до дрожи в коленях.
– Жив. Приезжай в областную, я встречу, - отвечает подруга.
Добираюсь до больницы достаточно быстро, в вестибюле меня встречает зареванная Ия и ловит в свои объятия. Я уже не могу контролировать себя, слезы нескончаемым потоком текут по щекам.
– Они делают какую-то операцию, мне ничего не говорят, в основном разбирается Эд, я тут просто… - захлебываясь, тараторит подруга.
– Эд здесь?
– спрашиваю я.
Старший брат Ии и Яна, на время заграничных командировок их родителей, он по факту их опекун и отвечает за младших головой. Боюсь представить, что сейчас чувствует он.
Поднимаемся на лифте на этаж, где находится операционная. На больничной лавке сидит старший Беликов, взъерошенный, белый, словно мел.
– Что там, скажите!
– обращаюсь я к нему и мужчина поднимает на меня взгляд.
– Переломы, повреждение шейного отдела позвоночника, осколочные ранения, - хрипло отвечает он.
– Как это могло произойти, не понимаю… - Эдгар, упершись локтями в колени, закрывает лицо руками.