По следам древних кладов. Мистика и реальность

Яровой Евгений Васильевич

Профессиональные искатели сокровищ также убеждены, что извлечение кладов из земли или со дна рек, озер и морей можно поставить на поток и планировать с предельной степенью вероятности. Один из них самоуверенно заявил в интервью журналистам: «Кто ищет клады, тот всегда их найдет!» Эту же мысль высказал и петербургский кинорежиссер Альберт Мартыненко, опубликовавший в 1998 году любопытную книгу «Невостребованные клады». В ней он написал: «Клады всегда оставляют любители, а найти их может только профессионал».

Категорически не согласен с подобными утверждениями! Мало того, что вся история кладоискательства свидетельствует об обратном, это еще и опасное заблуждение, поломавшее жизнь не одному охотнику за древностями. Фольклор поисковиков гласит: «Чтобы найти

клад, нужно точно знать, где он зарыт». Как ни смешно это звучит, но это так. Только не верьте тем, кто говорит, что знает, где лежат сокровища. Простой анализ фактов убеждает, что в подавляющем большинстве их находят случайные люди, а не профессиональные искатели. Безусловно, иногда удача сопутствует и им, но она несопоставима с общим числом открытых ценностей. Статистика утверждает, что свыше 90 процентов старинных кладов обнаруживается по воле случая — при пахоте и прокладке дорог, строительных работах и корчевании, сносе ветхих домов и прокладке коммуникаций, при обвалах речных берегов или оврагов и так далее. Даже клады, обнаруженные во время научных археологических исследований, находят случайно.

Иногда происходят просто удивительные вещи. В 1959 году в Могилеве целая армия археологов, краеведов и просто авантюристов упорно, но безрезультатно охотилась за упомянутым в одном из письменных источников сокровищем. Самое интересное, что сведения о нем подтвердились, но клад достался проводившим земляные работы… сантехникам. Именно они и обнаружили под фундаментом одного древнего здания набитый золотом тайник конца XVII века. И таких случаев сотни.

Существует еще одна закономерность, которую я открыл для себя после первых же экспедиций: далеко не каждый человек способен найти клад. Но недавно прочитал у Владимира Даля следующее: «Клад вообще не всякому дается; хозяин клада, по смерти своей, бродит тихо вокруг и бережет его строго и чутко: либо вовсе не найдешь, либо и найдешь, да не возьмешь, не дастся в руки». Оказывается, эта истина была давно известна в народе! Опровергнуть ее также невозможно.

Объективно прослеживается и другая закономерность: сокровища нередко находят люди, которые ищут совсем другое, например, грибы, червей для рыбалки, остатки военного самолета, старинные кирпичи или доски для новой постройки и так далее. И наоборот. В XIX веке в Киеве активно искали не только древнерусское золото, но и сокровища гетмана Мазепы. Казацкой казны так и не нашли, но повальные поиски кладов помогли археологу Викентию Хвойке обнаружить древнюю стоянку на Кирилловских высотах.

Странные вещи происходят и с археологами: хочешь найти одни памятники, а открываешь другие. Иногда даже кажется, что удача играет с нами. Иначе как объяснить, что скифолог постоянно раскапывает погребения эпохи бронзы, а знаток древнекаменного века, спешно брошенный в новостроечную экспедицию, сразу же находит богатые скифские захоронения?

Например, я всегда мечтал найти подкурганные захоронения или грунтовой могильник медно-каменного века. За все годы повезло лишь считанное число раз на рядовые или ограбленные комплексы. Но стоило лишь сменить работу и переехать в другой город, как мои бывшие сотрудники обнаружили богатейшие курганные погребения этого времени. А незадолго до этого, именно в тот день, когда я уехал на международную конференцию, был открыт и позднетрипольский могильник. За время моего отсутствия все привезенные материалы были переданы другому археологу. В результате этот «специалист» даже не попытался его раскопать, а затем «подарил» полученные источники начинающему коллеге для публикации. И в первом, и во втором случае эти открытия были сделаны археологами, далекими отданной тематики. А в 1992 году мне довелось исследовать не ограбленный курган киммерийского вождя. Случай редчайший в археологической практике и желанная находка для специалистов, изучающих эту культуру. Я же подобные памятники, включая сарматский или позднескифский могильники, совсем не искал и раскопал их только по необходимости. Ну как это объяснить?..

Нашим соседом в маленьком кишиневском дворике

был дядя Изя — жилистый трудяга-шофер, с утра до вечера крутивший баранку, чтобы прокормить трех дочек-школьниц. Однажды он взял меня с собой на работу. Целый день я развлекал его разговорами в кабине машины, развозившей воду по стройкам города. Узнав, что я уже выбрал профессию и собираюсь стать археологом, он сделал неожиданный вывод: «Золото решил искать? Учти, я знаю немало людей, нашедших клады, но никто из них не стал счастливым и богатым». Тогда подумалось, что это шутка. Сейчас я понимаю, что дядя Изя был прав.

Работая над этой книгой, я не нашел ни одного случая, когда бы клад осчастливил своего находчика. Еще недавно немало людей добровольно сдавали случайно найденные сокровища, получая за это деньги от государства. Но ведь не в деньгах счастье! Сегодня же такие случаи скорее исключение, чем правило. Простое знакомство с историями кладоискателей убеждает, что почти всегда клады приносили «счастливчику» одни проблемы и никогда не исполняли его мечты о богатой жизни в свое удовольствие.

Поиски сокровищ всегда окрашены таинственностью, а их результат нередко трагичен. Ведь согласно народным поверьям, идущим еще от языческих времен, это не просто спрятанные деньги: каждый клад — символ жизненной энергии, изобилия, удачи и счастья, воплощение магической силы его владельца. Завладеть кладом означает соответственно овладеть чужим счастьем и, казалось бы, умножить собственные силы. Но всегда происходит обратное! Почему?

Сокровища не принесут счастья этому кладоискателю

Наверное, нельзя не учитывать, что за большинством кладов стоит трагедия. Если царит мир и согласие, люди не будут строить укрепления, если им не угрожает опасность, они не будут скрывать свое имущество. Один из остряков написал в Интернете следующее: «Если подумать, то все клады — это памятники тем, кто жил хорошо, но кончил плохо». Сам того не подозревая, он удивительно точно дал характеристику огромному числу людей, пытавшихся когда-либо сохранить нажитое добро.

Причиной появления кладов всегда были различные катаклизмы — войны, революции, непонятные реформы. Но люди, которые их закапывали, не обращались к вечности. Они прятали свои богатства или незначительные сбережения до лучших времен, чтобы затем вернуться за ними. Не пришлось… Почти всегда причиной этого была то ли гибель или плен во время вражеского нашествия, то л и смерть от болезни или несчастного случая, то ли просто невозможность забрать ценности по различным объективным или субъективным причинам. Но всегда это был стресс, шок, колоссальный выброс негативной энергетики, часть из которой переходила на спрятанные сокровища. Неслучайно существуют сказания, что души хозяев клада «сливаются» с золотом. А в народе клады чаще всего приписывают колдунам, людям, отрекшимся от Бога, душегубам, грабителям, славным разбойникам и мятежникам. А по поверьям, все они положены с заклятьем и становятся одушевленными — начинают жить своей тайной, зачарованной жизнью.

Что мы знаем об этом? Практически ничего! Но почему- то простодушно уверены, что найденный клад — это всегда везение, сродни крупному выигрышу в лотерею. Но профессиональное кладоискательство — это не безобидное развлечение. Неслучайно народная мудрость не поощряла это занятие. И на это существуют веские причины. Обратимся лишь к некоторым фактам.

Рассказы кладоискателей прошлого часто имеют сказочный характер, но в любом из них есть доля истины. Известен случай про клад, найденный в лесу «Панская дубрава» на Херсонщине в начале XX века. Он состоял из большого котла серебра, который привез домой один крестьянин. Но он ничего не мог поделать со своей находкой, так как «грошы морочылы» голову. Справедливо полагая, что может сойти с ума от денег, крестьянин отвез их обратно в лес и зарыл на прежнее место. От греха подальше.