По прозвищу Чумной
Шрифт:
– Думал, что я тебе не услышу, да? – некромант плавно наклонил голову к плечу, отпуская мёртвую энергетику.
Двигаясь текуче, будто медуза в воде, он подошёл к краю поляны, прислушиваясь к ощущениям. Может колдуны Зиланделикса и не испытывают сексуального возбуждения, но это чувство, сейчас наполняющее каждую клетку тела, больше всего напоминало именно его. Ликс чувствовал, что живое существо в густой траве, даже скорее под землёй, считает себя опасным, да и является опасным – для других живых существ. Но не для некроманта. Колдун широко, куда шире обычных людей, улыбнулся, проходясь кончиком длинного языка по
Интерес к местным мутантам пропал после этого сразу же: из почвы выхлестнулось шупальце, попытавшееся переломить тощую тушку пополам, но нарвавшееся на её избыточную крепость. Мимо пролетел сгусток плазмы – Горгульи начали стрельбу и по твари, и по первым коне-обезьянам, показавшимся в долине. Ликс же, получивший удар по корпусу и дозу твариной слизи, захохотал: то, что должно было вызвать адские муки у любого нормального живого существа, вызывало у колдуна только эйфорию. Впрочем, ни нормальным, ни живым существом, как мы помним, он всё-таки не был. А полоснувшее его щупальце осыпалось жирным пеплом. Некромант довольно оскалился:
– Давай-ка обнимемся пожарче, детка! – и распахнул широко руки, делая несколько шагов по направлению к тому, что ощущалось сердцем твари.
Сочащаяся из раны кровь заставляла чернеть траву в том месте, куда она попадала, но Ликсу было всё равно. Будь он менее крепким, кишки бы уже волочились за ним, но вот это ему не светило, хотя кто знает, какие последствия будут от пары-тройки-десятка таких ударов? Кто-то из Горгулий попытался пойти за ним, прикрыть, но был вынужден отступить под напором щупальца. Где-то впереди остановилась пара сердец, всё-таки в таких вещах технологии были надёжнее магии, да и аура Ликса была слишком уж противна местному магическому полю.
Глейд где-то в стороне тихо матерился, стараясь не упускать из вида зиланделиксийца. Конечно, с его покрасневшей шевелюрой это было несложно, но и мишенью он теперь стал отменной. Самого колдуна это не слишком волновало. Вернее, не волновало местную половину, внезапно ощутивший странное раздвоение сознания Алексей с нервным прикуриванием наблюдал со стороны, как его тело несётся к огромной каракатице, вылезшей из земли. И ведь уворачивается, сукин сын, от всех выстрелов – как лично в него, так и просто шальных. Если бы он в своей инквизиторской жизни вытворил нечто подобное, его бы уже в больничке собирали бы по кусочкам. А этому хоть бы что.
Одно из заклинаний всё-таки задевает его по касательной – и раздражённый рык, напитанный сырой силой, заставляет завять всю растительность на пару метров вокруг. Ещё три щупальца неведомой твари осыпаются на землю. Ликс подходит совсем близко, пропуская ещё пару попаданий по себе, но боли нет. В жизни некроманта вообще нет боли. Сердце твари где-то под землёй, он может достать его только один мощным заклинанием, другого шанса у него не будет. Почему-то приходит понимание, что бьётся мотор существа в унисон с нападающими. Большой Клык?
– О великая Тёмная мать, из чрева которой мы вышли когда-то давно, пищей для чьих розовых садов мы однажды станем! Да будет моя рука твёрдой, а ярость – праведной! Жертвую тебе это ложное божество, не о милости, но о справедливости прося взамен!
Разлом между некромантом и инквизитором на миг стал глубже, Алексея, теперь совершенно чётко осознающего половинки личности Ликса, могло бы скрутить в рвотных позывах, будь у него тело. Если до этого он сомневался в реальности Двуликой, то теперь мог точно сказать – уж это божество существует. И в родном мире ему доводилось сталкиваться с божками, но не такой мощи.
От выплеска магии захрустели кости рук, перемалываясь под этим потоком. Угасающее сознание Ликса, обе его половины, боролись с подступающим холодом той стороны – самоуверенный некромант перестарался, не учёл их общего состояния, и теперь имел все шансы упокоить повторно. Где-то сбоку полыхнуло раздражением, но среагировать некрос уже не успел, только сгустил вокруг себя силу, не позволяя последнему, отчаянному рывку умирающей твари сделать из себя фарш.
Ну, здрасьте, приятного вам аппетита
В подсознании боль тела не ощущается, так что кулак в ухмылающееся лицо он впечатывает с огромным удовольствием, ощущая, как дробятся хрящи. В инквизитории банальный мордобой не поощряли, пусть рукопашке и отводилось достаточно времени в программе. Но как-то негласно считалось, что любовь помахать кулаками – прямой сигнал о потере контроля над собой, зато сейчас Алексей мог себе это позволить. Проблема в том, что некромант только хохотал, булькая стекающей в глотку кровью, и что-то говорило Чумному, что стоит тому захотеть, как он восстановится в тот же миг. Он прекрасно это понимал, но не мог остановиться, вымещая злость и напряжение, продолжая месить кулаками колдуна, сорвавшись со всех предохранителей.
– Когда мы с тобой договаривались, сучёныш, речи не шло о твоём присутствии в моей голове. Да и о твоём божестве тоже. Не кажется, что не взаимовыгодная сделка вышла?
– А ты забыл, что колдунам верить нельзя? – некрос без проблем скинул с себя превосходящего по габаритам инквизитора, действительно одним движением ладони приводя лицо в порядок. – Ты, так-то, тоже не торопишься свою часть сделки выполнять, прибился к этим истребителям и рад.
Колдун с хрустом собрал обратно нос, погримасничал, проверяя, всё ли встало на место, работает ли лицо так, как должно. Пусть по количеству прожитых лет тот и был вдвое старше инквизитора, но всё ещё оставался едва вошедшим в силу мальчишкой, что по меркам сородичей, что по поведению. Было ли Чумному совестно? Да ни капли, страдать угрызениями совести в адрес мага, уже причинявшего зло людям он бы не смог, каким бы молодым колдун не был.
– А ты собирался в одно лицо избавляться от земляков? Тогда не удивительно, что тебя так скоро упокоили, искусственный отбор от законченных идиотов – благое дело.
– Да и божество их от него явно отвернулось, раз его так разнесло после попытки жертвоприношения, – голос Кира зазвучал ровно за мгновение но превращения черноты вокруг в лесную поляну. – Надо же, не думал, что получится дотянуться… Так, ты, – он указал на некроманта, – не отсвечивай, а то в нижний мир отправлю, а ты, Алексей, слушай меня внимательно, я не знаю, сколько этот отрав продействует…