По родному краю
Шрифт:
Интересно, что красные утки легче других уток привыкают к неволе и человеку.
На альпийских лугах и ниже, в ельниках, можно встретить самых крупных из наших оленей — маралов.
Старые самцы все лето проводят у самых снегов, спасаясь там от докучливых насекомых. Самки с телятами ходят тоже поодиночке и только изредка собираются по нескольку голов. Слабые, еще беспомощные телята весь день лежат где-нибудь в укрытии. Пятнистая шкурка хорошо скрывает их среди альпийских цветов и солнечных бликов. Здесь, высоко в горах, у маралов почти нет врагов.
За лето у самцов отрастают и костенеют ветвистые
Когда глубокие снега осенью, как белой шапкой, накроют вершины гор, маралы собираются табунами и пасутся по южным склонам гор, где нет снега. Ветви кустарников и сухая трава среди камней служат им кормом.
Ранним июльским утром, когда солнечные лучи еще только начали освещать вершины гор, тревожно закричали сурки. Они вскакивали на камни, вставали колышком и тревожно кричали, взмахивая хвостами. Из зарослей арчовника вышел медведь. Он шел вверх, в гору, мимо сурков, казалось, не замечая их.
Неистово крича, толстые зверьки с удивительным проворством ныряли в норы под камни. Но вот один сурок побежал по зеленой траве и скрылся в нору на середине лужайки. Поблизости не было ни одного камня.
Медведя как будто кто-то хлестнул бичом: он с места в карьер рванулся к этой норе, забавно подбрасывая куцый зад. Исподлобья, оказывается, он внимательно следил за сурками.
Воткнув по уши голову в нору, медведь долго нюхал и вдруг начал разрывать землю. Но делал он это не так, как собака, а по-своему, по-медвежьи. Зверь засунул переднюю лапу по самое плечо в нору и рванул вверх, выворотив сразу всю землю над норой и обнажив ее ход на целый метр. Понюхав, медведь снова засунул лапу и рванул вверх. Нора была не глубокая, но длинная (как потом оказалось, около двенадцати метров). Сурок нигде, видимо, не мог углубить свою нору, натыкаясь внизу на сплошные камни, — и это привело его к гибели. Метр за метром медведь разрывал нору, «вспахав» уже больше половины лужайки. Видно было, что нетерпение хищника нарастает. С каждым новым рывком он начинал глухо реветь. Рванет, понюхает — и ухнет басом. Опять рванет — и опять ухнет. Сурок теперь, конечно, уже где-то близко. Наконец, после очередного рывка правой лапой, медведь поспешно сунул в нору левую. Раздался захлебывающийся крик сурка — и все стихло. Медведь тут же на месте съел его и пошел к речке пить.
Небольшая горная речка с шумом стремительно неслась вниз по камням. На другом берегу ее росли елки. Что там заинтересовало медведя, сказать трудно: но он долго нюхал воздух, вытягивая шею и поводя круглыми ушами. Наконец, окончательно чем-то заинтересовавшись, медведь побрел на ту сторону, но опять по-своему, по-медвежьи, а не так, как это сделал бы любой другой зверь на его месте. Он встал на задние лапы и побрел через речку стоя, совсем как человек. Вода заклубилась белой пеной почти на уровне его «пояса», но стремительное течение оказалось бессильным сшибить зверя даже из очень неустойчивого положения. Он перебрел речку, опустился на четвереньки, встряхнулся и скрылся в ельнике.
Долго еще после этого тишина не нарушалась ни одним звуком. Наконец, на камне показался снова большой, толстый сурок. За ним еще и еще. Вскоре сурки высыпали из нор и начали пастись на лужайках, то и дело вставая «столбиками» на задние лапки и озираясь.
Откуда-то из россыпей прибежали горные куропатки-кеклики с ярко-красными клювами и черными полосами на боках. Они долго ловили кобылок.
На обломок скалы уселась черная альпийская галка с длинным красным клювом. Где-то невдалеке засвистели улары.
Жизнь высокогорных животных потекла по своему обычному руслу, мало изученная, интересная, во многом еще загадочная, вдалеке от людей. Только в середине лета на альпийские луга колхозные чабаны пригоняют скот.
Выше альпийских лугов кругом только скалы и каменистые осыпи. По северным склонам лежит снег. Лошадей приходится оставлять внизу. Дальше подъем возможен только пешком.
Здесь, на этих высотах, водятся горные козлы — таутеке. Они настоящие жители высот. Старые бородатые самцы с огромными рогами держатся на самых вершинах. Самки с козлятами живут ниже.
С удивительной легкостью и быстротой мчатся эти животные по каменистым россыпям и скалам. Там, где с трудом ползешь на четвереньках, рискуя каждый миг сорваться в пропасть, теки мчатся во весь дух, прыгая с камня на камень с изумительной точностью на то самое место, где только что ступило копытце переднего.
Малейшая опасность — и резкий свист сторожа поднимает все стадо. Напуганные теки исчезают с поразительной быстротой.
Теков очень много. Наравне с косулями и джейранами это наиболее многочисленные животные.
В конце апреля самки ищут уединения и ходят поодиночке, изредка парами или тройками. Они выбирают среди камней небольшой клочок земли, заросшей жесткими злаками. И здесь появляется на свет один или пара течат. Они тихо пищат. Но беспомощны они не больше часа, пока не обсохнут.
Попробуйте поймать этих новорожденных через несколько часов после появления их на свет! Для человека это непосильная задача. Кое-как проковыляв по полянке, запинаясь и даже падая, течата добираются до первых камней осыпи. И вдруг у этих крошечных козлят как будто вырастают крылья с камня на камень уверенно и быстро переносят их совсем еще слабые на земле ножки. Их копытца как будто прилипают к камням. С каждой минутой они все дальше от вас и, наконец, исчезают за поворотом скалы, там, где скрылась их мать.
Утренние лучи солнца осветили камни и осыпи на склоне горы.
Бинокль быстро обшаривает каждую полоску склона, освещенного солнцем.
Что-то пошевелилось в камнях. Самка тека кормит молоком двух козлят. Им не больше недели. С двух сторон течата жадно сосут мать, размахивая хвостиками. Наконец, завтрак окончен. Самка медленно двинулась в гору. Козлята весело побежали за ней.
Вдруг она бросилась в сторону огромными скачками, испуганно фыркая и стуча копытами по камням. Как птица, вспорхнула по склону и исчезла за перевалом.
Что могло так напугать ее? Почему она бросила детей? Ведь кругом все спокойно и тихо.
Маленькие течата тоже бросились было за матерью, но отстали при первых же прыжках и потеряли ее из виду.
Скрипуче пища, они вскочили оба на один камень, испуганно озираясь и вдруг исчезли.
Вот тут, на этом камне, они стояли несколько секунд назад. И как будто растаяли в воздухе.
В бинокль можно сколько угодно времени осматривать весь склон горы, но увидеть течат так и не удастся.
Вы можете разгадать эту загадку, но для этого вам придется спуститься в ущелье и, обливаясь потом, подняться на противоположный склон. Однако, удастся ли отыскать камень, на котором стояли течата? Дело это нелегкое.